каждым толчком, пока единственным звуком, который Каденц смогла издавать, не были задыхающиеся, мяукающие крики, когда она извивалась под ним на грани экстаза. Он укусил ее за шею и плечо, рыча самым примитивным образом, который заставил ее позвоночник покалывать, а тело светиться, и она провела ногтями вниз по его спине и вернула укус своим собственным.

Внезапно он рывком поднял их обоих так, чтобы оказаться на коленях, а она у него на коленях, обхватив его ногами, и он входил в нее, в то время как его руки на ее талии вели ее вниз. С каждым сотрясающим толчком ее ногти впивались в его плечи, что приносило ему несравненное удовольствие.

— Ну же, любимая, кончи снова для меня, — зарычал он.

Его пальцы почти болезненно впились в ее плоть, и она упивалась звуком их тел, сливающихся вместе, этим горячим, влажным звуком, который кричал об удовольствии и удовлетворении.

— Ууу, Джас, — застонала она, ногтями впившись глубже в его кожу.

— Кончай, Кадц, кончай со мной! — прорычал он голосом, наполненным силой.

Тело Каденц ответило, и в сознании ее волчья сторона завыла, а ее человеческая сторона завизжала от блаженства, когда центр тела стал жидким и горячим, и все замерло на идеальный момент, а затем она взорвалась вокруг него. Джейсон с силой вонзился в нее, кряхтя и стискивая зубы, а затем издал резкий сдавленный крик, когда его тело содрогнулось внутри нее.

Каденц обвила руками его шею и обняла, целуя в мокрый от пота лоб, прежде чем он опрокинул ее назад, и она соскользнула с его члена, немедленно сожалея о потере его внутри нее. Со стоном, отчасти удовлетворенным, отчасти измученным, он опустился на матрас рядом с ней, обнял за талию и устроился рядом с ней на боку. Постепенно их дыхание стало нормальным, а тела перестали дрожать.

— Ты действительно моя, — его голос был грубым и низким.

С некоторым усилием ей удалось повернуться на бок, чтобы посмотреть на него, и его лицо стало лицом человека, полностью счастливого и удовлетворенного.

— Только твоя.

— Это стоило того, чтобы подождать, детка, — сказал он со смешком.

В его глазах плясало счастье.

— Знаешь, — сказала она, целуя его, — по-моему, я уже давно не видела, чтобы ты по-настоящему улыбался.

— Я был очень несчастен.

— Прости, что не вспомнила раньше, что сомневалась в твоих чувствах ко мне.

— Ну, если тебе от этого станет легче, мой отец сказал, что ему жаль, что он издал эти указы. А моя мать решила, что я должен снова схватить тебя и пометить, как будто я не делал этого в первый раз.

— Как ни странно, это не так. — Каденц улыбнулась ему, и он ответил ей тем же. Она приподнялась на локте. — У меня только одна просьба.

— Назови ее, — сказал он уверенно.

— Просто пообещай, что больше ничего от меня не будешь скрывать. Я сильнее, чем ты думаешь, и я не хочу, чтобы наша жизнь была построена на лжи.

Его глаза потемнели и стали серьезными.

— Клянусь, я сделаю все возможное, чтобы рассказать тебе все, что тебе нужно знать. Я не могу обещать, что не буду что-то скрывать от тебя, если это защитит тебя или если мне придется, но я обещаю сказать правду, когда можно будет.

Его пальцы погладили ее подбородок.

— Как ты можешь даже думать о том, чтобы простить меня?

— Потому что ты мой. Так было всегда. Не потому, что ты пометил меня, а потому что это правда. Все это время, что мы потратили впустую, мы должны многое наверстать.

Они снова занялись любовью, более нежно, чем в первый раз, и когда они спустились с небес, она упала на его грудь бескостной массой, совершенно уверенная, что ее суставы не выдержали последнего оргазма. Он перевернул ее на бок и скользнул за спину, одну руку засунув под подушку, а другой притянув ее к себе.

Он поцеловал ее за ушком.

— Сладких снов, моя альфа-пара.

Она погрузилась в глубокий сон, обнимаемая и защищенная единственным мужчиной, которого она когда-либо действительно хотела или любила.

***

Она проснулась одна, слегка дезориентированная и с сильной болью от бровей до пальцев ног. Когда мир обрел четкость, она услышала голос Джейсона за закрытой дверью спальни и голоса нескольких членов стаи, включая Майкла. Осторожно потянув спину, она направилась в ванную и включила душ. Зевнув, мельком увидела свое отражение в зеркале и закричала:

— О, черт возьми, Джейсон!

Девушка, смотревшая на нее в зеркале, выглядела так, будто кто-то нарисовал на ней фиолетовыми маркерами. У нее были засосы и следы укусов по обеим сторонам шеи, ее плечи были усеяны синяками в форме кончиков пальцев, и даже на лобке были следы пальцев.

Каденц полностью планировала отомстить ему, за то, как он отметил ее, когда Джейсон подошел к двери ванной, но вместо этого она просто рассмеялась. Без рубашки и в одних джинсах он выглядел почти так же плохо, как и она, даже хуже, потому что она несколько раз проводила ногтями по его спине и бокам. Смутившись, он ждал, пока она перестанет смеяться, потом Каденц показала на свою шею.

— Ты сделал меня похожей на кусок побитого фрукта.

С самодовольной улыбкой он притянул ее к себе и обнял.

— Я не буду извиняться за то, как отметил тебя. Это то, что делают волки. Синяки и следы укусов только подтверждают то, что все теперь и так знают как истину. И ты так же пометила меня, так что ты не можешь жаловаться.

Она показала ему язык.

— Уверена, что могу. Я могу делать все что захочу, я никогда не говорила, что справедлива.

Он со смехом поцеловал ее в кончик носа.

— Не высовывай эту штуку, если не собираешься ее использовать.

— Ты действительно угрожаешь мне сексом?

— Не совсем. Ребята в гостиной, а ты очень, очень шумная.

Она покраснела, ее рот открылся от удивления, и он усмехнулся, целуя ее в щеку.

— Иди и приведи себя в порядок. Я подожду тебя в гостиной.

Он похлопал ее по заднице, легонько подтолкнул в сторону душа и вышел из ванной. Она вернулась к душу и шагнула внутрь.

Келли хорошо упаковала для нее вещи и вспомнила все, кроме геля для душа и шампуня, что означало, что ей придется использовать шампунь Джейсона. Знаете, чем пользуются мужчины? Мужскими ароматами. Как «Ирландская весна» и аромат «Суаве» (Suave — мужской одеколон). Тьфу. Ей нравилось, как пахнет Джейсон; она просто не хотела пахнуть так же, как он. Каденц надела