и, вообще, мне и самому странно.

Женщина внимательно посмотрела на мужа. Что еще таится в нем, таком загадочном, но одновременно запредельно клёвом?

— Ты поэтому меня выбрал? Увидел наше будущее?

Иннокентий вымученно улыбнулся. Начинается… Вот именно такого он и опасался.

— Ты пойми, дорогая, я не предсказатель. Это скорее, как сны. Ты их все хорошо помнишь?

— Нет, — замотала головой Вероника. — Они… как обрывки впечатлений.

— Так и есть! И вычленить нечто целое сложно.

— Но ты же дал им список фамилий! Как⁈

— Долго собирал, — Иннокентий упорно гнул свою тактику, и вроде она срабатывала. Но разговор давно назрел. Что они за семья, если будут утаивать друг от друга такие важные вещи?

— А они кто?

Вопрос был вовсе непраздным. Если уж выдавать секреты, то по-крупному.

«Муж и жена — одна сатана!»

— Предатели из КГБ.

Вероника от удивления даже открыла рот.

— Так много?

Она, как и большая часть советских граждан, верила в парию и органы. Кеша нахмурился.

— Ты еще многого не знаешь, но, к счастью, этого, скорее всего уже не будет.

— Чего именно?

— Вечером расскажу. Тут без стакана не разобраться. Яхта тебе как?

— Класс! Об этом я и мечтала!

. Вероника заметно возбудилась — глаза горят, ноздри раздуваются, про грудь лучше помалкивать.

— Тогда берем.

Женщина застыла в изумлении:

— Вот так сразу?

— Не сразу и не так. Надо еще с Джоном перетереть.

— Она чья вообще? Во что обойдется? Может, лучше в лизинг?

Красотка уже очухалась, и в голосе послышались деловые нотки.

— Тут вот какое дело. Это конфискат, но что он конфискат, никто знать не должен.

— Не поняла.

Иннокентий вздохнул. Как же сложно с советскими людьми! Элементарного не знают.

— Американцы поймали наркоторговцев, но официально эта лодка не была конфискована. У них на такое права нет в Панаме. Но её надо же куда-то девать?

— То есть это коррупционная схема?

— Наконец-то! Но в этом-то и интерес. Джон делится с хозяином марины, с полицией, а мы получаем чистые документы.

Вероника лихорадочно соображала. Еще год назад она с возмущением отвергла бы данное предложение. Зато сейчас размышляет. Уже прогресс!

— Как-то мутно.

— Нас не кинут, не бойся! Джон знает, что мы с никарагуанцами дела мутим.

— Так он же ЦРУ стучит.

— Не ЦРУ, а своим военным. И мужик грамотный. Куда не надо, не полезет. Да и нас считает ушлыми коммерсами, что крутят финансами, используя свои связи.

Вероника подозрительно посмотрела на мужа:

— Ты уверен?

— А это уже подполковник выяснил. Они все наши ближние связи прорабатывают.

Женщина задумалась и вздохнула:

— Как все сложно.

— В разведке все непросто, малыш. Как и в твоих пиратских книгах.

— О да! И наши приключения только добавляют жизни перчинки. И ты не ответил на вопрос: сколько?

— Тридцать тыр, как с куста.

— Это в долларах? — округлила глаза женщина.

— В них самых. Но такая яхта в подобном состоянии стоит больше полтоса на рынке.

— Кеша, итить твою мать, на каком языке ты говоришь⁈

— Но ты же меня поняла, — Иннокентий плотоядно облизнулся и потрогал большой лежак посередине каюты. Вероника вздернула подбородок:

— Не забыл, что у нас важная встреча?

— Да ничего, успеешь! Иди сюда, моя пираточка! Зато будет, что в романе описать. Еще надо будет это на волнах опробовать. Вдруг они придают остроту моменту.

Через полчаса на палубу выбрались двое молодых светловолосых людей. Они были немного растрепаны, но выглядели чрезвычайно довольными. Сидевший в своем кресле Джон прятал в усы ехидную улыбку.

— Что скажешь, Хайнц?

— Нам понравилось. Сколько времени будут готовиться документы? Мы хотим еще успеть сходить на de las Perlas.

Джон почесал ус и задумался:

— Недели две. Но задаток вперед. А скататься можете в любое время. Я скажу ребятам, чтобы вам дали её. Заодно опробуете.

Иннокентий широко улыбнулся:

— Тогда завтра утром мы принесем деньги и покатаемся по акватории. Договорились?

— Ок!

Пита Боту они видели только раз, и с последней встречи южноафриканец немного располнел. Иннокентий шагнул вперед и протянул руку:

— Привет, ты никак женился?

Пит был искренне удивлен:

— А ты откуда знаешь?

— У тебя мозги растут, — кивнул Кеша на чуть выпирающий животик.

— Ах, это! — Бота расхохотался. Был он рыжеват и загорелый, как мулат. — Нашел одну колумбийку. Готовит она… Кстати, познакомься с моими компаньонами из Колумбии. У них имеется до тебя важное дело.

— Буэно диос, сеньоры.

С первого взгляда было понятно, кого эти два молодых резких парня представляют. Яркие рубашки, иссине-черные волосы заплетены в косички. С каких это пор Бота имеет дела с наркокартелями? Или что там у колумбийцев до взлета Эскобара было. Или это партизаны? Вероника уселась со всеми за стол, вызвав недоуменные взгляды колумбийцев.

— Она наш консультант по банковским операциям, — сухо объяснил Кеша, а затем вопрошающе посмотрел на Боту. Тот кивнул и начал:

— Наши друзья получают от моих контрагентов товар, но у них есть проблемы….

— В банковской сфере?

— Си.

— Ты хочешь прогонять деньги через меня или требуются консалтинговые услуги?

— И то, и другое, — покладисто выдохнул южноафриканец. — Вот бумаги.

Иннокентий передал их Веронике и задумчиво уставился на колумбийцев. Нет, вряд ли это наркоторговцы. Крапивин бы их не пустил на порог. Значит, очередные марксисты. Зачем им помогал Советский Союз, для Васечкина было непонятно. Власть взять они не могли. Там еще легендарный Че Гевара в шестидесятые обломался. Гадить Штатам можно гораздо проще. Разрешить беглым кубинцам ввозить наркоту пароходами. Да в Мексике заварушку устроить. Миллионы беженцев в южных штатах федеральное правительство точно не обрадуют.

Наконец, Вероника оторвалась от бумаг и отозвала в сторону мужа.

— Твои мысли?

— Нужен пробный шар, но схема рабочая. Перегоним со счета в Панаме на Кюрасао, а оттуда оплатим по товарным накладным новый контракт. И здесь, и там их закроем, а прибыль зафиксируем. Налоговая к нам претензий иметь не будет.

— Это потери, — потер подбородок.

— Оборот компенсирует, — ткнула в сумму женщина. — Да и банк останется доволен тем, что мы налоги выплатим. С нами снова захотят иметь дело, заметив, что играем