Но тут она тряхнула головой, повернулась и направилась кнему. Поднеся к губам бокал, чтобы скрыть оценивающую улыбку, он наблюдал, какона переступает порог: цельная, искренняя, порядочная американская девушка,выглядевшая безыскусно женственной в белой футболке и джинсах... верующаяирландочка с твердыми моральными принципами, поразительно мягким сердцем ипроцветающим, образованным женихом, жившим в одном с ней городе.

И Митчел не имеет права тащить ее в постель и подвергатьопасности ее распланированное будущее.

Кейт подошла к нему: смеющаяся, чувственная, желаннаяженщина с манящими, созданными для поцелуев губами, глазами цвета мокройлиствы, от взгляда которых он таял, и стройным телом, так и просившим его ласк.

И Митчел решил, что имеет полное право уложить ее в постельпри условии, что будет честен и не создаст у нее ложных иллюзий или нереальныхожиданий.

– Дидерик рассказывал мне о бывших обитателях этого номера,– сообщил он, вручая ей бокал с белым вином.

Судя по выражению лица, ему было плевать на бывшихобитателей, но и обижать Дидерика он не хотел.

Дидерик, мужчина средних лет, совершенно лысый, зато саккуратными усиками, определенно предвидел, что Митчел проголодается. На столеуже стояли фрукты и сыр, огромное блюдо с овощным салатом, еще одно – скрошечными сандвичами, супница и два подогретых, закрытых крышками блюда. СамДидерик находился в процессе украшения тарелки с креветками петрушкой иломтиками лимона. С Митчелом он говорил по-голландски, но немедленнопереключился на английский, стоило ему услышать, как Митчел общается с Кейтименно на этом языке.

– Здесь жили новобрачные, никогда раньше не бывавшие заграницей. Прибыли три дня назад, чтобы провести здесь четыре дня. В первое жеутро они посетили рынки на другом конце острова и что-то там съели. Беднягамбыло так плохо, что гостиничному доктору пришлось лечить их от пищевогоотравления. Они и с постели вставали только в крайнем случае.

Кейт вспомнила короткий разговор Митчела с управляющим ипронзила его осуждающим взглядом.

– И где теперь эти новобрачные? – спросила она Дидерика.

– Я велел вытащить их отсюда и сбросить со скалы, – буркнулМитчел.

– В другом номере, – одновременно ответил Дидерик, – закоторый любезно предложил заплатить мистер Уайатт. Молодой человек был оченьрасстроен ценой этого люкса, который они даже не смогли оценить по достоинству.– Наконец, удовлетворившись делом рук своих, он обратился к Кейт: – Передуходом я разложу ваши вещи. Что-то требуется погладить?

– Нет, спасибо, – покачала головой Кейт и, захватив сандвичс кресс-салатом, подошла к высоким перилам лоджии, чтобы полюбоваться видом.

– Я погладил вашу одежду, мистер Уайатт, и повесил в шкаф, –сообщил Дидерик.

Не заметив, что Митчел последовал за ней, Кейт развернуласьи едва не влепила сандвич ему в грудь.

– Значит, вы привезли одежду! – восторженно воскликнула она.

Вместо ответа он оперся руками о перила по обе стороны отнее, и Кейт оказалась в плену.

– По-моему, вы сейчас начнете прыгать от радости, –насмешливо бросил он.

Кейт не успела раскрыть рот, как Дидерик вежливоосведомился:

– Чем еще я могу служить, когда закончу развешивать вещи?

Не отрывая смеющегося взгляда от Кейт, Митчел приказал:

– Пожалуйста, расстелите постель и позаботьтесь, чтобы насне беспокоили.

– Как вы можете так откровенничать с ним?! – негодующеахнула Кейт.

– Это отель, – резонно возразил он.

– Знаю. Но за последние пять дней я вселилась в два отеля сразными мужчинами. И чувствую себя уличной потаскушкой.

Митчел с улыбкой покачал головой и небрежно провелкостяшками пальцев по ее щеке.

– Значит, ты вообразила, что я не привез с собой одежду?

– Но у тебя не было ни сумки, ни чемодана, – оправдываласьКейт, стараясь не обращать внимания на ласку.

– Я оставил его здесь сегодня утром, когда пробовал получитьномер получше, чем мне предложили с самого начала.

Кончики пальцев скользнули по ее подбородку, плечу, прониклиза вырез футболки и погладили ключицу.

– Кстати, из чистого любопытства, что, по-твоему, ясобирался делать без одежды, пока мы здесь?

– Я подумала, что пока мы здесь, тебе не понадобится одежда.– нерешительно пробормотала Кейт, стараясь сосредоточиться на его словах ипоменьше обращать внимания на настойчивые пальцы. – Если верить путеводителю,здесь много нудистских пляжей.

– Но не казино.

– Нет, конечно, нет! Я подумала, может, ты решил отменитьпоход в казино.

– И что вместо этого?

– Не знаю.

– Знаешь.

Кейт, покраснев, глянула на дверь:

– Ш-ш-ш... Дидерик здесь. Он услышит.

– Подумаешь! Кому какое дело?

– Мне есть дело. Должно быть. Я покажусь тебе ужасно наивнойдурочкой, но до этого никогда не приходила в отель с единственной цельюпереспать с кем-то, и поэтому сейчас немного смущена. Полагаю, ты делал этотысячи раз, верно?

– Ну вот, теперь смущен я.

– Не стоило и спрашивать, – с сожалением вздохнула Кейт.

– Возможно, – согласился он.

Кейт сжалась от завуалированного упрека, но прежде чемсумела придумать достойный ответ, он погрузил пальцы в ее волосы и оттянулголову. Теплые губы прижались к ее губам в долгом, медленном, испытующемпоцелуе, словно излучающем страсть и голод. Наконец он поднял голову.

– Давай зайдем в комнату.

Кейт решительно кивнула. К этому времени она с готовностьюкивнула бы, предложи он прыгнуть через перила вниз. Но как только они очутилисьв номере, его тон и голос изменились, мгновенно выдернув ее из чувственноготумана.

– Нам нужно поговорить, Кейт. Садись, – сухо сказал он,словно предлагал сделку.

Удивленная Кейт присела на ручку кресла и с любопытствомнаблюдала, как он подошел к окнам и долго стоял к ней спиной, сунув руки вкарманы и глядя вниз, словно собирался с мыслями. А когда повернулся, выражениеего лица было совсем другим. Не враждебным. Скорее, отчужденным.

– Прежде чем лечь со мной в постель, я хочу быть уверен, чтоты не станешь питать ложных надежд и фальшивых иллюзий относительно того, чтопроисходит между нами.