Увидев это, крестьянка от души рассмеялась. Бросил на нее муж суровый взгляд да и дал изо всех сил пощечину. Все случилось точно так, как предсказал ветте.

Ну а когда процессия подошла к праздничному столу, ветты пригласили крестьян отведать вместе с ними лучшие яства. Правда, тарелки у них были совсем крошечные – величиной с монетку в пять эре![84]

Ветты тоже не прочь были очутиться на людских праздниках. Отказать им нельзя: в противном случае они обижаются и насылают несчастья. Однако веттов отличает невероятная прожорливость, поэтому приглашать их к себе крестьяне не торопились.

Под полом одного из хуторов где-то в Южной Швеции жили ветты. Как-то решили крестьяне устроить пышную свадьбу своей дочери. А ночью молодая служанка, не в силах заснуть, услышала разговор веттов. Они обсуждали, что наденут свои новые шляпы и сядут между гостями. А шляпы-то их волшебные и превращают веттов в невидимок.

Тут крошка-ветте закричал:

– У меня нет шляпы!

– Тогда возьмешь дедушкину шапку-неударяйку, – ответили ветты постарше. – Ту самую, которую он надевал, когда был маленьким, чтобы, если вдруг упадет, не удариться головой.

Наступил день свадьбы. Как крестьяне ни старались, сколько бы блюд ни ставили на стол – все исчезало за считаные минуты. Никак не могли они взять в толк, в чем же дело, пока служанка не рассказала о случайно подслушанном разговоре. Тогда жена крестьянина крикнула:

– Послушай, ты, в шапке-неударяйке! Какой же ты прожорливый, сколько же в тебя влезает!

Веттов рассекретили – а значит, их волшебство перестало действовать. Стали они видимыми и тут же убежали. А крестьяне продолжили наслаждаться трапезой: уж теперь-то еды на всех хватало!

Витры

В шведской провинции Даларна, да и в регионах, расположенных севернее нее (как и в Норвегии и Финляндии), рассказывают о народце под названием витры (vittran). Наделены витры чертами, которые в остальных частях страны приписывают лесным девам, томтенам, троллям и веттам. Витры могут как следить за хозяйством, так и забирать кого-то в горы и похищать младенцев – но, как правило, они просто мирно сосуществуют рядом с людьми, оставаясь при этом невидимыми.

Чаще всего о витрах говорят в так называемых фэбудах (fäbod[85]) – летних поселениях рядом с лесными выпасами, находившимися далеко от деревень.

Земля на севере Швеции едва ли пригодна для возделывания, и каждый плодородный кусочек рядом с селом был на вес золота. Поэтому выпустить коров и овец пастись около дома считалось непозволительной роскошью. На зиму скотину забирали в хлев, а летом уводили подальше от населенных пунктов, где вместо альпийских лугов в распоряжение буренок предоставлялись глухие леса. Рядом с вольными выпасами строили летние домики: в них жили девушки-крестьянки, доившие коров и делавшие из молока масло, которое продавали в зимнее время.

Вот в таких-то фэбудах и зарождались истории о витрах. Вера в них сильна даже в наши дни: до сих пор многие автомобильные аварии на севере объясняют именно вмешательством витр.

Слово «витра», как и «ветте», происходит от древнескандинавского vættr, что значит «существо». Оно, в свою очередь, якобы обязано своим появлением роду Лилит – первой жены Адама в семитской мифологии. Шведы уверены: покинув супруга, она и ее дети стали невидимками. С представителями этого семейства позже связал жизнь Каин. Ну а некоторые его потомки поселились под землей и стали называться веттами/витрами.

От предков витры унаследовали способность быть невидимыми. Те, кому удавалось заметить их, описывают их либо как существ высотой не более двадцати-тридцати сантиметров, либо как великанов[86], либо ростом с обыкновенных людей.

Витры предпочитают красную одежду, хотя иногда появляются в белых или черных нарядах или же меняют их в зависимости от настроения[87]. Женщины-витры любят элегантные платья, в то время как мужчины ходят в простой одежде, ничем не отличающейся от крестьянской.

Фэбуд – летнее поселение рядом с лесным выпасом

Женщины-витры также известны своей красотой. У них динные волосы – белоснежные, черные, рыжие или золотистые, – которые они иногда оставляют распущенными, но чаще заплетают в великолепные косы.

Витры играют свадьбы, заводят детей, старятся и умирают – одним словом, они проживают точно такую же жизнь, как люди, только в параллельном мире. Встреч с человеком витры стараются избегать, если только в том нет надобности и пользы им самим.

Селиться витры предпочитают под землей, реже – под камнями или у корней деревьев. «Если ночью видишь, как светится подножие холма или дерево, знай: это витры открыли дверь», – говорили в народе.

Чтобы как можно меньше сталкиваться с людьми, витры прокладывают собственные дорожки – разумеется, невидимые. Присядешь случайно рядом с их тропой выпить кофе – и витры тут же проявят недовольство. Они не станут давать пощечину, выливать напиток или шуметь – лишь сделают так, что человеку станет некомфортно и он по непонятной причине захочет перейти в другое место.

Витрские стада

Как и люди, витры жили земледелием и скотоводством. У них имелись белоснежные коровы[88], дававшие невероятно много молока. Начнешь доить такую – и тут же заполнишь емкость до краев, будь то бидон, ведро, чан или корыто. Поэтому раздобыть витрскую корову хотелось каждому шведскому крестьянину.

Проблема заключалась в том, что коровы эти были невидимками, да и на выпас витры выгоняли их очень рано. Оставалось лишь прислушаться: по округе разносился звон колокольчиков, мычание и зов пастухов со странными словами, которые простые крестьяне не понимали. Стадо сопровождали злобные горные псы с характерным лаем: они всегда издавали два коротких тявканья. А еще они часто кусали людей, подошедших слишком близко к невидимым коровам.

Бывало, на какую-то долю секунды витрские коровы становились видимыми. Тут-то и следовало бросить над ними нож или ножницы. Это лишало витр власти над собственной скотиной и передавало корову в ведение человека, хотя за такие действия подземный народец мог и отомстить.

Как и у людей, у витр были коровы – правда, белоснежные и дававшие невероятно много молока

Коровы могли достаться людям не только обманным путем. Допускался и обмен, инициатором которого всегда выступали витры.