– Я вас не приглашал, – подметил кузнец, встав на ноги и морщась от боли. На руке появилась кровавая ссадина. – И не просил нападать.

Стейнер взглянул на тело, пытаясь сопоставить раскрошившееся существо с тем парнем, которому разбил нос всего несколько минут назад. Затем перехватил кувалду покрепче. Руки его дрожали, а в мыслях то и дело кружилась фраза:

– Я не просил… Я не просил…

Ты убил его! – мелькнуло в голове. Да вот только слова ему не принадлежали.

Сообщница Аурелиана, черноволосая, всклокоченная девочка, подошла ближе. Изогнутый клинок в кулаке с побелевшими костяшками соответствовал кривой улыбке на губах.

Идём с нами. Опусти оружие.

Губы девочки не двигались, но каждое слово отзывалось в голове Стейнера, как далёкий звон колокола. Его затошнило, как будто он вновь оказался на палубе «Надежды Дозорного». Молодой кузнец шире расставил ноги, поморщился и поднял кувалду.

– В голове моей нет места на двоих, леди. Убирайся-ка по-хорошему.

Он ждал, что послушница устремится вперёд, замахнётся острым кинжалом, надеясь содрать плоть с его костей. Но вместо этого она подняла руки к потолку и откинула голову. Изо рта её вырвался пронзительный, даже болезненный звук. Стейнер отступил и глянул на Аурелиана, который тотчас выпустил очередную огненную стрелу.

На бессловесный вопль ведьмы ответили крики, визг и шум крыльев. Тьма потолка взорвалась движением огромного роя тел.

– Летучие мыши, – прошептал Стейнер.

Они напали, и десяток тел незамедлительно ударили его когтями. Они царапались и летали так быстро, что убить их казалось невозможным. Юноша закрывался рукой, чтобы защитить лицо, и пытался увернуться, но мыши продолжали атаковать. С трудом он отошёл от наковальни и обошёл горн, молясь, что жара остановит атаку, но существам всё было нипочём.

И вдруг они взмыли к потолку, кружа по пещере и крича в бессловесной ярости. Стейнер бросил недоверчивый взгляд на руки: плоть поцарапана, кое-где проступила кровь.

С улыбкой на лице Аурелиан протянул руку темноволосой девочке, и вместе они приблизились к кузнецу.

– Опусти молот и идём с нами. Ширинов не желает твоей смерти – он хочет поговорить о Тройке в Хельвике. Не обязательно всё заканчивать смертью.

– Именно так уже и закончилось, – возразил Стейнер, кивнув на труп гранитного мальчика. Он хотел вложить в слова нотку угрозы, но на деле прозвучал жалко.

– Будь по-твоему, – проскрипел Аурелиан сквозь стиснутые зубы.

Он кивнул девочке, и летучие мыши снова приблизились. Стейнер хотел убежать в своё святилище, надеясь, что туда эти твари пробраться не смогут. Во рту пересохло; он знал, что не сумеет преодолеть столь тяжёлый путь между горнами и наковальнями. Крики летучих мышей становились всё громче. Крылья и тёмные тела заслонили всё, и тогда раздался громкий голос:

– Как раз смертью всё и заканчивается.

Сандра стояла на наковальне Кими. Тело её казалось напряжённым, руки сжались в крошечные кулаки. Но больше всего Стейнера встревожило лицо: глаза смотрели из-под хмурых бровей; рот скривился в отвращении к Аурелиану и его сообщнице.

– Осторожно, Сандра, – предупредил юноша. – Он извергает пламя.

Неожиданно летучая мышь выпала из стаи и разбилась о помост, разлетевшись на куски, как глиняная миска. Потом ещё одна. Стейнер вновь глянул на Сандру, но глаза её были пустыми, казалось, она ослепла. Окаменевшие мыши продолжали валиться сверху на черноволосую девочку, которая призвала их. Они резали плечи, локти, били по голове. Послушница вскинула руки, чтобы отразить каменные снаряды, и зажмурилась. Стейнер увидел кровь на пальцах; ему казалось, он слышал нечеловеческий вой.

– Сандра, бежим! – позвал юноша жрицу.

Он шагнул в её сторону, заметив всё тот же кошмарный взгляд. Летучие мыши кружили и падали, разбиваясь о помост. Последняя из стаи разлетелась во всех направлениях, и тогда пещера погрузилась во тьму. Всё, что осталось – пронзительный крик. Аурелиан отступил, держа над головой руку, сияющую колдовским пламенем. Освещая путь раненой сообщнице, они бросились прочь. Стейнер так и глядел им вслед, пока тишину не нарушил голос:

– Выглядишь дерьмово.

Рядом стояла Кими Энхтуйя.

– Чувствую себя так же.

– Я спала. – Ямалка кивнула. – Пришла, как только услышала.

Она была не одна – с ней пришли спригганы. Все удивлённо глядели на Стейнера и перешёптывались между собой. Некоторые горько и громко жаловались, пока Тайга на них не прикрикнула.

– Сядь, пока не свалился с ног, – велел Тиф, подкатив бочку.

Стейнер не мог набраться сил, чтобы забраться на импровизированное сиденье, поэтому упал на колени, всё ещё глядя на ускользающую фигуру Аурелиана.

– Твои друзья? – спросил десятник.

Тайга принесла ведро с водой и вскипятила в нём полоски ткани. Сандра не спустилась вниз с наковальни. Она так и стояла наверху, глядя на окаменевших летучих мышей с явным неодобрением. Глаза её вновь выглядели обычными.

– Ученики Ширинова. Он знает о сестре. – Стейнер с трудом выдохнул. – Он послал за мной Аурелиана.

– Очевидно, у него остались вопросы о твоей семье, – добавил Тиф, набивая курительную трубку.

Стейнер кивнул. Семья. Он старался не вспоминать, что Вернер отправился в Хельвик и убил Зорких; старался не думать о том, что простой рыбак на такое способен.

Некоторое время они провели в тишине. Тайга промывала раны, пока Стейнер молча морщился от боли. Тиф курил, бросая недовольные взгляды на вход в пещеру. Сандра оставалась на наковальне, сгорбив плечи и склонив голову. Злоба исчезла из её глаз. И только Кими занималась делом: выметала многочисленные окаменевшие крылья и разбитые тела.

– Фельгенхауэр говорила, что владеет подобным даром. – Стейнер указал на каменные осколки, которые когда-то являлись летучими мышами.

– Ещё бы, – отозвалась Сандра.

Кими помогла ей спуститься. Жрица придвинулась ближе.

– Это и есть сила земли. Но чтобы её освоить, требуются годы практики. Зоркие думают, что знают все секреты, но они всего лишь дети в сравнении с силой богини!

Стейнер открыл рот, чтобы задать ещё несколько вопросов, но Тиф махнул рукой.

– Не стоит говорить с ней, пока она не пришла в себя. – Он выпустил струйку дыма и оглянулся через плечо. – Кроме того, у нас есть проблемы поважнее…

Спригган кивнул на труп мальчика, который вновь обрел человеческий вид. Стейнер сглотнул. Тиф приблизился к телу, и Кими со вздохом покачала головой.

Ты убил его.

Слова Аурелиана эхом отозвались в голове и болью в сердце. Юноша резко втянул в себя воздух, не сводя глаз с кувалды.