— Не уйдёшь! — прозвучал механический голос.

Железный герой накрутил телекинез. Решил придавить меня к земле, как в первую атаку? Глупец. Я даже не ощутив давления, бросился на безумной скорости, подобно ветру, прямо в ряды ближайших героев. Армстронг ещё не начал двигаться, и я пробежал мимо него… Пусть железяка пытается. Пусть старается. Я оставлю его на потом… И когда его отчаяние дойдёт до пика — разорву на части.

— А-а-а!!! — истошно завопил герой, одетый в зелёный БДСМ костюм. — Нога! Моя нога!

— П-помогите!!!

— Окружай его! Окружай!

Их крики были усладой для моего чуткого слуха, позволявшего распознать угрозу ещё до её появления. Острое зрение вычленяло каждую уязвимость, а спектр видения изменился на кроваво-красный. Даже их запах… Он позволял увидеть гораздо больше, чем обычному вампиру.

Молниеносный рывок. И на полном ходу разорвал на части сразу двух героев. Напарников судя по всему. Что ж, вместе вы и сдохли. Кишки с тёплой испариной вывалились из разрубленных когтями тел. Кровь брызнула под напором, как из пробитого пакета, на покарёженный асфальт возле парка ратуши.

— Слай!!!

— Арно!!!

Вскрикнули геройчики, узрев очередную расправу над товарищами.

Меня это забавляло. Их растерянность, страх. Они же собирались меня убить? Растоптать. Обезглавить. А теперь что-то пошло не так, и они боятся. Кричат. Умирают. Выходит, я наказываю их за неудавшийся грех. Посланный самим Богом. Первородный Беррада. Забава, да и только.

— Молись, грешник! — хохотал я, схватив за черепушку длинноволосого героя в плаще и бронежилете.

— А-а-а!!! — завопил тот во всю глотку. А казался таким скромным.

Его команда едва среагировала, когда я сжал пальцы, размозжив ему череп. Как выдавить грейпфрут.

— Сказал же: молиться. Вот, безмозглое мясо...

Мозг у геройчика, и правда, вытек. Так что, мясо точно теперь без мозгов.

— Я зайду слева!

— Я сзади!

За одной из припаркованных тачек команда в трико распределяла роли. Я улыбнулся. Они не знают про мой острый слух. Наивные. Через мгновение их тройка, так и не успев ничего понять, рухнули на колени, держась за перерезанные шеи.

— Н-н-е-ет!!! — закричала молодая героиня, выронив посох и смотря на меня в полном отчаянии, отступая от трупов друзей.

— Р-р-р-а! — в одно движение оказался я рядом с ней.

Она не успела ничего предпринять, как моя рука схватила её за голову и мне открылся прекрасный вид мягкой плоти. Кровь бежала по венам на её шее, пульсируя и будоража сознание.

— П-пожалуйста… — молила она, а из её глаз текли слёзы, но вскоре слова сменились бессильным хрипом, как только мои клыки впились в плоть.

Никакой пощады. Никакой жалости. Они лишь мясо и еда. Не более.

Опустошив за несколько секунд тело некогда красивой девушки, отбросил её иссохший труп и задрал голову к ночному небу. Луна была столь близка, будто вышла на небосвод специально для меня. Она постепенно окрашивалась в багровый цвет, от чего я не сдержал улыбки. Так было и в моём мире… Каждый раз, когда рождался или просыпался Первородный.

Я лениво повернул голову и взглянул на жмущихся героев, которые вовсю проявили свои Покровы и силу. Место сражения, что менее пятнадцати минут назад было красивым парком с ратушей и административными зданиями, превратилось в последствие ковровой бомбардировки.

— Страх… — провёл я окровавленной рукой по волосам, а мой рот медленно растянулся в улыбке, оголив клыки. — Вы пропахли им. Я вижу каждого из вас насквозь. Лицемеры, трусы, убийцы, насильники, мрази. Вы не лучше тех, против кого сражаетесь…

— Закрой пасть, выродок! Сдавайся или умри! — рявкнул кто-то в толпе.

— … Но мне без разницы, кто — вы, — мой оскал стал ещё шире, а тело наливалось большей мощью, чем раньше. — Ведь вы всего-лишь скот. А как известно… — сделал я паузу. — Скот принято забивать!

И вновь в меня полетела смесь из коктейля способностей Элементалов. Малефики бросили в атаку своих духов, Жизняки пытались спасти раненных, Менталы воздействовать психически, а Физики… Физики уже сдохли.

Ринувшись в атаку на эту армию, я насадил когтями ближайшего, разорвал его на две половины и бросился дальше. Каждый мой удар отнимал чью-то жизнь, поднимая вопль боли и страданий. Кровь орошала асфальт и камни. Здания разрушались одно за другим, машины разлетались вдребезги, а земля поднималась пластами.

Добравшись кровавой тенью до Жизняка, что пытался засунуть кишки своего товарища, схватил его за шею и подбросил вверх. Несильно, но достаточно, чтобы в следующий миг подставить лежавшую на земле обломанную балку. Жизняк насадился на неё, как на кол.

— Кгха… — заволокла пелена непонимания его глаза, а кровь брызнула мне на лицо.

Раненый, которого он пытался спасти, увидев подобную расправу, в ужасе отползал подальше. И как только получалось, раз кишки на асфальте? Забавно… Весьма забавно. Они тянулись от него, как поводок. Я поднял их и потянул на себя:

— Далеко собрался?

Но он не ответил. Задёргал ногами и помер.

— Какая жалость...

Я оглянулся. Армстронг снова за спиной. Какой приставучий металлолом. Снова его молот рухнул, так и не достав меня. Неужели, он решил взять меня измором? О, метнул в меня автомобиль. Я тупо пригнулся, а следующий отбил ногой и тот улетел, как футбольный мяч, врезавшись во второй этаж дома. Не хочу убивать железяку так быстро. Он последняя надежда геройчиков. Убью его, и разбегутся ведь. А мне так не хочется их ловить. Да и консерва пусть почувствует ещё больше страха. Дойдёт до нужной мне кондиции.

Скольких я уже убил? Не считал, но много. Очень много… Потери герои несли ежесекундно. Они умирали. Они страдали. Их вопли раздавались среди улиц и ночи, освещаемой багровой луной. Ну а я, став для них сущим кошмаром, продолжал рвать и убивать всех без разбора, ориентируясь на цветастость и костюмы. Наш бой уже выходил за рамки ратуши и парка, постепенно достигая других улиц города, где было и другое мясо.

В меня врезалась огненная вспышка. Раздались крики гражданских, в страхе пытающихся сбежать подальше. Ощущая, как кожа с невероятной скоростью зарастает от ожогов и огненного взрыва, я выпрямился и бросил взгляд на мелкую девочку, которой не дашь больше восьми лет. Белая куртка, испуганный взгляд, и раненая мать рядом, которую зацепило ударом.

— Н-не убивайте… — сжалилась женщина, обнимая дочь.

Я отвёл взгляд, рыкнув:

— Мелкое мясо неинтересно.

И бросился наперерез бежавшим