Теоретически NOAA могло бы, в интересах охраны южных резидентных косаток, навязать туристам свои правила наблюдения, однако этому препятствовали две проблемы. Во-первых, имелись научные разногласия. Экономисты и биологи определились с общими причинами уменьшения популяции косаток, но по поводу частных причин, обусловленных местной спецификой, не было ни ясности, ни согласия. Признавалось, что в местных водах снижается поголовье чавычи — любимого и главного источника пропитания косаток, но хватает ли косаткам пищи, так и оставалось невыясненным[220]. Южные резидентные косатки однозначно страдали от загрязнения водной среды, но насколько велик ущерб их здоровью, установить не удавалось. На косаток пагубно влияло и интенсивное движение плавучих средств в районе их обитания. Дело в том, что наблюдение за косатками — популярнейшее развлечение для туристов, и в обычный летний день здешние воды одновременно бороздят до шестидесяти моторных катеров с коммерческими экскурсиями, частные моторки с самостийными туристами и целые орды байдарочников. Люди надеются хоть мельком увидеть этих величественных животных в естественной среде обитания, но громкие разговоры, возмущающее водную поверхность беспорядочное движение плавсредств, подводный шум от работающих моторов мешают косаткам охотиться. Однако как понять, какой объем водного трафика они могли бы перенести безболезненно?

Во-вторых, Управлению требовалось договориться с разнообразными заинтересованными группами, чьи интересы нередко конфликтовали между собой. Самую несговорчивую и горластую группу составляли владельцы восьмидесяти коммерческих экскурсионных катеров — американцы и канадцы. Каждый из них имел по данному вопросу свое мнение, но все они дружно сходились на том, что большей опасностью для косаток является снижение популяции чавычи. Кое-кто из частников громогласно протестовал против любых административных предписаний, которые могли бы запретить им ловить рыбу везде, где они хотят. А байдарочники недоуменно вопрошали, с какой стати и на них должны распространяться какие-то там ограничения. В противоположность этим группам природоохранная организация, будучи еще одной заинтересованной стороной, выступала за полный запрет наблюдений за косатками с любых плавучих средств. Вносили сумятицу в это дело и сами косатки, периодически переплывая из американских вод в канадские и обратно, не задумываясь о границах и паспортном контроле.

Для выработки правил безвредного наблюдения за косатками в NOAA избрали переговорный подход. Решив, что регулирование в этом вопросе действительно необходимо, Управление вынесло на обсуждение предлагаемый регламент[221]. Требовалось взвесить и соотнести благополучие южных резидентных косаток и экономические аспекты наблюдения за ними (как-никак NOAA находится в ведении Министерства торговли). В Управлении рассмотрели возможные варианты — от полного запрета движения моторных судов в десятимильной прибрежной зоне до установления скоростного режима для них и регулирования доступа байдарочников в акваторию. Ключевую роль во всем этом играл Музей китов в штате Вашингтон, поскольку в рамках своей информационно-просветительской программы Soundwatch он обучал лодочников и яхтсменов поведению на воде, анализировал для NOAA данные по трафику моторных судов и байдарок и осуществлял информационно-просветительское сопровождение туриндустрии в вопросе экскурсионного наблюдения за косатками. NOAA обратилось также за советом и помощью к широким слоям граждан, что позволило разработать альтернативные варианты правил, найдя компромисс между защитой местной популяции косаток и публичным использованием их как достопримечательности.

В итоге NOAA остановилось на одном-единственном правиле, которое регламентировало наблюдение за косатками в туристических целях. Правило было простым и понятным, легко применялось и отвечало цели — обезопасить популяцию косаток[222]. Правило предписывало всем судам с туристами-наблюдателями не подплывать к косаткам ближе чем на двести ярдов (около 183 метров) и держаться на расстоянии не меньше четырехсот ярдов (около 366 метров) от маршрута их движения. Экономические и естественнонаучные выкладки, лежащие в основе этого правила, были далеки от совершенства, к тому же ни одной заинтересованной группе не удалось добиться желаемых условий, однако коллективное участие всех сторон в обсуждении и выработке рекомендаций давало надежду на то, что они будут всеми соблюдаться.

Теперь, когда мы изучили различные источники и способы составления простых правил, попробуем проследить весь процесс их целенаправленной выработки. Сначала мы посмотрим, как это работает в сфере бизнеса, а потом переведем все этапы процесса в личную сферу и научимся создавать индивидуальные простые правила для решения повседневных проблем.

Йони Ассии было всего двадцать четыре года, когда он с братом и одним однокашником основал компанию социального трейдинга eToro, что, впрочем, неудивительно, ведь интерес к компьютерному программированию он унаследовал от отца[223]. Его отец Дэвид Ассия был сооснователем первой израильской компании — разработчика программных средств, которая стала котироваться на бирже NASDAQ. В 2007 году eToro привлекла 1,7 миллиона долларов и запустила интернет-платформу, где торговля валютами преподносилась как спортивные забавы, вроде перетягивания каната между долларом и евро, при котором валюта посильнее ближе подтягивала к себе ту, что слабее. Как убедились основатели eToro, предложенный ими игровой интерфейс выглядел очень привлекательно для трейдеров-новичков, однако платформа не обладала полным функционалом, необходимым опытным трейдерам. Через два года Ассия и его партнеры модернизировали платформу, но она по-прежнему не привлекала профессиональных трейдеров: те рассматривали eToro как продукт-подражатель, а значит, нечто несерьезное.