– Чепуха! – сказал Мейсон. – Он наверняка где-то встречаетсяс этой женщиной… Очевидно, это одна из девушек, работающих у него в офисе.

– Мы навели справки о каждой, – сказал Дрейк. – Я собралпапку материалов в два фута толщиной, Перри. Я много чего могу рассказать тебеоб этих девочках. Одна из них замужняя и живет с мужем. Другая – помолвлена.Еще одна – такая милашка, что Фаррелл, наверное, бывал без ума от нее, но онасоздана для скорости, у нее узкие бедра и длинные ноги. Есть и еще одна. У тойоднажды что-то было с Фарреллом – у высокой, долговязой красотки. Конвэйговорит, что у женщины, которая вышла из спальни, а затем навела на негоревольвер, была отличная фигура… Словом, не волнуйся, Перри. Если Фаррелл и всамом деле привлек соучастницу, мы скоро узнаем об этом.

– Он должен засветиться, когда станет горячее, – предположилМейсон.

– Как продвигается дело, Перри?

– Моя цель – чтобы все развивалось исподволь, ненавязчиво исторона, предъявившая иск, ничего не заметила. Завтра я скажу об этом.

– По твоей теории, как считаешь, тело передвигали?

– Да. Тело лежало на левом боку, и уже началосьобесцвечивание бока. Одеревенение, вероятно, наступило позже. Правую рукусогнули, а левую, возможно, выпрямили. Когда тело перенесли на кровать,необходимо было – кто бы это ни делал – снять одеревенение в левом плече, чтобырука свешивалась естественно. Если левую руку выпрямляли, значит, телопередвигали. Раз тело оказалось на кровати, необходимо было, чтобы левая рукасвешивалась вниз, поэтому в левом плече и сняли одеревенение.

– Этот Боб Кинг ужасный лжец. Он пытается поддержать сторонуобвинения, но у него не очень получается.

– Как твои дела с той девушкой-лифтершей, Пол?

– Отлично! – усмехаясь, сказал Дрейк. – Это лучшее, что уменя когда-либо было. Она чертовски хороший парень, Перри, с ней весело,несмотря на то что временами мне хотелось бы, чтобы она перестала жевать своюжвачку.

– Что ты от нее узнал?

– Узнал все, что знает она. Я могу рассказать такое обобслуживающем персонале отеля «Рэдферн», что у тебя волосы на голове встанутдыбом. Я могу рассказать о коридорных, клерках и еще вот что: у женщины,которая поднялась в комнату 729, определенно не было багажа. Лифтерша сказала,что коридорный даже ворчал по этому поводу. Он решил, что девчонка намереваетсялишить его бизнеса, и администрация дала ему понять, что, если она будет вкомнате развлекать мужчин, он должен будет ее выкинуть оттуда.

Мейсон прошелся по комнате.

– В этом есть что-то забавное, Пол. Положение тела накровати было изменено… Зачем? Зачем кому-то понадобилось разрядить револьвер вматрац в номере 728? Выстрел заглушили матрацем. Звук, производимый выстрелом вупор или выстрелом в матрац, не такой уж громкий, чтобы привлечь внимание. Негромче, чем производит портфель с бумагами, который уронили.

– Но зачем меняли положение тела? – спросил Дрейк. – Зачемэтот фокус с револьвером?

– Это-то как раз и нужно выяснить, – сказал Мейсон. –Начиная с завтрашнего утра, я собираюсь дать присяжным кое-какие из этихсведений, а затем намерен подразнить обвиняющую сторону, задавая подобныевопросы. Я собираюсь проковырять дыры в обвинении.

– Этого будет достаточно, чтобы добиться оправдания Конвэя?

– Думаю, да. Меня больше беспокоит, что общественность можетвынести свой вердикт: Конвэй виновен, но это не доказано. Этого Конвэй непереживет.

– Он не производит впечатления слабака, – сказал Дрейк.

– Есть обстоятельства, при которых он не боец и становитсятряпкой. В бизнесе он борется как дьявол, но в таком деле, когда затронута егочесть, он почувствовал себя побежденным. Ты разговаривал со своейдевчонкой-лифтершей – как там, черт возьми, ее зовут?

– Миртл Ламар, – сказал Дрейк.

– Она не воспринимает тебя всерьез, не правда ли? – спросилаДелла Стрит. – Ты же не собираешься вскружить ей голову и разбить ее сердце, нетак ли, Пол?

– Только не Миртл! – усмехнулся Дрейк. – У нее сердце сделаноиз каучука.

– Ты просто дурак, – не выдержала Делла Стрит. – Может быть,под внешней неприступной оболочкой скрывается чрезвычайная чувствительность и…Не пытайся разрушить ее мечты, Пол Дрейк!

– Да это невозможно! – ответил Дрейк. – Потому что у нее ихнет. Да и вообще пора перестать с ней встречаться. Она знает, что я хочу узнатьее мысли, пытаясь обнаружить что-нибудь полезное нашему запутанному делу, и онаделает все возможное, чтобы помочь. Она сообщает мне любую идею, котораяприходит ей в голову об обслуге отеля, о том, что произошло той ночью, ну и такдалее. Черт возьми! Я могу рассказать тебе слухи, которые циркулируют по всемуотелю! И какое жалкое посмешище этот Боб Кинг! Он делает все, чтобы втереться вдоверие к начальству.

Мейсон прошелся по комнате.

– Беда в том, что от нас все время ускользает одна женщина.Но не может же она раствориться в воздухе! Не может исчезнуть из жизни ГиффордаФаррелла. Он бы этого не позволил. Завтра я начну задавать очень щекотливыевопросы. Обвинение не привыкло иметь дело с адвокатами, которые немного смыслятв судебной медицине. Средний адвокат считает, что это выходит за рамки егокомпетенции, и не утруждает себя изучением этого предмета. А в такого родаделах показания врачей являются чрезвычайно важными и имеют очень специфическийоттенок. Но вот мы упустили ту женщину и…

Неожиданно Мейсон прекратил ходить по комнате, оборвав фразуне полуслове. Делла Стрит быстро взглянула на него:

– Что такое, шеф?

Одну-две секунды Мейсон помедлил с ответом, а затем задумчивосказал:

– Знаешь, Пол, самое худшее при расследовании дела – этопостроить теорию, а затем подгонять под нее факты. Всегда нужно держать глазаоткрытыми и делать выводы только на основании фактов.

– Ну, – сказал Дрейк, – что же здесь неверно?

– В этом деле на ход моих размышлений постоянно оказывалдавление Джерри Конвэй. Он сказал мне, что в данном случае его подставилГиффорд Фаррелл, что телефон в его офисе прослушивался и что именно Фарреллвтянул его в это дело.

– Ну это логично, – сказал Дрейк. – Мы знаем, что кому-тоудалось перекроить программу Евангелины Фаррелл, которую она подготовила дляКонвэя. Миссис Фаррелл сделала вывод, что потому он и не последовал ееуказаниям и не стал встречаться с ней там, где она могла бы передать ему этибумаги. Она должна была позвонить ему в шесть пятнадцать, но кто-то опередил еевсего на пару минут, и…

– И мы пришли к заключению, что это была сообщница ГиффордаФаррелла, – закончил его мысль Мейсон.