ко мне героям. Они были, как тараканы. Вылезали изо всех щелей. Сколько не убивай — меньше не становилось. Ну и прекрасно. Я что-то проголодался!

Вновь вспышка огня, что и раньше, и я увидел, кем был этот элементал. Он стоял позади остальных и стрелял из лука, целясь в меня. Любишь с огнём играть? Что ж, я тоже! Рывком оказавшись возле стоявшего на дороге бензовоза, поднял его как пушинку и бросил прямо в толпу героев. Те сразу же попытались броситься врассыпную, но успели не все.

БАХ! — раздался мощный взрыв, заставивший землю задрожать. Стекла ближайших зданий выбило, машины раскидало в стороны, после чего те взрывались.

Больше вспышек не было, а это значило, что снайпер сдох.

Взрывы набирали обороты, будто рухнувшее домино.

Да… Нью-Тейко надолго запомнит эту ночь. Кровавую ночь, когда Беррада вновь переродился.

***

Город был поднят на уши. Все отделы полиции, боевые структуры становились в ружье и готовились выдвигаться в восточный район Нью-Тейко, где творился настоящий хаос. По донесениям: вырисовывалась скверная картина. Неизвестный буквально уничтожал корпус героев, что квартировались в Нью-Тейко. Но что повергло в шок… Погиб один из героев десятки — Архангел.

Столица также пришла в готовность. ЦАГ отправил в Нью-Тейко ещё большие силы, чтобы подавить и обезвредить нарушителя. Остальные герои из десятки уже выдвинулись в город, в числе которых была и Артурия. Прямо сейчас, находясь в своей кабине дирижабля, она слушала и краем глаза смотрела на экран, где один из бесстрашных репортёров, находился в гуще событий.

Щит человечества. Прекрасная и холодная, как сталь, Артурия видела последствия битвы, и сколько мёртвых тел лежало безвольными куклами. Разорванные, проткнутые стальными предметами, без конечностей. Их было столь много, что у героини защемило сердце. Кто же мог сотворить такое? Зачем?! Столько людей… Столько смертей… Что за чудовище объявилось в Нью-Тейко?

Поправив круглый щит и одноручный меч, героиня присела на кровать каюты и полностью сконцентрировалась на трансляции с места событий.

— … Вы видите это?! Сколько трупов! Господи! — с бледным лицом вещал репортёр, пытаясь перекричать летающие над головой вертолёты и взрывы. Но вот он вновь открыл рот, чтобы что-то сказать, как вдруг одно из зданий вздрогнуло, а из него пулей вылетела бордовая тень. Следом за ней облачённый и подбитый Армстронг, доспехи которого знатно потрепало.

Артурия нахмурилась. На её памяти: никто не мог сражаться с Армстронгом в голой силе. А раз этот неприятель нанёс повреждение броне, означало это только одно… Чудовище, против которого они летят сражаться, был не S-ранга. А некто большим.

Камера оператора выцепила бой Армстронга с Неизвестным, а репортёр продолжал распинаться, обливаясь потом от страха, но не убегая. За столь дерзкий и мужественный поступок ему явно светило повышение в компании.

Бой набирал обороты. Неизвестный нарушитель кружил вокруг Армстронга, словно кровавый ураган. Так быстро, что камера не успевала за ним, а сам он казался зрителям тенью. Ветром, который невозможно поймать. И к разочарованию Артурии, этот неприятель за каждую атаку Армстронга успевал убивать несколько героев, попутно атаковав и самого спектра.

Героиня понимала: её там сейчас, ох как, не хватает. Она бы смогла навязать неприятелю бой, дав тем самым Армстронгу шанс на атаку. Вдвоем они бы точно справились, а уж сейчас, когда в Нью-Тейко летели и все остальные герои из десятки, успех был очевиден.

За всеми мыслями, Артурия даже не сразу заметила, как в гуще боя сверкнула вспышка света. Впрочем, может она просто не придала ей особого внимания? Такое тоже возможно. Вот вспышка осветила поле боя и от героини не укрылось, что это подействовало на неизвестного. Он замедлился и будто бы отступил, после чего последовал такой мощности рык, от которого Артурия ощутила, как волосы встают на загривке:

— Прекрасно, Армстронг! Ты удивил меня!

Каждое слово. Каждый звук, звучащий в динамиках экрана, будто отражался от стен кабины и нёс в себе столько голода, ужаса и угрозы, что бросало в дрожь. Даже героиню S-класса. Непоколебимую Артурию.

Бой продолжал набирать обороты. Здания осыпались, как карточные домики, асфальт был перепахан, количество мёртвых героев только росло, как и криков, что звучали отовсюду.

Смелый репортёр бросился в самую гущу, чтобы урвать невероятный сюжет, но погиб. На него просто упал кусок грузовика, раздавивший и его и оператора.

Подняв щит и меч, Артурия покинула кабину, как только по связи доложили, что вскоре они будут на месте. Дирижабли ЦАГ были одними из быстрейших в империи, что неудивительно.

— Капитан, — обратилась героиня к мужчине в мундире. — Через сколько?

— Десять минут, — сухо ответил тот, сидя в кресле, возвышающимся над остальными членами экипажа мостика.

Кивнув, Артурия обернулась к окну, за которым стояла глубокая ночь, и увидела нечто прекрасное, чего ранее никогда не встречала.

— Красиво… — тихо прошептала героиня, любуясь багровой луной, освещающей небосвод.

Кем бы ни был этот неизвестный, вскоре он будет схвачен и доставлен в тюрьму. Его ждёт суд за все прегрешения, и Артурия позаботится об этом.

* * *

Вдыхая полной грудью блаженный аромат крови, витающий повсюду, я смотрел по сторонам и видел лишь разрушения со смертью. Они не были для меня чем-то новым или незнакомым. Напротив, когда-то мне доводилось делать нечто подобное… Ведь пусть на нас и была открыта охота в моём прошлом мире, это не мешало отвечать своим истребителям. Мы сжигали города, истребляли жителей, уничтожали целые империи и народы. Да… Мы были бичом и хаосом для смертных, желая вырвать кусок пирога под названием — жизнь.

И сейчас, стоя над поверженным Армстронгом, доспех которого разорван на части, я будто окунулся в воспоминания. Кровавая луна, смерти, вопли боли и витающий повсюду запах отчаяния.

— Кха… У-убей меня уже… — хрипел герой, больше похожий на скелет, обтянутый костями. — З-закончим это…

Я опустил глаза вниз, высокомерно посмотрел на умирающее тело. Армстронг гнил в прямом смысле этого слова. Мне не нужно было пробовать его кровь, чтобы понять, что та нечиста. От него воняло разложением, смертью, чем-то настолько мерзким, что даже мне было трудно подобрать слова. Захлебываясь кровью и содрогаясь тщедушным телом, он смотрел на меня волевым взглядом, принадлежавшим не сломленному человеку. Как бы не старался заставить его познать настоящий страх и отчаяние, так и не смог добиться этого. И это… бесило меня. Мясо должно бояться. Должно жаться в ужасе!

— Жалкий человек, — холодно заговорил я. — Ты даже представить себе не можешь,