— Тогда в половине первого? — проговорил он.

— Ник, теперь у меня столько работы, я не смогу найти время даже на обед. Может, завтра?

— Завтра? И это все, что я имею в знак благодарности? Я бы мог подумать о своем бизнесе, о своих планах, но нет, я стоял под душем, думая о вас и вашей книге, и вы даже не хотите увидеться со мной?

Она слышала по голосу, что он улыбается, представила, как он мог выглядеть в душе, и поняла, что сдается.

— Все правильно. Я корова и прошу прощения. Но за обед плачу я, хорошо?

Она подумала, что пригласит его на пиццу в деревне, что займет не более двух часов. У нее было время поработать, а потом отправить электронную почту Джулии, когда вернется после обеда.

— Как вам угодно. Я заеду в половине первого, — и он повесил трубку с потрясающей уверенностью, что не должен прощаться, а она осталась с телефонной трубкой в руках.

Она включила компьютер и погрузилась в работу, планируя сделать как можно больше до полудня. Как она и предполагала, это было легко, она просто создала новые файлы и копировала и переносила соответствующие материалы. В половине двенадцатого она отправила письмо Джулии с описанием новой структуры книги и без четверти двенадцать направилась в душ.

Опять она собиралась ужасно долго. Она остановилась на серебристой юбке длиной до колена, белой майке и бледно-голубом легком кардигане, дополнив наряд бледно-голубыми лодочками и подходящей сумкой. Она побрызгала духами за ушами и на волосы, совсем как Джоан Коллинз. Макияж она сделала легкий и свежий и надела минимум украшений.

Когда она проходила мимо дома Пичс, та выглянула из-за кустов лаванды и посмотрела на Лию с восхищением.

— Прекрасно выглядите, дорогая. Собрались на свидание?

— Ничего особенного, — улыбнулась Лия. — Просто хороший день, правда?

И она пошла дальше, не желая признаваться, ни куда идет, ни с кем. Пичс могла слишком разволноваться и рассказать Хлое, которая будет дразнить ее.

Она вышла на улицу, сразу увидела «мерседес» Ника, и ее сердце подпрыгнуло. Он выглядел свежевыбритым, на нем были белая рубашка и бежевые брюки. Садясь в машину, она впервые обратила внимание на его часы, серебряные с золотом, элегантные и дорогие, красиво охватывающие его запястье. Он наклонился и поцеловал ее в обе щеки. От него пахло свежестью, но без следов одеколона или лосьона после бритья, и мурашки побежали по ее телу от его прикосновения.

— Удалось что-то сделать? — спросил он, мягко разворачивая машину.

— Большую часть. Просто перераспределила материал. Не верится, что я не додумалась раньше. Я должна написать вам посвящение.

— Я бы предпочел, чтобы все было посвящено мне, — поправил он. — «Нику, без таланта которого эта книга никогда бы не увидела свет», и потом вы могли бы назвать своего первенца в мою честь.

— Я отослала описание нового плана издателю, — продолжала она, смеясь. — Не могу дождаться ее ответа.

И рассказать ей об этом обеде, подумала она, и о том, что Ник был просто чертовски потрясающим.

— Так куда вы меня везете? — спросил Ник, выезжая из деревни и направляясь вниз, на побережье.

Она нервно засмеялась, чувствуя, что не контролирует ситуацию, и наслаждаясь этим. Было странно думать, что сначала она побаивалась Ника, а сейчас не могла представить себя ни с кем, кроме него. Он дал ей почувствовать, что она привлекательна и уникальна, и сейчас это было как раз то, что надо.

— У вас есть идеи?

— Да, конечно, — признался он, и она это знала.

Они проехали старой дорогой к побережью, потом повернули на восток к Ницце и выехали на Променад Д’Англе. Лия ловила на себе восхищенные взгляды из других машин и была горда, что сидит в шикарном «мерседесе» рядом с самым волнующим мужчиной на всей Ривьере. Она не представляла, куда они едут, но это не имело значения. Он мог отвезти ее в самый шикарный ресторан на Лазурном берегу, где ей пришлось бы оплатить счет с астрономической суммой, или отвезти ее на пляж и накормить черствыми бутербродами, в любом случае это было бы что-то особенное.

Они направились наверх, по дороге, достойной Джеймса Бонда, по Ривьере, которую она еще не видела, по ее самой соблазнительной части, абсолютно не похожей на окрестные деревеньки. Они смеялись над неумелыми водителями, и Лия могла рассмотреть красоту моря и пляжей. Наконец они доехали до фешенебельного здания, стоявшего на скале и окруженного красивым садом.

Он провел ее к входу, где попросил столик на террасе с видом на море, заставленной терракотовыми вазонами с цитрусовыми деревьями, геранями и петуньями. Одна стена была увита бугенвиллией с пурпурными цветами, по другой каскадом спускались настурции. На каждом столе стояли миниатюрные розы нежного оттенка.

— Замечательно красивое место, — проворковала она. — Никогда не видела ничего подобного.

— Да? Но мы же празднуем! — Официант принес два бокала кир-Ройяль, и он произнес тост: — За вашу книгу, за Ощущение Юга и ваш будущий успех!

Она поднесла свой бокал к его, глядя ему прямо в глаза, и почувствовала, что падает, почти падает вниз со скалы в бирюзовое море.

— Спасибо, — улыбнулась она, едва сдерживаясь, чтобы не встать, не потянуться к нему через стол и не поцеловать его в губы.

Как он мог быть монстром, каким его описывала Хлоя? Это выглядело неправдоподобным. Одна часть ее предпочитала держаться на дистанции, не поддаваясь его шарму и щедрости, в то время как другая ее часть не хотела ничего сильнее, чем получить этого мужчину. Если бы был хоть какой-то знак, что он мог быть опасен, она бы ушла, не оглядываясь. Но знака не было, и все говорило о том, что это была просто очередная выдумка Хлои.

И не было ли гораздо приятнее сидеть сейчас здесь, с этим мужчиной, чем оплакивать предательство Бена?

Меню было потрясающим, гораздо более изощренным, чем все, что она включила в свою книгу. Ее рецепты были хорошими, основательными и простыми, то, что можно было готовить каждый день, а здесь были произведения высокой кулинарии. Она выбрала салат из морских гребешков, артишоков и шпината с апельсиновым соусом, а на горячее — жареную рыбу с соусом из фруктов Прованса. Ник заказал рыбный суп и никозийский стейк, бутылку хорошего красного вина и воду.

Они болтали, как друзья, обсуждая все, от еды до праздников и своих путешествий. Он принадлежал к другому миру, путешествовал по Южной Америке и Азии, но до сих пор нежно говорил о жареных морепродуктах, которые ел много лет назад на пляже в Греции, и о карри во время путешествия на Гоа.

Когда обед подошел к концу, он опять не позволил ей заплатить и отвез ее назад в Дикую Розу. Он почти не пил и вел машину аккуратно, в то время как она, под влиянием выпитого вина, болтала без остановки. Когда они стали подниматься на холмы, она поняла, что ей не хотелось домой, не хотелось, чтобы эта сказка закончилась. Ей хотелось прокатиться по побережью, может быть, выпить в Антибе и полюбоваться яхтами в свете вечернего солнца. Но что-то удерживало ее, чтобы предложить самой, она чувствовала себя с ним не совсем свободно.