Митчел, не отвечая, вопросительно смотрел на нее, безмолвнотребуя продолжать. Несколько удивленная его искренним интересом, Кейт решилапривести еще один пример.

– Когда я была в четвертом классе, – подумав, заговорилаона, – мне пришло в голову ездить на каток и брать уроки катания на роликах.Отцу не нравились те подростки, которые там ошивались, и вместо этого онзаписал меня в балетную школу, хотя я вовсе не желала заниматься балетом.Занятия там проходили дважды в неделю. Но балетная школа сгорела через деньпосле моего первого урока – и на случай, если вы что-то заподозрили, я не имеюк этому никакого отношения.

– Да я и подумать такое не посмел бы, – заверил Митчел.

Кейт поняла, что он не шутит, и едва не засмеялась. Похоже,он представлял ее кем-то вроде маленького ангела, а не дьявольского отродья,которым она и была в то время.

– Когда балетная школа сгорела, оказалось, что до ближайшейнужно добираться автобусом, а отец никогда бы этого не допустил. Но я ныла иныла, как мне жаль преподавательницу и как ужасно, что меня лишили любимогозанятия...

– И? – коротко спросил Митчел, когда Кейт остановиласьпередохнуть.

– Отец пригласил преподавательницу проводить занятия вресторане. Господи, до чего же забавно было наблюдать, как он старался неморщиться, когда тридцать маленьких балерин в пачках дважды в неделю скакали поего столовой под аккомпанемент пианино, которое едва не разваливалось подпальцами грузной особы, весившей не менее трехсот фунтов!

Кейт с улыбкой замолчала, вспоминая о своих днях рождения,которые неизменно праздновались в ресторане. Поймав выжидающий взгляд Митчела,она пояснила:

– Я думала о праздниках. Каждый год, в мой день рождения, онустраивал большую вечеринку-сюрприз, на которую приглашал всех моиходноклассников. По всему залу были развешаны воздушные шары, и под конец всегдавыносили чудесный торт, шоколадный, с розовой глазурью. Розовой – потому что ябыла девочкой. Задолго до этого он пытался одурачить меня, убеждая, что в этомгоду вечеринки не будет, потому что зал сдан под чье-то другое торжество. Илипотому что денег нет, или потому что должен в этот день куда-то уехать. Он такискренне хотел меня удивить, что я, входя в ресторан и видя собравшихся гостей,всегда делала вид, что уж такого никак не ожидала.

– Но на самом деле вы вовсе не удивлялись.

– Ну разумеется. Ну как можно было не заметить большуюкастрюлю с розовой глазурью за день до моего дня рождения, или ведерки сшоколадным мороженым, которыми был забит холодильник, или двести шаров и баллонс гелием в задней комнате. Кроме того, он всегда просил моих подруг оповеститьвсех одноклассников, а уж они все пересказывали мне.

– Да уж, где ему было вас одурачить! – ухмыльнулся Митчел.

Кейт тоже улыбнулась, но тут же, став серьезной, призналась:

– Нет, однажды, когда мне исполнилось четырнадцать, это емуудалось.

– И как же он обманул вас в тот раз?

– Решив вообще не устраивать вечеринку.

Чтобы отвлечь его от расспросов о том несчастном днерождения, Кейт резко оборвала воспоминания и вернулась к его вопросу насчетпродажи ресторана.

– Даже если я решу его продать, закрываться тем болеенельзя. Ресторан должен работать. Так что у меня нет иного выбора, кроме какуправлять им, что я и сделаю, если смогу, конечно.

Вместо пустых слов утешения и заверений, что она,разумеется, прекрасно со всем справится, он молча обнял ее, словно успокаивая,и медленно потер ладонью обнаженное плечо. Кейт прислонилась к нему, позволяямерным движениям хоть на несколько минут успокоить ее опасения насчет будущего.

– Мне очень жаль, что с вашим отцом случилось такое, –выдохнул он. – А я-то гадал, почему вчера в ресторане у вас было с собойруководство, как справиться с горем.

Кейт метнула на него растерянный взгляд:

– От вас ничего не ускользнет, верно?

– Нет, когда я сосредоточен на чем-то. Или на ком-то, –добавил он, многозначительно глядя на ее губы.

Понятно, что он намеренно флиртует с ней, пытаясь отвлечь иразвеселить. Поэтому Кейт улыбнулась и сказала ему в тон:

– По-моему, вчера вы сосредоточились исключительно на своейрубашке.

– У меня редкий дар – умение сосредоточиться на двух вещаходновременно.

– У меня такой же, – весело заверила она, – поэтому именномне совершенно ясно, что такси остановилось и водитель ждет, пока мы выйдем.

Ветеринар принимал в узком, обшитом выкрашенной в розовыйцвет вагонкой домике, а комната ожидания явно служила также и гостиной. УтромМитчел нашел его имя в телефонном справочнике и позвонил, чтобы записаться наприем, но им все-таки пришлось дожидаться почти сорок пять минут. За это времяКейт чуть не наизусть выучила список услуг, предлагаемых ветеринаром, а Максстарательно вынюхал каждый угол тесной комнатенки, не пропустив при этомнегодующего кота, застенчивого пуделя и перепуганную желтую канарейку в клетке,очевидно, ожидавших вместе с хозяевами своей очереди на прием.

Когда вышедший ветеринар спросил Мэри Донован, Кейт оставиласумочку на стуле рядом с Митчелом, чтобы освободить руки, на случай если Максвздумает заартачиться.

Митчел проследил, как она исчезает за дверью, после чегораскрыл путеводитель на голландском, потому что больше читать было нечего.Почти сразу же зазвонил мобильник Кейт, и Митчел оставил запись на голосовойпочте, не пытаясь ответить за нее.

Минут через десять телефон снова зазвонил. Митчел нахмурился,гадая, уж не адвокат ли так настойчиво старается дозвониться. Если так, то онлибо очень надоедлив, либо интуитивно чувствует, что его девушка собираетсяизменить ему с другим мужчиной. Глядя на сумочку, Митчел представлялпреуспевающего поверенного средних лет, возможно, считавшегося вполнепривлекательным, когда Кейт познакомилась с ним несколько лет назад. Но теперьон наверняка растолстел, потерял форму и отчаянно цепляется за женщину намногоего моложе, ту, которая, как он опасался, может устать от роли его «игрушки».

Митчел слишком часто наблюдал подобные ситуации в прошлом,чтобы не сомневаться в своей правоте, но на этот раз, как истинный джентльмен,посчитал нужным ощутить некоторое сочувствие к почти поверженному сопернику. Вконце концов, бедняга истратил небольшое состояние, чтобы повезти Кейт в самоеэксклюзивное местечко на Карибском море. А пока он застрял в Чикаго, Митчелсобирается наставить ему рога.