class="p1">По сторонам дороги и вправду был глинисто песчаный пустырь, где толком не росла даже трава.

— Попробуем на скорости пролететь мимо? — Внёс предложение Чур.

— Если там какая-то подлянка, она как раз и может быть рассчитана на желающих «проскочить». Вот так и влетим. Нет. Если броня и пулемет вывезут — то вывезут.

Михаил, давай показывай, как стрелять умеешь. Зверюшка к нам боком, самое то. Работай, лучше всего в голову, в висок. Пока она занята, ей не до нас, но лучше поторопиться.

Охотник молча снял свой карабин с плеча и так нырнул в люк. Спокойно, и без суеты, он лёг прямо на сухой асфальт. Замер.

«Тц». Глушитель сработал качественно.

Радар оторвался от бинокля. — Готов, скотина. Всё, залазь внутрь. — Он занырнул обратно в люк.

— Трот, тормознешь от этой твари на пару десятков шагов, не доезжая. Я, еще поближе, даром попробую.

Броневик встал. Парень кривил губы, растягивая их в нитку.

— Наш пейзаж не открывает ничего нового…Ни одной живой души …Только остатки трупов и рваная техника. Даже наша интересная тушка уже остывать начала.

— Тогда это не пейзаж, а натюрморт, блин. Обстановочка чисто местная, а в остальном он.

— Натюрморт говоришь…Только, что-то тут…Кто еще художником будет… Короче, лезь на пулемет, если что, на тебя надежда.

Радар перевесил под руку автомат. Пальцы на металле были судорожно сжаты и побелели.

— Трот, залезай уже. Чур, потрошить тебе. Мы с Михаилом прикрываем.

Трое рейдеров прыгнули на дорогу. Чур с ножом ровным шагом подошел к туше. Работа прошла быстро и где-то даже буднично. Пять горошин и горсть споранов улетели в целлофановый пакет. Пакет лег в тряпичную авоську. Двое рейдеров стоя спинами к броневику всё также нервно водили стволами по окрестностям.

— Чур, кидай авоську в люк, и бери ствол. Надо посмотреть, что это была за машина. Может что ценного осталось.

Тот деловито поменял снаряжение, с довольной улыбкой на лице, прицелившись из карабина в окрестную природу.

— Давай, чуть левее меня. — Лицо рейдера было бледным, а голос чуть громче шёпота. Он напряженно, как по скользкому льду начал полукрадучись двигаться к разбитой технике.

В том, что осталось от хавчика рапана было сложно определить человеческое тело. Просто грубо рваное и жеванное мясо. Всё же по брызгам и потекам крови — это было человеком и не слишком давно. Заветриться и засохнуть она еще не успела.

Картинка упорно не желала складываться. Обваренная шипами и прутьями машина лежала на боку. Двери кабины были вырваны, как и задняя дверь.

Следов оружия внутри и рядом с водительским местом не было. Какого-то интересного снаряжения тоже. Молодой рейдер аккуратно открыл бардачок.

Всех трофеев — порножурнал. В кузове судя по брызгам на стенках сидело трое…Или двое, которым очень не повезло. Также пусто — обломки легкого арбалета, раскуроченного в мелкий хлам и охотничьей двустволки. Всё разбито так, что не годится уже ни на что. Следов хоть каких-то запасов не было.

С напряжённым искажённым лицом Радар защурился на видной в далеке канаве. Что-то там валялось. Стоя на асфальте он зло оглядывался в бинокль. Похоже остатки минимум двух машин.

Потом он плюнул и махнул рукой возврат. Когда до броневика было уже пол пути Чур громко произнёс.

— Ну хоть что-то взяли, уже не …

Слева от дороги вверх взлетел фонтан песка и грязи.

Огромная «крабогорилла» почти полетела на рейдеров.

— Тц. Тц. — Сработал в корпус карабин Чура.

— Тц — Тц — Тц успел дать неприцельную очередь Радар.

— Тц. — Ударил из-за спины карабин старого охотника.

Туша долетела!!!

Огромная лапа наотмашь ударила Чура, ломая и пропарывая бедро. Брызнул фонтан крови.

«Та Та Та» работал пулемет почему-то в другую сторону дороги …

Тела Чура и рубера огромной массой впечатались в Радара ломая кости и отбрасывая его в броневик.

Многострадальная голова приложилась об метал. Темнота.

Сознание возвращалось. Было больно, голова гудела. Под телом, судя по всему был лежак бронетранспортера, подложенный чем-то мягким.

Он с трудом свел глаза на резкость — это было одеяло, прикупленное Тротом на стабе.

Где-то рядом громко ругался Трот пересыпая речь матами.

— Спека ему. Х. тебе, а не спека. Жить уже будешь, так что не х. переводить ценный товар. Ну и что, что взяли много. Это ж не ты взял. Так что — перетерпишь. Может, запомнишь, что шуметь на перезагружаемом кластере — смерть звать.

Дуракам везет, но что б не за счёт умных.

Радар с усилием поднял голову. Рядом на ручке висел перемазанный засохшей кровью жгут. Напротив, на другой лавке сидел Михаил и пил из кружки…Судя по запаху — чай.

Ощупывая здоровенную шишку с засохшим кровоподтеком на голове, он сел.

— Это чего? — парень мотнул башкой на жгут.

Охотник флегматично потянулся.

— Это когда на вас двоих свалился тот кабан, Трот сначала положил кого-то из пулемета на другой стороне, потом вылетел, наложил молодому жгут на бедро и вколол спек. Вдвоем мы наскоро затащили вас обоих в броневик.

Сидели битый час, как мыши под веником, только он вас как-то зашаманивал.

Потом он же ходил, потрошил зверей. Мне сказал сидеть и не высовываться ни в каком случае.

— Правильно сказал. Пользы от тебя при покоцаных было побольше, чем снаружи. — Рядом проявился помянутый.

Радар слабо улыбнулся.

— Это ты с собой жгуты тягаешь еще с базы?

— И жгуты и спек. Отчего людишки на войне загибаются в первую очередь? Потеря крови и болевой шок. Так что иметь при себе чем остановить кровь и сбить боль — значит иметь шанс вытащить с того света. Еще бы сильных антибиотиков — но здесь это не так важно. И к знахарю не тащить, потому как я сам это могу неплохо.

— Сколько их было с той стороны?

— Трое. Руберы хорошей раскачки, ближе к элите, чем к кусачу.

Неплохая засада — на узком месте выпрыгнуть одновременно и опрокинуть машину. Еще один выходит страховал, с другой стороны. По логике, еще один, должен был быть где-то с того направления. Но так или иначе, а он не показался. Может и не было.

Подвело ребят то, что мы не полезли вплотную, расстояние для работы пулеметом осталось. Хороша машинка и патроны в ней не простые — скосил я всех троих.

— Что по мне и Чуру, какие повреждения?

— У тебя мозги немного потрясло, да ребра треснули. Повезло. Могло и всмятку размазать. У него нога сломана, да мясо пропорото крепко.

Кряхтя Радар встал. Он пошатываясь вылез в люк.

— Поглядим на нашего камикадзе. — Парень