– Я поняла, поняла. Но такого не привозили. Попробуйте поискать в шестой. Они тоже сегодня дежурные. Это находится на пятой дачной остановке, – все так же, не глядя на посетителя, затараторила очкастая тетка.

– Я знаю где, – жутко разочарованный, Михаил отошел от маленького окошка и побрел прочь. Если он поедет в шестерку, то уже никак не успеет на работу. Туда пилить не меньше часа. Обратно соответственно тоже. И до Зоринки еще час. Как ни прискорбно, но придется отложить визит до утра.

Но куда теперь девать оставшееся время? И он решил наконец посетить парикмахерскую. Она как раз встретилась ему по пути в больницу. Вот и отлично, далеко ходить не надо.

Переступив порог маленького салона «Нарцисс», как извещала красочная вывеска с изображенными на ней желтыми весенними цветами, Михаил ощутил давно забытые специфические запахи, свойственные данному заведению. Стройная девушка с вытравленными перекисью почти белыми волосами, скучающая на своем рабочем месте, проворно вскочила с крутящегося кресла и поспешила навстречу посетителю. Салончик был настолько мал, что не предусматривал здесь даже администратора. И мастер был всего один.

– Раздевайтесь, пожалуйста, – произнесла она фразу доктора и, дежурно улыбаясь, указала на вешалку. – Вам стрижку? Голову мыть будем?

– Мыть не будем. И постригите покороче, – сказал Родин, приспосабливая свою черную куртку на неудобный крючок. Только сейчас вспомнил, что его форменная осталась на складе, брошенная среди коробок с напильниками, где он сидел в засаде. Почему-то показалось, что это было не вчера, а бог весть сколько времени назад. Слишком много событий, причем неприятных, произошло с тех пор.

Не переставая улыбаться, парикмахерша усадила его напротив большого зеркала, накрыла пеньюаром, туго затянув шею, и стала профессиональным взглядом прикидывать модель стрижки. Ее тонкие пальцы, словно бабочки, запорхали по его отросшим непослушным волосам.

– Девушка, мне что попроще и побыстрее. О’кей? – поторопил Родин парикмахершу, думая в основном об экономии денег.

– Как скажете, – кивнула она и взяла ножницы.

Через двадцать минут на Михаила смотрел из зеркала совсем другой человек. Он был моложе и даже, можно сказать, интереснее. Девушка прекрасно справилась со своей работой и попросила всего двести рублей. Довольный низкой ценой и хорошим результатом, он поблагодарил ее и добавил полтинник «на чай». Пожалуй, сейчас Михаил наконец получил положительные эмоции. Родин вышел из парикмахерской вполне довольный собой, ощущая себя полноценной личностью. Как порой мало нужно человеку, чтобы поднять себе настроение. Но часто бывает и так, что в гараже трехэтажного особняка у тебя стоит «Бентли», в пруду плавают экзотические рыбки, возле него в бамбуковом шезлонге загорает полуобнаженная красотка, но ничего тебя давно не радует.

С каждым днем, несмотря на трудности и неприятности, Родин чувствовал себя как заново родившимся. Может быть, и нужно было пережить все, что с ним случилось, хотя бы для того, чтобы начать радоваться самым обыкновенным вещам? И это новорождение толкало его на бурную деятельность, даже на подвиги, когда забываешь о полноценном сне и питании. А есть только жажда. Жажда мобильности и свершений. Как в юности ты постоянно куда-то спешишь, не сидишь на месте, ты деятелен и важен для себя и, кажется, для окружающих. Только твой темперамент вращает эту Землю, и нельзя остановиться, иначе остановится весь мир.

Но тем не менее Михаил все-таки зашел в гастроном и накупил себе классической еды на сегодняшнюю смену. Ему захотелось устроить себе пир. Конечно, без алкоголя, но зато с дорогой ветчиной, сливочным маслом, свежим хлебом и даже с джемом из вишни. Не лишней была и баночка растворимого кофе. Он хорошо поможет бороться со сном на вахте.

Сегодня он вошел на склад ровно в восемь. Елена Алексеевна уже начала волноваться:

– Наконец-то, Миша! Рада тебя видеть. Думала, опоздаешь, – заулыбалась она, забыв поздороваться. – А я уж тут одетая стою.

– Добрый вечер, Елена Алексеевна. Я тоже вам рад. Жаль, что уходите.

– Ой, какой ты сегодня красивый! – приложила она руку к пышной груди. – Постригся, что ли?

– Нет, просто брови выщипал.

– Тебе идет, – засмеялась она его шутке. – И куртка новая. Ба! И штаны какие модные. Ну, прямо жених. Ты Наденьке-то нашей звонил?

Последний вопрос Михаилу не понравился, и он поспешил сменить тему:

– Кофейку не хотите на дорожку? Сегодня холодно.

– Ой, спасибо. Дома попью. Осточертело мне тут, – отмахнулась кладовщица и поспешила к выходу.

Сегодняшняя ночь ознаменовалась лишь тем, что Родин проверил запрятанные им ящики с титановой проволокой и листами. Все было на месте. Форменную куртку тоже никто не тронул. Затем, тщательно подбирая слова, написал докладную на имя хозяина базы. Она гласила следующее:

«Товарищ Хаджакисян, я – Родин М. Л., охранник склада № 14, довожу до Вашего сведения, что мною обнаружено хищение с данного склада дорогостоящей титановой проволоки и прокатных листов из того же металла, которые числились как некондиционный товар. Общим весом более двух тонн. Мною лично была произведена экспертиза данного металла, которая не оставляет сомнений, что произошла либо специальная подтасовка фактов, либо имеется наличие халатности. Прошу рассмотреть мое заявление в кратчайшие сроки. Подробности доложу при личной встрече.

С уважением – подпись. Число».

Перечитав свой рапорт, Михаил зачеркнул слова «Товарищ Хаджакисян» и написал сверху: «Уважаемый Седрак Мазманович». Затем, достав из тумбочки еще один белый лист, аккуратным почерком переписал начисто. Утром надо непременно отнести секретарше. Только бы она работала по субботам. До вторника останется еще трое суток. А тут время играет не на пользу. Хорошо, если Хаджакисян появится раньше. Нужно бы еще раз сходить на станцию и проверить наличие этого злополучного вагона под номером 0214.

Немного поразмышляв над ситуацией, он сложил вчетверо свое заявление, сунул в нагрудный карман форменной куртки и включил чайник в предвкушении приятной трапезы.

Хорошенько поужинал и засел за сканворд. Отгадав его до конца, пошарил в тумбочке и нашел старый журнал о жизни артистов. Эта тема была ему абсолютно неинтересна. Какая кому разница до того, кто с кем спит, кто развелся, кто женился, а кто оскандалился. Никогда не понимал интереса Галины к желтой прессе. Она даже пыталась ему что-то рассказывать о «звездах», но он лишь делал вид, что слушает. Вот кино посмотреть с их участием – другое дело. Только в этом аспекте он интересовался актерами. Но выбора у него сейчас не было. И к утру Михаил знал, что Василий Лановой женат на Ирине Купченко, а Табаков на Зудиной. Что известный артист-красавец – великий бабник и дебошир, а другой спивается. Понравилась лишь статья о том, как Бондарчук-старший снимал свою киноэпопею «Война и мир». Тут хотя бы не было сплетен и пошлостей.

К утру он снова выпил кофе, доел вишневый джем и пошел отпирать склад. Сегодня он последний раз на этой неделе видится с Еленой Алексеевной. В понедельник снова приступит к работе Наденька. Михаил не любил эти недели. А уж тем более после того, как неуместно побывал в ее доме.