– Я и сам не знаю, – весело улыбнулся Мейсон. Потом онповернулся к Делле: – Пошли, Делла, нужно хорошенько перекусить… А где Пол?

– Звонит по телефону.

– Хорошо. Машину сегодня заправляли?

Делла покачала головой.

– Нет, шеф, но четверть бака есть.

– Придется заправиться. Возможно, машина нам в ближайшеевремя понадобится.

– Идите, спешите заправить машину! – хихикнул Эллингтон. –Меня вы так дешево не купите, Мейсон. Я понимаю, вы лихорадочно ищетесвидетелей, надеясь что-либо изменить. Но я уверен, что в два часа, когда вывернетесь в суд, у вас все равно не будет никого, кроме лейтенанта Трэгга. И яготов держать пари два к одному, что вы боитесь вызвать свою подзащитную насвидетельское место.

– Два к одному, вы сказали? Что же, это совсем неплохо. Нокакие будут ставки?

– Конечно, чтобы выиграть пари, вы вполне можете и еепривести к присяге. Но пятьюдесятью долларами я все-таки рискну.

– Пятьдесят против двадцати пяти, так я понял?

Эллингтон бросил быстрый взгляд на адвоката и кивнул ужеменее решительно. Мейсон усмехнулся.

– Не хочется раскрывать свои карты из-за такой ничтожнойсуммы… Пошли, Делла. Найдем Пола и двинем в хороший ресторан.

Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк оставили машину набензоколонке и велели залить полный бак, долить масла и воды. По дороге кресторану Мейсон спросил:

– Пол, тебе удалось что-нибудь узнать о пишущей машинке?

– Ничего определенного, что могло бы нам помочь. Экспертсказал, что такой шрифт стоит на «Смит-Короне».

Мейсон нахмурился.

– Ведь у мисс Мид как раз и стоит такая машинка, Пол.

– Совершенно верно. Это первое. А второе: именно мисс Мидарендовала коттедж у Пайн-Глен. Эллингтон старается замять это дело, но,конечно, ты его дожмешь. Достаточно раздобыть образец шрифта с машинки МовисМид и сравнить с арендными расписками.

Мейсон пошевелил губами.

– Мне хотелось бы побольше выяснить об аренде, Пол. Ты знаешь,я не люблю бродить наугад, хотя практически не сомневаюсь, что коттеджарендовала мисс Мид и что Мэнли там частенько бывал… Но ты чем-то встревожен,Пол? Выкладывай, в чем дело.

– Наверное, все это пустяки, Перри. И все же…

– Давай не тяни, выкладывай, что тебя гнетет?

– Не хотелось бы беспокоить тебя, когда на руках серьезноедело…

– Господи, да что это с тобой? Говори, не бойся, выдержу.

– Хорошо. Конечно, возможно, что все это не имеет никакогозначения… Разреши, Перри, сначала задать тебе вопрос.

– Да?

– Эллингтон уже закончил свою часть?

– По всей вероятности.

– И он не собирается представлять суду дополнительныеобстоятельства?

– Думаю, что нет. Он увяз в этом деле гораздо глубже, чемнамеревался. Понимаешь, он пытался продемонстрировать ровно столько улик, чтобыне выпустить Глэдис Дойл на свободу и в то же время не предъявлять ейофициального обвинения в убийстве. А моя стратегия была противоположной: ястарался как можно больше раздобыть информации и для этого задавал самыеразнообразные вопросы. Собственно говоря, итог был предрешен. Судья Бэгби ужевысказал свое мнение по этому вопросу, но он дал шанс подзащитной, сказав, чтоона тоже может дать показания.

– Ну и что – даст ей это что-нибудь?

– Нет, – покачал головой Мейсон. – Даже если судья и поверитее рассказу, он все же не решится единолично взять на себя ответственность иосвободить ее. Это дело присяжных. Поэтому судья Бэгби наверняка скажет, чтообвинение проделало большую работу, что представленные свидетельства доказываютвиновность обвиняемой и что показания последней всего лишь ее версия.Рассказанное ею говорит о ее невиновности. Но вопрос в том, говорит она правдуили нет. Есть и такие судьи, кто заранее пытается выяснить, насколько всесобранные свидетельства удовлетворят присяжных. Это рождает сомнение и играетна руку обвиняемому. Но даже если доказательства путанны и противоречивы, аокружной прокурор настаивает на содержании обвиняемого под стражей, судьяпринимает сторону обвинения и предоставляет суду присяжных вынестиокончательное решение. Прокуратура в любой момент может прекратить дело, еслипочувствует, что не способна найти достаточно улик, а вот судья никогда незнает, какими доказательствами располагают стороны.

– Понятно, – кивнул Дрейк. – Так вот, я скажу тебе, Перри,что меня беспокоит. У меня из головы не выходит мой сотрудник Келтон.

– А что такое?

– Он суетится.

– То есть как?

– Сегодня он разговаривал с ребятами из газеты. Рассказалим, что находится на перепутье и что ему надо принять решение, которое можетповлиять на его дальнейшую карьеру. Карьеру детектива. Он сказал, что всегдастарался быть лояльным по отношению к клиентам, но закон нарушать нельзя…Короче говоря, он в полной растерянности.

– Ты полагаешь, что это связано с той находкой, которую мыскрыли от полиции? – спросил Мейсон.

– Несомненно, Перри… И вот репортеры, поразмыслив над егословами, стали названивать к нам в бюро, пытаясь выяснить, что Келтон имел ввиду. Ты ведь знаешь, какой дотошный народ эти газетчики! Едва узнав обо всемэтом, я попытался связаться с Келтоном. Всех свободных людей бросил на егопоиски. Вот почему я столько времени провел сегодня у телефона. Но Келтона мытак и не нашли. В конце концов мне не оставалось ничего другого, как позвонитьего жене и сказать, что ее супруга немедленно хочет видеть прокурор. Понимаешь,Перри, меня интересовало, как она будет на это реагировать… Знаешь, что онаответила? Очень удивилась и сказала, что Келтон уже отправился к прокурору. Вовсяком случае, она так полагает.

– Ого! – вырвалось у Мейсона. – Даже с тобой непосоветовался? Хорош гусь!

Делла бросила на него испуганный взгляд.

– Ну что же, хорошо, что ты меня предупредил, Пол, –добродушно добавил адвокат, открывая дверь в ресторан. – Ты когда-нибудьзавтракал у Селкирка?

– Я-то рассчитывал, что мы дойдем до Тони, – сказал Дрейк. –Сегодня у них там особые блюда.

– Вот-вот, и все пропитано чесноком, – рассмеялся Мейсон. –Нет, приятель, давай лучше остановимся здесь, у них чудесно готовят косулю…

– Ты говоришь так, будто собираешься ее заказывать. Небосьопять возьмешь себе салат да ананасы.