– Хочу поплавать, – ответил он не оборачиваясь. – Вы днём наплескались, а я могу только сейчас. Так как ты бы всё равно отказалась со мной танцевать, даже если бы пригласил, может, хотя бы вместе искупаемся?

– Не-не-не, я тут подожду, – она отступила на пару шагов.

Парень не настаивал.

– Тогда оставляю тебя на стрёме, – он снял брюки и выпрямился, параллельно разминая мышцы.

Вероника и сама не заметила, как стала оглядывать его великолепное тело и шикарную фигуру, подсвеченную лунным светом. Ну вот специально же красуется!

– Х-хорошо… – пробормотала она.

– Но ты хотя бы в этот раз не снимай, а! – попросил он вполоборота.

– Ты заметил?! – её будто в солнечное сплетение ударили.

Спалилась!

– Конечно. Я же не полный идиот, каковым, по всей видимости, ты меня считаешь, – и, присев на краешек помоста, практически бесшумно скользнул в воду.

Вероника какое-то время стояла на месте, пристыженная и смущённая, а потом тоже подошла к краю и села, свесив ноги. И вот чего он прячется и купается по ночам? Почему никому не показывает, какой на самом деле?

Слава плавал довольно долго (за это время несколько раз звонил Пашка, но она не взяла трубку), а потом вдруг послышался довольно громкий всплеск – и всё затихло. Сердце Ники пропустило удар. Воцарившаяся тишина резала душу.

– Славик? – позвала взволнованно.

Ничего.

– Сла-ав?

Снова никакой реакции.

– Славка, это твоя очередная шутка? – Ника почти всхлипнула, губы задрожали. – Слав!

Медленно зарождающаяся паника стала стремительно подниматься, пока не ударила в голову. Вероника вскочила и растерянно заозиралась.

– Слава!!!

Она уже не сдерживала слёз. Что делать? Как быть? Прыгать следом? Бежать за помощью? Звонить в службу спасения?

– Чего кричишь? Хочешь, чтобы нас нашли? – он появился у самого края помоста, как чёртик из табакерки.

– К-ковалевский, ты… – Вероника быстро вытерла слёзы. – Я сейчас сама тебя утоплю, сволочь бесчувственная! Нравится играть у людей на нервах?!

– У людей – нет, у тебя – да, – он выбрался из воды, распрямился и встряхнул головой, а потом отжал кончики волос у шеи.

У Ники возникло отчаянное желание сбросить Ковалевского обратно в реку, как недавно Пашка толкнул его в море. Но потом она передумала выяснять отношения и ругаться, а просто развернулась и собралась сойти на берег.

– Не хочу с тобой разговаривать. Всё, я ушла.

Прохладная мокрая рука удержала за запястье. Вероника остановилась, но не обернулась.

– Королёва, не уходи. Прости, я перегнул палку.

– Да неужели?!

– Хотел узнать, будешь ли ты за меня хоть чуточку волноваться.

– Волноваться? За тебя?! – зло выплюнула она. – С чего бы?! Я просто никак не могла решить, какое платье надеть на твои долгожданные похороны!

– Прости, – парень обнял её со спины, прижав к своей мокрой груди. – Ты очень волновалась, да? Ой, я тебя намочил, – он отстранился.

– Хочу тебя прикончить. В самой жестокой форме, – буркнула она, высвобождаясь из его объятий, вернулась к краю помоста и снова села, свесив ноги над водой.

– Не оборачивайся, я плавки выжму, – послышался стук капель о дерево, потом шорох одежды.

Вероника замерла каменной статуей. У неё за спиной голый мужик, да ещё и этот. Даже если бы он умолял обернуться, она бы ни за что этого не сделала!

– Т-тебе не холодно? – выдавила Ника, когда молчание стало угнетать.

– Уже нет, – Славик, теперь полностью одетый, сел рядом.

Они некоторое время сидели, болтая ногами, и смотрели на звёзды. И так хорошо было, так спокойно и как-то… правильно, что ли. Всё же когда Славка молчит и не плюётся ядом, с ним вполне можно сосуществовать.

– Ты же меня не боишься, правда? – наконец спросил парень.

– А надо? – насторожилась она.

«Ещё как надо! – ответил внутренний голос. – Вон какой бугаина! Как навалится сверху, так и…»

– Конечно нет! – ответил Славик. – Видишь, какой я хороший? Ни к чему тебя не принуждаю, силой танцевать или плавать не тащу…

– Действительно, просто молодец! – с иронией отозвалась Ника. – Всего лишь против воли крадёшь первый поцелуй и прижимаешь к кровати так, что дышать невозможно. Сущие пустяки!

«Ой, и зачем только о поцелуе вспомнила?! Обстановка и так довольно тревожная…»

Ковалевский кашлянул. Она не видела выражения его глаз, только стёкла очков блеснули, а потом он отвернулся.

– Ты... извини за тот раз. Я... вообще не так всё это хотел, – и запустил пятерню в волосы.

«А как ты хотел? И что именно хотел?» – едва не выкрикнула она, но не успела: в кармане заиграл рингтон, который означал звонок начальника. Пришлось отвечать.

Оказывается, Сергей Анатольевич, явно науськанный Пашей, беспокоился о пропаже сотрудницы. Ну да, логично, что он хотел узнать, куда среди ночи подевалась одинокая девушка, за которую отвечал. Пришлось признаваться, что она не одна и что они с напарником по команде решили отпраздновать первое место в вечерних состязаниях. Руководитель посетовал, что нужно было предупредить, мол, народ волновался и всё в таком духе, хотя Вероника прекрасно понимала, что если бы не кипиш, поднятый Дроновым (она не сомневалась, что так и было), их отсутствия не заметили бы ещё долго.

Ох, как же надоело участвовать в непонятных разборках между этими двумя!

– Всё, я возвращаюсь, – Ника решительно поднялась.

– Это из-за Паши? – Славик тоже встал. – Он нас ищет?

– Из-за Паши или нет, какая разница?! – вспылила она. – Вы оба у меня уже во-о-от где сидите со своими секретами и этой непонятной междуусобной войной, в которой я уже как-то и дружбы не вижу. Не хочешь идти со мной, так хотя бы не останавливай! – Ника сошла на берег и осторожно двинулась вдоль реки в том направлении, откуда они пришли.

Дронов просто идиот! Взял и привлёк к их со Славкой прогулке ненужное внимание. Хотя она тоже сглупила. Надо было говорить, что гуляет одна, но в тот момент даже мысль не пришла соврать начальнику.

Вскоре с ней поравнялся Слава.

– Не иди за мной! – она ускорила шаг, но потом обо что-то споткнулась и снова замедлилась.

– Вообще-то мне нужно в том же направлении, – он придержал её за локоть. – Не упрямься, а то точно упадёшь и нос расквасишь, а меня потом начальник сожрёт, что не уберёг лучшую сотрудницу.

Складно звонит, и не подкопаешься.