У Нестеренко была привычка поджимать нижнюю губу, покусывая ее, а глаза в это время смотрели в упор, давая понять собеседнику, что этот человек думает быстро, точно и разумно. Так было и сейчас.

– Владислав, в самое короткое время мы обязаны взять под свой контроль продажу и аренду земель. Здесь творится черт знает что. Возьми, к примеру, подмосковные земли – они распродаются за бесценок, а уж о том, что делается в регионах и в Северной столице, я и не говорю. Нужно, не откладывая, браться за дело. Начинать стоит с Петербурга. Я уже кое с кем договорился. Тебе набросают план действий на первые два-три месяца. Придется потрудиться. И для начала следует пощипать кое-кого в Питере. Пацаны там просто безобразничают. А ты, конечно, знаешь, как «отец русской демократии» был задержан в лондонском аэропорту Хитроу местными таможенниками. У него в кейсе оказался миллион долларов наличными. Это как понимать?

Варяг покачал головой.

– Получается, Егор Сергеевич, я и здесь нужен, и в Америке дела не отлажены. Там ведь столько сейчас наших денег. Кроме того, вы знаете, какие колоссальные деньги поступают на наш счет от контроля за игорным бизнесом Тихоокеанского побережья и за подпольной индустрией развлечений. Из этих денег тридцать процентов уже перечислены в Россию. Остальные работают. Этот вопрос требует постоянного нашего внимания.

– Да, это верно. И это проблема.

Варяг и Нестеренко за разговором не заметили, как оказались у Александровского сада. На бывшей площади 50-летия Октября шли интенсивные строительные работы. Нестеренко неожиданно перевел разговор на другую тему:

– Расскажи-ка мне, Владик, как был убит в Париже наш связной.

– Об этом я знаю не больше, чем было сообщено в прессе.

– И все же…

– Со связным я должен был встретиться во вьетнамском ресторанчике в семь вечера. Но он не пришел. Меня это несколько озадачило, но оснований для особых опасений не было. Наша контрольная встреча должна была состояться на следующий день. Но уже из утренних газет я узнал, что связной был убит, а рядом была оставлена винтовка русского киллера.

– В этом деле замешан Сержант?

– Да, Егор Сергеевич. И должен вам сказать, на прошлой неделе он объявился в Сан-Франциско. Взорвал мою машину. Я уцелел чудом. Выпил перед этим две кружки пива, сел в машину, включил зажигание и понял, что до дома не доеду. Словом, побежал в кусты… Думаю, заряд был прикреплен на выхлопной трубе. Не выскочи я, как говорится, до ветру, не сидел бы сейчас вместе с вами в Александровском саду.

– Это неприятная история, мой мальчик. Да, Сержант фанатичен и не простит тебе брата. Его надо найти и немедленно уничтожить, а то как бы он не натворил бед.

– Я этим займусь сам. Завтра в Москву прилетает Сивый. Вы о нем знаете. Ему я и собираюсь поручить Сержанта. Но от любой помощи с вашей стороны, конечно, не откажусь.

Они помолчали.

– А ты знаешь, я обмолвился дома, что встречусь с тобой. Вика передает тебе привет.

– Спасибо, Егор Сергеевич. Вы знаете, что мы встретились с вашей дочерью в Вене. Это было так неожиданно. Я понял, что она была там по вашему поручению.

– Ну да, ну да! Конечно… – грустно сказал Нестеренко.

– Кланяйтесь ей, Егор Сергеевич.

– Непременно. Непременно. Ну так что ж, мой друг, пора закругляться. Ангел рассказал, что ты остался доволен приемом, который они тебе оказали. Так президентов, конечно, не встречают, но на то ты и смотрящий, чтобы решать, как. Завтра будешь принимать ходоков? Накрути им хвост. Пусть знают, что все доходы до рубля следует отдавать в единую казну. Да, хочу тебе подбросить мысль: пора оградить законных от слухов, будто они причастны к тем или иным убийствам. Хочу, чтобы ты довел до сведения братвы одну немаловажную деталь. Не так давно был убит глава издательской фирмы «Новое время». А через две недели в одной газетенке, кажется в «Книжном обозрении», появилась маленькая такая заметка – неофициальное сообщение в колонке новостей, опровергающее версию правоохранительных органов о том, что это дело рук солнцевской группировки. То есть те, на кого собирались навесить разборку лохов на предмет коротких денег, на себя это дело не взяли. И правильно сделали. За убийства пусть отвечают бандиты, беспредельщики, те, кто их совершил. У нас заботы другого рода. А беспредельщикам, ты прав, пора дать бой. И кроме того, нужно бросить все силы на пополнение общака. Делать это надо профессионально. Тут не грех поучиться у чиновников. Самое важное не то, что они в той или иной сфере воруют, а то, что наряду с воровством ухитряются профессионально выполнять свои служебные обязанности. Между прочим, один бывший партийный лидер недавно сказал, что растратчиков народного добра нужно карать по всей строгости, подобно тому, как это принято в среде воров в законе. Парень правильно мыслил. Где оно, народное добро? Предстоит выяснить.

– Разберемся, Егор Сергеевич, – улыбнулся Варяг. – И с расхитителями общака – тоже.

– Я на тебя надеюсь, Владик.

Нестеренко снова вел Владислава Геннадьевича переулками в сторону Никитских ворот. Они неторопливо под руку брели по краю тротуара, пропуская вперед редких прохожих. Внешне чем-то неуловимо они были похожи. Рядом шли совершенно разные люди, но казалось, будто престарелый папаша делает внушение взрослому сыну.

Многое изменилось в облике Москвы. Старые дома после капитального ремонта начинали новую жизнь, и если бы не перекопанные местами улицы, можно было бы запросто принять этот уголок Москвы за Старый город какой-нибудь европейской столицы.

– А знаешь, Владислав, я приготовил тебе сюрприз.

– Вот как?! – Варягу удалось изобразить изумление. – Надеюсь, приятный?

– Думаю, ты оценишь его по достоинству.

Нестеренко любил преподносить сюрпризы и делал это всегда с особым изяществом – без всяких объяснений.

– Зная ваши способности, уверен, что не обманусь в своих ожиданиях, – улыбнулся Варяг.

– Конечно, конечно! Но прежде я бы хотел зайти вон в то кафе. Я отниму у тебя немного времени. Давай выпьем по чашечке кофе. Надеюсь, не будешь возражать, если мы посидим на улице?

– Я одет по погоде, Егор Сергеевич.

– Вот и отлично. Я люблю это место. Здесь готовят потрясающе вкусный кофе и мгновенно обслуживают. Присаживайся вот сюда. – Нестеренко подвинул свободный стул.

– Спасибо, Егор Сергеевич.

Академик сел, положив ногу на ногу.

– Владик, тебе этот уголок не напоминает Париж?

– В каком смысле?

– Сидишь себе эдаким бездельником, поглядываешь на прохожих. Возникает такое чувство, будто мог бы провести в полном бездействии всю оставшуюся жизнь. Но потом вспоминаешь о чем-то важном, быстро допиваешь кофе и спешишь по делам.

Подошел официант.