Пофигизм же приобретенный формируется образом жизни – местом рождения, условиями близко окружающей среды, неумными или недальновидными родителями. Его можно разглядеть невооруженным глазом издалека, потому как рядом с ним и даже чуть впереди – неизменные спутники: наглость, хамство, чистоплюйство. Таким небеса не особо симпатизируют, и они довольно часто попадают впросак. Тогда на выручку чаду бросаются родители и используют все доступные резервы.

Родителей Тани за четыре года обучения в институте никто не видел ни разу. При систематических прогулах и случавшихся иногда стычках с преподавателями, в которых Таня блистала беззлобным юмором и тем их обезоруживала, экзамены она умудрялась сдавать хоть и без блеска, но с первого захода, и сессии завершала без хвостов. Преподавательница методики литературы говорила:

– В учителя вы, Уткина, разумеется, не собираетесь, но если, по стечению жизненных обстоятельств, окажетесь в школе, из вас получится неплохой учитель. Как ни странно.

Как-то, прогуливая зарубежку 18 века, Таня укрывалась от занудливого препода, по обыкновению, в туалете, и туда, как на грех, забрела преподавательница диалектологии Ортман. Вроде бы, преподавательский туалет на тот момент не функционировал.

Инесса Владимировна Ортман когда-то побывала в статусе замужней дамы, и, вроде бы, даже имела ребенка, но, по тогдашним студенческим понятиям, была злющей, как сто старых дев, вместе взятых. Легкомысленные девчонки, головы которых были заняты чем угодно, но не диалектологией, раздражали ее неимоверно. Сейчас Зоя Васильевна понимала, что она была просто очень строгим и принципиальным преподавателем.

Таня отмазалась не стандартным объяснением – голова болит, а двусмысленным – тошнит. Вернувшись на следующую лекцию, похвасталась перед сокурсницами:

– Девки, а я сегодня с Ортманихой в демократические игры играла.

– Как это?

– После нее в кабинку зашла и на унитазе посидела.

С тех пор Зоя Васильевна нечастые контакты с вышестоящими товарищами называла играми в демократию.

* * *

После недлительных переговоров встреча с мэршей была назначена на девятнадцать ноль-ноль на Зоиной территории. Раньше – никак. Оказалось, мэрша работает – после того, как муж пошел во власть, она возглавила его строительную компанию. К себе Альбина Вячеславовна не приглашала. Как и в любых играх, в демократических тоже существуют свои правила. Хождение власти в народ вовсе не предполагает хождения народа в гости к власти. Подруг это обстоятельство только обрадовало, они вздохнули с облегчением. У Кати в гостях дамы уже побывали, надо же и совесть иметь. Теперь им надлежало отдать Кате визит вежливости.

Мила успела испечь ватрушку, Люся по пути забежала в «Домовенка», купила зефир в шоколаде и баночку консервированного ананаса, у Зои в закромах нашлось клубничное варенье и баночка тыквенного, с лимоном и апельсином – предмет ее скромной гордости. Нарезали сыру. Получился пристойный, без изысков, чайный стол. По столь торжественному случаю не стали позориться перед гостьями пакетиками чая, употребляемого в своей обычной жизни», а заварили в чайничке дорогой. Долго думали, как решить вопрос со спиртным, решили – никак. Если высокой гостье угодно – принесет сама, а чайный стол подразумевает отсутствие спиртного. И, слегка притомившись от беготни, сели ждать, но Люся тут же вскочила.

– А Умка? – всполошилась она. – Вдруг они ему не понравятся!

Умка, Зоин песик, белой масти без единого пятна, за что и получил свое имя, характером обладал своенравным. Артюховцы своих собак на цепь сажали только в случае прихода гостей, в остальное время они не лишались свободы передвижения по двору. Умка обычно отлеживался в конуре, по причине своего преклонного возраста. Зоиных подруг он давно уже воспринимал как дополнительных хозяек: есть приходящие мужья и воскресные папы, а у него была одна постоянно пребывающая с ним хозяйка, кормившая его не всегда вкусным варевом, и две приходящих, балующих деликатесами – косточками, обрезками колбасы и сыра. Их визитам он радовался до неприличия! Если же Зое случалось провожать в дом от калитки гостей незнакомых, Умка дожидался того момента, когда гость миновал конуру, и шел за ним некоторое время, не обнаруживая своего присутствия. Как индеец, крался он бесшумно по следу, принюхиваясь и приглядываясь – определялся в своих симпатиях или антипатиях. Гость, не увидев во дворе собаки, беспечно шагал, ведомый Зоей Васильевной в дом. Умка, определившись, наконец, и решив, что гость ему антипатичен, молча вцеплялся тому в ногу. Его постоянной хозяйке уже пришлось пережить пару неприятных моментов из-за этой подлой Умкиной манеры.

– Умка закрыт в сарае, успокойся!

– Обиделся?

Это была еще одна Умкина особенность: если пес обижался, он прятался в какой-нибудь труднодоступной части двора и не подавал признаков жизни, даже когда наступало время кормежки. Он не реагировал на призывы хозяйки, на льстивые интонации и вылезал из своего убежища, только когда она уходила в дом – не пропадать же добру! Да и коты не дремали – мигом могли слопать его ужин. Халявщиков везде хватает! В те дни, когда Умка обижался, в Зоином дворе не слышался лай – он манкировал своими прямыми обязанностями.

– Даже доволен – там прохладно.

* * *

Гостьи были пунктуальны. Катя принесла к столу пластиковый контейнер с уже мытой клубникой, а Альбина Вячеславовна – коробку конфет, торт-мороженое и бутылку полусладкого с нерусским названием, тем самым разрешив мучительные сомнения принимающей стороны.

Разговор поначалу тек вяло, дамы присматривались друг к другу, нащупывали общие темы. Неестественно оживленная Альбина Вячеславовна никак не могла решить – с чего ей начинать, а остальные присутствующие стеснялись задавать вопросы. Поинтересовались, естественно, здоровьем сына. Спасибо, все хорошо, обошлось, Никита уже дома. Люся догадалась спросить про Дика, пошутила:

– Привет ему передавайте, мы, кажется, подружились.

Разговор оживился.

Лабрадор Дик у них не так давно, ему нет еще и двух лет. Щенка подарили друзья. Вообще-то, он – собака охотничьей породы, но муж ни охотой, ни рыбалкой не увлекается, а вот грибы собирать любит вся семья. Пса на дичь не натаскивали, но нюх у него развит прекрасно. Где-то они вычитали, что во Франции лабрадоров натаскивают на поиск трюфелей, и если семейство собиралось на тихую охоту, Дик был непременным ее участником. Но сбор грибов случается не часто, и любимая игра собаки – разыскать какую-нибудь вещь, которую от него спрятали. Поэтому он, понюхав сережку, сунутую ему Зоей под нос, с таким азартом кинулся выполнять задание.

– Надо же, – умилилась Зоя, – а я ведь просто так дала ему ее понюхать, безо всякой мысли. Очень уж он приставал.

– Он любит людей, но с ним мало играют, всем некогда. А вы ему, определенно, понравились.

– Он, видимо, решил, что мы пришли с ним поиграть!

– Учуял нас и стал рыть ход под забором!