— Душа моя, ты ведь понимаешь, что отбор тебе выигрывать не нужно? — пробормотал Ирий, скользя губами по моей шее.

— Понимаю.

Я мысленно пожалела, что мы летим в царские палаты, а не в тихую избушку. Очень уж не хотелось, чтобы Ирий от меня отрывался и, тем более, опять превратился в кота.

— Я-то тебя, в любом случае, оттуда уведу, и царь мне не указ будет, — прошептал Ирий так, что у меня приятные мурашки по коже прошли от его голоса. — Но лучше уйти по-хорошему, с деньгами и грамотой на лесную землю, — продолжал он. — Так что думать забудь, как сейчас Данияру помочь. Без тебя разберутся, а мы и так найдём, чем заняться. С женитьбой Елисея решить надо, к Доклике заглянем, да и просто в лесу посидим — там, где потише.

Я бездумно улыбнулась.

— Может, сейчас и посидим?

— Нет, душа моя, такое пропустить никак нельзя, — тихо рассмеялся Ирий. — Если я хоть что-то понимаю, царь сегодня же созовёт ведьм и со скандалом отправит всех назад, к змею.

— Что хоть это яблоко делает? — меня начинало распирать от любопытства.

— Увидишь, — со смешком ответил он.

Как только вдали показались крыши домов, Ирий тут же превратился в черного кота и уселся у моей ноги. Я вздохнула. Мне уже не хватало рядом этого черноволосого мужчины. Тяжело теперь будет при посторонних называть кота Мурчиком и говорить с ним как ни в чем не бывало. С подсказками Ирия я благополучно долетела минут за семь до царского терема и аккуратно посадила ступу.

— Платок надень, — прошипел кот. — Совсем о нем забыли!

Я торопливо подняла тёмный платок и накинула на голову. Василиса выбежала из терема, когда я уже выбралась из ступы и вместе с гордо вышагивающим черным котом подходила к крыльцу.

— Ох, вовремя вы вернулись, — быстро, взахлёб заговорила она. — Тут у нас такое творится — жуть жуткая! Царь-батюшка всех ведьм опосля обеда собирает, сейчас уж сел трапезничать. Ты яблоко от змея не привезла?

— Отказал Горыныч, — в меру печально ответила я.

— И хорошо, что отказал! Ух и зол сейчас царь Данияр, за всю жизнь его таким не видела… — быстрым шёпотом говорила Василиса, провожая меня в комнату.

Я машинально сжимала в руке узел с пирожками. Что ж, скоро посмотрим, каким образом змей пошутил над царём Лукоморья. Что-то подсказывает мне, что это не добрая и даже жестокая шутка.

— Вы уж пирожками перекусите пока, — извиняющимся тоном проговорила Василиса. — Я Купаву с компотиком и молочком пришлю. А то царь-батюшка кричит, нечего этих дармоедок обедом кормить, — она тревожно огляделась.

— Кхм, — выразительно кашлянул Ирий.

— Вот только вам и дозволил пирожочков принести, как вернётесь, — торопливо добавила Василиса.

Происходящее становилось всё интереснее и интереснее. Что же должно было случиться, чтобы царь Данияр решил оставить ведьм без обеда? В том, что он не омолодился, у меня сомнений не было. Что там вырастало у правителей из сказок от неправильного употребления молодильных яблочек? То ли уши ослиные, то ли рога, точно не помню. Может, сказки не так уж и врут, как кажется в нашем современном просвещённом мире?

Ирий, пока я жевала пирожки, выскочил в коридор. Вернулся он минут через десять с весело блестящими глазами. На все вопросы ответил только:

— Не скажу, так интереснее будет. Ну, змей!

Вскоре по коридору чуть быстрее, чем обычно, промаршировала Василиса, громко и с нотками истерики в голосе созывая всех к царю-батюшке. Даже в кошачьем облике Ирий выглядел как воплощение ехидства. Он подмигнул мне и отвернулся к миске с молоком как раз в тот момент, когда Василиса распахнула дверь.

Ведьмы выстроились в коридоре в маленькую колонну и с Василисой во главе чинно двинулись к знакомой двери. На этот раз царь со своей свитой уже ждал в тронном зале. Заходя туда последней, я почти кожей чувствовала давящую, звенящую напряжением тишину. Ни перешептываний, ни шороха, ни скрипа. Немая сцена.

Стоило мне взглянуть в сторону трона, и я тоже на несколько секунд замерла. Хоть и была готова, что царь изменился, но от увиденного потеряла дар речи. Данияр уже расположился на троне. Его голову венчали роскошные, ветвистые оленьи рога, нос порыжел и вытянулся, как у лисы, лысина покрылась густой белой бараньей шерстью с завитушками. По правую и левую сторону от него застыли с выражением благородного негодования на лицах Добродел и Елисей. Негодование было вполне понятным и не наигранным: у обоих на головах красовались крепенькие козлиные рожки, а носы превратились в пятачки. Данияр косил на них гневным взглядом, ноздри лисьего носа возмущённо раздувались.

При взгляде на царевичей меня начал душить дикий нервный хохот. Я прикусила губу и опустила голову пониже. Интересно, Данияр поделился с ними подарочком Горыныча, или царевичи сами угостились кусочками яблока? Скорее всего, второе: Еремей выглядел как обычно и взирал на происходящее с флегматично-скучающим видом. Из-за трона доносилось тихое, но отчетливое брюзжание:

— Говорила же, не позорься! Куда старику молодиться? Зачем царю Лукоморья со змеем связываться да с ведьмами знаться? Тьфу! Скажи спасибо, только рогами наделили! Могло и похуже закончиться.

Я закашлялась, стараясь сдержать неуместное хихиканье.

— Цыц! — рявкнул царь, пытаясь заглянуть за трон.

Ветвистые рога при этом боднули в плечо Добродела. Тот торопливо отступил на два шага в сторону.

— Ну, что на это скажешь, Любава? — возмущённо задребезжал старческий голос Данияра.

— Змей попутал, царь-батюшка, — низко кланяясь, сдавленно произнесла черноволосая ведьма.

Данияр покраснел до длинных острых ушей.

— Одну змей попутал, другие с пустыми руками вернулись! — царь возмущённо взмахнул руками и попытался поднять глаза к небу, однако рога при этом громко шкрябнули по спинке трона. — Седмица вам на то, чтобы всё как было возвернуть и царя вашего батюшку омолодить! А иначе в тюрьму царскую пойдёте — все! Через час чтоб духу вашего тут не было, все летите яблоко молодильное искать да думать, как вот это, — он грозно потряс рогами, — исправить!

— И вот это! — поддакнул Добродел, ткнув пальцем в пятачок.

От сдерживаемого смеха у меня на глазах выступили слёзы.

— С вами потом еще поговорю, своевольники! — прорычал Данияр, обернувшись к сыновьям. — Пошли все прочь!

Я вылетела из тронного зала первой и бегом кинулась к комнате. Чёрный кот ждал у двери.

— Ну как? — с удовольствием спросил он.

Я молча уткнулась в подушку, чтобы заглушить наконец-то вырвавшийся на волю хохот.

Ирий был полностью доволен моим отчётом.

— Через час? — переспросил он. — Вот и прекрасно, значит, сегодня же можно в избушку слетать.