Синхронно, как по команде, они повторили жест отца, сформировав свои маленькие солнышки. Они были заметно меньше, чем у отца, и какими-то тусклыми, без фирменного ослепительного сияния.

Тем не менее это совершенно точно был Львиный Арсенал. А эта техника, в отличие от базового метода манипуляции Потоком, которому учили буквально всех, имевших хоть какое-то отношение к клану, была исключительно для избранных, прошедших отбор главной ветви.

Солнышки быстро рассеялись, обратившись парой ростовых щитов, успешно заблокировавших львиные лапы, несмотря на некоторое потускнение. У третьего же балахона солнышко сначала растеклось бесформенной волной, но уже через секунду покрыло тонким слоем появившийся из ниоткуда у него в руках револьвер.

В следующее мгновение дуло револьвера уже оказалось направлено прямо на меня и раздался первый выстрел.

Мир смазался перед глазами, когда отец, державший меня в воздухе своей энергий, отдернул меня с траектории полета пули. Однако прийти в себя я не успел. За первым выстрелом прозвучал второй, а за вторым — третий.

Все, на что я оказался способен — это вспомнить бумажные инструкции, которые клали в кармашки на впередистоящих креслах в самолетах на Земле. Там говорилось, что при аварийной ситуации, сильной турбулентности и тем более при падении самолета надо прижать живот к коленям, обхватив их руками, а подбородок опустить к груди.

Энергия отца удерживала меня, но не настолько туго, чтобы я совсем не мог двигаться. Так что, не став особо рассуждать, я просто повторил позу с картинки в той инструкции.

Помогло. Вспыхнувшей от боли после первого рывка шее во время второго и третьего явно стало полегче. А четвёртая пуля не долетела до меня уже не из-за того, что отец отдернул меня с её траектории, а потому, что он сам встал на пути выстрела, встретив усиленный Арсеналом снаряд своими латными перчатками.

Из-за его спины я ничего не смог нормально разглядеть. Но судя по отчетливому хлопку с металлическим отголоском, защиту отца пуля не пробила. А в следующий момент уже стрелку пришлось искать помощи у пары подельников-щитовиков, когда в него полетели ещё три львиных лапы.

— Откуда вы знаете Арсенал⁈ — рявкнул отец, воспользовавшись паузой, возникшей из-за того, что троица блокировала его атаки. — Отвечайте и останетесь живы!

К сожалению, ответом ему была лишь тишина. Вернее, ответом была ещё одна очередь выстрелов, судя по звукам, теперь уже из трех револьверов.

Латные перчатки отца ярко вспыхнули и за мгновение желтая энергия Арсенала покрыла всю верхнюю половину его тела защитным покровом. После чего ему осталось лишь закрыть лицо и встретить все пули в лоб.

Хотя он был один, да ещё и тратил часть энергии на поддержание меня в воздухе, было очевидно, что у троих балахонов против него не было шансов. Вероятно, он и правда уже перешел на второй уровень сферы Сдвига Тверди, если не на третий.

Отец рванул на них, продолжая атаковать короткими джебами, порождавшими львиные лапы. Меня он теперь осознанно держал у себя за спиной, так что по идее я не должен был видеть семьдесят процентов происходящего.

Но в момент, когда отец заговорил с ними, остановившись в воздухе, я выудил из своего тела Ана и отправил его перепрыгнуть на спину отца, а потом переползти ему на плечо.

Скорее всего он это заметил, но реагировать никак не стал. Так что я, приняв это за карт-бланш, позволил себе роскошь насладиться редким зрелищем сражения четырёх пользователей Потока сферы Сдвига Тверди.

Довольно закономерно, балахоны начали отступать. Давление со стороны отца было слишком сильным. Даже после того, как третий тоже создал щит, они с явным трудом умудрялись держаться под таким шквалом ударов.

И, казалось бы, все отлично, ситуация движется к развязке. Но очень быстро у меня появилось щемящее чувство неправильности в груди.

Скорее всего балахоны были не единственными, кто нас атаковал. Но на их сообщников существовал отряд безопасности, двадцать четыре на семь дежуривший в особняке.

Пользователей сферы Сдвига Тверди в отряде, разумеется, не было и даже Львиный Арсенал могли использовать только капитан отряда и его зам. Но, как бы пренебрежительно я ни относился к своей семье, даже я не мог не признать: недооценивать бойцов Регул было смертельно опасно.

Вот только даже если они были на сто процентов уверены в своих сообщниках и ни во что не ставили отряд безопасности особняка, их действия были слишком… расслабленными?

Нет, понятно, что они сопротивлялись ударам отца из последних сил. Но при этом вообще не чувствовалось, что они торопятся.

Городовые не особо-то горели желанием вмешиваться в разборки кланов, но грохот и сопутствующая порча имущества непричастных к происходящему граждан была не нужна никому. Так что через какое-то время на место происшествия в любом случае являлись бригады бойцов, и тогда нападавшим становилось уже не до штурма.

А эти трое вели себя так, будто у них есть все время мира на то, чтобы продолжать защищаться от атак отца и постреливать в него из револьверов. А значит либо они не боялись появления опергрупп, что было очень сомнительно, либо…

Либо их целью была не победа.

— Отец! — крикнул я, надеясь на то, что усиленный Потоком слух Рагана иф Регула уловит мой голос даже сквозь вой ветра и грохот взрывов и выстрелов. — Пайра!

Моя биологическая мать приказала Шейну, моему телохранителю-соглядатаю, привезти меня домой вчера ночью. Если бы я не узнал об этом и спокойно приехал домой, вводящий в кому препарат мне ввел бы какой-нибудь профессиональный киллер, пока я наслаждался своим неприкосновенным правом на сон.

Но я узнал и решил сломать Пайре игру. В результате чего специалист, «назначенный» на вчера, сегодня уже не явился и задачу по вкалыванию мне седативного на себя пришлось взять самой Пайре. И, наверное, те, с кем она работала и по чьему плану я якобы не должен был рождаться, ждали от неё подтверждения.

Однако прошёл час, второй, третий, а от неё не было ни слуху, ни духу. Сама она, сидя на стуле и гордо пялясь в окно, наверное, думала, что ей, как Пайре иф Регул, все сойдёт с рук, как и всегда. Что её простят, позволят искупить вину, как-то выслужиться.

Однако у неизвестных Них были другие мысли на этот счёт. Пайра провалилась дважды подряд, и третьего шанса давать ей никто не собирался.

Тем более что был риск, и, очевидно, более чем оправданный, что пойманная с поличным женщина