— Входите, пожалуйста. Петр Сергеевич вас ожидает. — И, обращаясь к очереди, добавила: — Девочки, боюсь, что сегодня Петр Сергеевич не сможет вас принять!

Разноголосый гул разочарования был ей ответом.

Войдя, Алла увидела мужчину лет тридцати пяти с узким смазливым лицом героя-любовника, каким его себе представляешь, читая английские романы Викторианской эпохи. Не совсем в Аллином вкусе. Вернее, совсем не. Он сидел спиной к двери и смотрел в зеркало, тщательно стирая губкой остатки грима.

— Присаживайтесь, — не оборачиваясь, предложил артист, продолжая заниматься этим важным делом. — Я так понимаю, вы по поводу Юли?

Алла испытывала неудобство, разговаривая не с самим человеком, а с его отражением в зеркале, но решила, что она вторглась в его вотчину, да еще и в неурочный час, а потому он волен поступать, как считает нужным, даже если это идет вразрез с правилами этикета.

— Верно, — подтвердила она.

— Ужасная ситуация! — воскликнул Адамчик, бросая губку на стол и наконец разворачиваясь к посетительнице. Алла бессознательно отметила, что следы грима остались — особенно вокруг глаз, что делало лицо артиста слегка похожим на мордочку панды. — Аня так убивается!

— Какие у вас были отношения с Юлей, Петр Сергеевич?

— Отношения? Да бог с вами, мы практически не общались!

— Но вы перезванивались? Сотовый оператор прислал распечатку…

— А что тут такого? Большей частью Юля звонила мне, когда не могла связаться с матерью.

— А еще вы проживали в одной квартире.

— У нас графики не совпадали. Она в школе, потом музыкалка, репетиторы, а я то на репетициях, то на спектаклях. Мы и с Анной-то редко виделись, потому и расставались несколько раз, думали, что перспективы отсутствуют. Но так уж выходит, что не можем мы друг без друга! — Лицо артиста приобрело выражение одновременно скорбное и восторженное. Тщательно сбалансированное смешение чувств, вряд ли искреннее. Скорее, Адамчик действительно неплохой представитель своей профессии!

— Вы совсем не проводили время с Юлей? — уточнила Алла.

— Она была вся в своих занятиях. Очень серьезная девочка — даже странно для ее лет! Надо отдать должное Анне, она делала все, чтобы дочь не болталась без дела. Надеялась, что Юля окончит школу, поступит в университет, а Анна устроила бы ее на телевидение…

— А как Юля воспринимала такую перспективу?

— Мы это не обсуждали.

— И вы не подвозили ее в школу или из школы?

— В школу Юлю доставляла Анна, а оттуда она самостоятельно отправлялась по урокам.

— Но одна из подруг Юли четко описала вас, как человека, который забирал Юлю на машине после занятий!

Алла блефовала. Лариса Угрюмова действительно упоминала о привлекательном мужчине, которого видела с одноклассницей, однако ей не показывали снимок Адамчика для опознания, так как не знали тогда, какие отношения связывают его с матерью девочки. Лицо артиста дрогнуло, и выражение легкой грусти, которое он считал подходящим к ситуации, сменилось растерянностью. Это длилось всего пару секунд, но Алла чутко улавливала любые изменения в настроении собеседника.

— Я… честно говоря, я не помню, — пробормотал Адамчик. Его руки нервно затеребили перекинутое через плечо вафельное полотенце, испачканное гримом. — Возможно, Анна когда-то просила меня отвезти Юлю в школу?

— Забрать из школы, — сказала Алла. — Подруга Юли сказала, что вы забирали ее.

— Ну, может… Вы должны понимать, что это было давно, ведь последние полгода мы с Анной почти не общались!

— А подруга говорит, это было недавно, незадолго до гибели девочки.

— Она ошибается!

— И еще вас видели в компании Юли в то время, когда у нее должен был быть урок с преподавателем русского языка, — продолжала гнуть свое Алла.

— Я не понимаю, что вы пытаетесь сделать! — заерзал на стуле Адамчик. Он выглядел одновременно возмущенным и встревоженным, и Алле это показалось хорошим признаком.

— Я лишь говорю о фактах, которые, по словам свидетелей, имели место, — пожала она плечами. — А вы утверждаете, что не общались с Юлей с глазу на глаз!

— Да кто мог нас видеть? Мы не ходили в кафе и рестораны!

— А-а, так, значит, встречались, но не в публичных местах?

— Не пытайтесь поймать меня на неосторожном слове: я говорил и говорю, что ничего такого не происходило! — Теперь уже Адамчик пылал праведным гневом. — Вы что, хотите сказать, что я убил Юлю?!

— Вы согласитесь добровольно сдать анализ ДНК?

— Зачем?

— Незадолго до гибели Юля неудачно сделала аборт. Ей исполнилось всего шестнадцать, и любой мужчина в ее окружении является подозреваемым.

— Вокруг Юли было полно мужчин — сверстники, учителя, репетиторы!

— И все они согласились сдать анализы.

— И что?

— Ни один не является отцом ребенка.

— Погодите, а как вы вообще провели исследование? — внезапно оживился Адамчик. — Вы сами сказали, что Юля на момент смерти уже не была беременна?

— Выскабливание было сделано небрежно, и эксперты смогли взять образцы. Бедная девочка, она перед смертью пережила страшные мучения!

Лицо артиста заметно побледнело. Что это, запоздалое чувство вины или оправданный ужас человека перед диким преступлением?

— Так вы согласны сдать образец для анализа? — спросила Алла, так как Адамчик хранил молчание.

— Я ведь не обязан? — ответил он вопросом на вопрос.

— Пока — нет. Но ваш отказ уже кое о чем говорит.

— Без адвоката я больше не скажу ни слова!

— В данный момент адвокат вам не нужен, — успокоила артиста Алла. — Но, думаю, такая необходимость скоро возникнет!

* * *

Джамалия Гурули, в миру Намжалма Гуруль, нисколько не походила на грузного, широколицего мужчину, являвшегося ее единокровным братом. Агван Гуруль принял представителей СК нелюбезно — чувствовалось, что он чем-то раздражен и рассержен, а визит Белкина и Ахметова стал последней каплей в чаше его и без того не ангельского терпения. При первом взгляде на родственника покойной шаманки Саню поразило его удивительное сходство с Чингисханом (ну, конечно, как он себе его представлял): нацепи на мужика национальный головной убор, и перед вами сам великий монгольский вождь собственной персоной! Маленькие узкие глазки буквально тонули в обилии жировых складок на лице с кожей лиловатого оттенка. Небольшой рот в окружении усов и бородки казался капризным и придавал всему облику Агвана вечно недовольное выражение. Внушительное брюхо вызывающе выпирало из отлично пошитых брюк, но даже высокое качество костюма не могло скрыть того факта, что Гурулю срочно требуется консультация сразу нескольких специалистов — как минимум кардиолога и диетолога. Намжалма была дамой деликатного сложения, с мягкими чертами лица, и лишь широкие скулы да вытянутые к вискам уголки глаз выдавали ее происхождение. Она умело накладывала макияж и носила светлые контактные линзы, вследствие чего ее внешность выглядела интересной и не поддающейся национальной идентификации.