С одной стороны, место было отличным: в такой глуши их искать никто не станет. Но то, что до ближайшего населённого пункта с банкоматом и магазином нужно было переть четыре километра через лес, погружало в тоску.

Тоску, которую Макс запивал принесённым Любкой дешёвым пивом. Самым дешёвым. Но взятые с собой деньги утекали сквозь пальцы. Приходилось знакомиться с ранее неведомым Максу словом «экономия». О том, что его станут искать и заблокируют счета, Любка тоже не предупредила, а сам как-то не подумал. Не привык всё просчитывать, вот и попал…

О том, как выбираться из западни, Максим усиленно думал вот уже три дня. И у него появилась одна идейка…

Точнее появилась она у матушки, но та успела позвонить и поделиться ещё до того, как он с Любкой оказался в этой глуши. Сначала Макс не собирался соглашаться. И даже не потому, что совесть мучила. Нет, совесть – это ерунда, просто из чувства противоречия не хотел. А потом подумал и понял, матушка права: ему пора кончать это представление и возвращаться домой.

Макс посмотрел на Любу, задумчиво уставившуюся в окошко. Да, можно попробовать, скорее всего, выгорит. Какая ей разница, в конце концов? Она привыкла к дерьмовым условиям. И в детском доме была, да и потом жила бедно, пока её сеструха в Америку не укатила и не начала деньги присылать.

А вот для него разница есть. Ему нельзя в тюрьму, он там не выдержит.

– Люб… – позвал он самым ласковым голосом, добавляя соблазнительной хрипотцы. Говорят, беременные падки на секс. Не то что бы Максу хотелось сейчас, но Любку нужно настроить на правильный лад, чтобы она сделала так, как нужно ему. И он наконец выбрался из этой передряги. – Иди ко мне.

Макс постучал по продавленному дивану рядом с собой. Проржавевшие пружины жалобно скрипнули, когда Люба села рядом с ним, охотно подставляя губы для поцелуя.

А Любка ничего, посидит немного да и выйдет, беременным же много не дают…

Сестра отключилась, а я долго ещё сидела и невидящим взглядом смотрела на телефон. Вспоминала её слова. Это она, Люба, была тогда за рулём. Из-за моей маленькой сестрёнки погибла целая семья.

Как она могла не сказать мне раньше? Почему молчала? Если боялась моего осуждения, то почему призналась сейчас?

Голова лопалась от вопросов, ответов на которые не было.

Но самым сильным и разрушающим изнутри было неотвратимое чувство вины. Я не уберегла сестрёнку. Обещала позаботиться о ней, но думала больше о себе, своей карьере. Вот она и попала в передрягу.

Сейчас Любаня находилась в бегах, но я была уверена, что вскоре её поймают и посадят в тюрьму.

Здесь было душно, мне не хватало воздуха. Сунула ноги в туфли, подхватила сумочку, открыла дверь и наткнулась на двух дюжих парней, подпиравших стену.

– Здравствуйте, – почти синхронно поздоровались они и заступили мне путь. – Вы куда?

– К-кто вы такие? – от волнения и испуга я начала заикаться.

– Я Пётр, а я Алексей, – представились парни с одинаковыми чересчур благожелательными выражениями на лицах. – Мы будем вас охранять…

– Кто вас нанял? – перебила я, уже, кажется, зная ответ.

– Егор Ильич, – подтвердил Пётр, а может, Алексей.

Я вернулась в квартиру и захлопнула дверь. Мне срочно нужно поговорить с одним перестраховщиком и объяснить, что с этими здоровяками носа из дому не высуну. Это ж стыдобища какая, я ведь не кинозвезда какая-нибудь, чтобы меня повсюду сопровождали телохранители.

Нет, вы только подумайте: мои телохранители. Личные телохранители Веры Артемьевой. Смешно сказать.

Я достала из сумочки телефон, чтобы позвонить Егору и сообщить, что отказываюсь от охраны, но только чертыхнулась – разбитый экран был чёрным и наотрез отказывался загораться.

– Ну давай же, включайся, – я нажимала и нажимала на кнопку включения телефона, но он не реагировал, оставаясь по-прежнему тёмным и покрытым трещинами.

Ну вот что это такое! Говорят, если не везёт, то это надолго. А у меня просто полоса какая-то. Чёрная. Остаётся только надеяться, что я не иду вдоль неё. И она скоро закончится.

Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Кто это ещё?

Егор должен вернуться позже. Парни за дверью? Что им надо? И вообще, кто подтвердит, что они именно телохранители, а не на тело нападатели? Егор вчера, конечно, упомянул об охране, но успел бы он найти надёжных людей так быстро?

Звонок раздался снова.

Я усиленно раздумывала – открывать или нет. И после долгого наблюдения в «глазок» решила выглянуть за цепочку – максимум. Большего они не дождутся. Меня с детства учили, что нельзя открывать дверь незнакомым мужчинам. А эти были очень незнакомыми, несмотря на то, что я уже знала их имена.

Парни стояли перед дверью.

– Вера Андреевна, Егор Ильич просит вас приехать к нему. Прямо сейчас.

– Дайте телефон, – потребовала я, протягивая руку и подозрительно поглядывая на телохранителей. Мне нужно было подтверждение Егора. А то мало ли, нельзя ведь верить на слово каждому встречному.

Пётр, или Алексей, ну не спрашивать же сейчас, как кого зовут, протянул в приоткрытую дверь мобильник с уже исходящим вызовом. На экране светилось слово «БОСС». Вот так и написанное, большими буквами.

Я посмотрела на Петра или Алексея, стараясь взглядом передать похвалу его мыслительным способностям. Телохранители даже начинали мне нравиться.

– Егор, – проговорила в трубку сразу после соединения, – кто это такие?

– Милая, мы же вчера говорили о необходимости охраны. Это надёжные ребята. С ними тебе ничего не грозит.

– Но… – я не знала, как сформулировать свои сомнения, – мне не нужна охрана.

– Нужна. Но это временно, – не отступил Егор, хотя голос и звучал мягко, убеждающе. – Как только я всё разрешу, они исчезнут. Обещаю.

– Ладно, – я не могла не согласиться, когда со мной так ласково разговаривали.

– А сейчас поезжай с ними, ребята привезут тебя ко мне. Люблю тебя.

Он отключился.

– Люблю тебя, – прошептала уже погасшей трубке и протянула её Петру. Или Алексею.

– Я сейчас.

Собралась за пять минут. Полковой командир мог бы мной гордиться, если б у меня был полковой командир. Сопровождаемая парнями спустилась на парковку и села в машину. В лифте я то и дело косилась на них. Надо же, настоящие телохранители. Прямо как в кино.

Один из них открыл для меня дверь и дождался, пока я заберусь на заднее сиденье. Сами они уселись впереди. Внедорожник помчался по залитой солнцем Москве в потоке сверкающих машин.

Интересно, зачем Егор меня позвал?

Он ждал в каком-то переулке, довольно узком, куда не выходили окна ни одного из зданий. Вопросов стало больше. Но, когда я увидела улыбку, с которой любимый меня встречал, его нетерпение и явное желание чем-то со мной поделиться, все вопросы отошли на второй план.