– Это еще нормально. Я однажды оказалась в Сургуте седьмого января в плюс четыре. Я вообще была в шоке. Ну как это: я приехала в северный город, а там плюс, и сосульки капают вовсю? А в Питере тоже: если не дождь, то капельки воды, висящие в воздухе.

Разговоры настолько нас увлекли, что мы даже не заметили, как доехали до нужного Татьяне поворота.

– Там на заправке вообще удобное место для остановки?

– Думаю, да, – сказал Максим, глядя на карту.

– Я вот сейчас сижу и думаю, как вас правильнее высадить, чтобы мимо вас не летели машины. Можно остановиться на той заправке. Она большая, и магазин рядом. Еще и развязка хорошая.

Мы вышли у входа в магазин «Титан». Татьяна настоятельно рекомендовала зайти именно туда из‑за низких цен. Затарившись, мы едва могли запихнуть все продукты в рюкзаки. Мы уже стояли около получаса, как прямо перед нами встала женщина и подняла палец. Она наверняка ехала куда‑нибудь в соседнее село. Максим выругался, но продолжил стоять, не двигаясь с места. Мимо нас, прямиком из магазина, вышел человек с рюкзаком и, ничего нам не сказав, прошел мимо. В нас постепенно начали закрадываться сомнения в том, уедем ли мы вообще, и в ответ на наши мысли немного впереди нас остановилась фура и помигала фарами. Артем ехал в Иркутск, и мы расслабились, предполагая, что сегодня доедем до знакомого Култука.

– Вам не страшно? Родители не боялись отпускать? – посыпались на нас привычные вопросы.

– Нет, а почему мне должно быть страшно? – спросила я.

Каждый раз люди говорили мне, что девушкам намного опаснее ехать автостопом, потому что парни могут за себя постоять, а девушки – нет. Но знали ли вы, что к парням тоже пристают? Даже пытаются пригласить в кусты или к себе домой. Страшно ли мне? Почти все задавали этот вопрос, даже люди, которые проходили мимо и спрашивали, куда мы едем. И я не знала, что ответить. Конечно, страшно, но еще страшнее растоптать все свои мечты, позволяя страху взять верх над собой. Жить – это чувствовать каждый миг жизни, каждое мгновение. И наслаждаться этим.

Люди, которые встречались нам по пути, рассказывали о каком‑то другом, неведомом мире путешествий, где водители обманывают, друзья предают и никто часами не подбирает на дороге. Наше путешествие пока проходило даже более гладко, чем мы предполагали. Мы ни разу не попадали в передряги, о которых нам рассказывали как о неотъемлемой части пути. Мы не ругались, спокойно обсуждая недопонимания, мы помогали друг другу, оплачивая еду и проезд, и, что самое главное, мы всю дорогу были вместе. Это и было главным, что помогало нам ехать без особых трудностей.

– В Забайкалье, бывает, дикие животные нападают на людей. Я слышал недавно, как за Читой двух дальнобойщиков загрыз медведь. Ну, и сам я сталкивался с этим. Пару лет назад вылез зимой из машины и почувствовал, что кто‑то смотрит. Забрался, значит, обратно и через стекло вижу волка с огромными глазами. А сбоку еще штуки четыре было.

Мы заехали на заправку и, быстро залив полный бак, отправились дальше. Примерно через час пути нашу машину остановил гаишник, и водителя ждали долгие разбирательства. Мы же сидели в непонятках, что же делать дальше и что вообще произошло? Когда водитель залез в машину, чтобы взять документы, стало понятно, что это надолго. Оказалось, гаишник обвиняет нашего Артема в том, что он снес заправку, а именно – какой‑то ящик с песком. Водителю приказали развернуться и ехать обратно на злосчастную заправку. Мы вышли из машины. Как говорится, в автостопе никогда нельзя быть уверенным на все сто, что именно эта машина довезет тебя до нужного места.

Стояли мы уже в потемках недалеко от гаишников. Было холодно, и я надела куртку. Максим сказал, что придется ночевать где‑то в кустах. Я же не особо горела желанием оставаться непонятно где и с умоляющим взором смотрела на машины. Когда одна легковушка остановилась за пару десятков метров от нас, из нее выскочила девушка и громко спросила:

– Вы настоящие?!

– Что? – не поняла я.

– Вы настоящие автостопщики?

– Большие рюкзаки на месте, значит настоящие.

– Вы чего тут встали? Тут же рядом зона, – сказала она, приглашая нас в машину.

– Какая зона? – не поняла сначала я. – Мы не знали.

– В Америке в таких местах стоят таблички «No hitchikers», чтобы автостопщиков не подвозили.

Оказалось, что эта девушка раньше много ездила автостопом и решила взять нас для «отработки кармы». Она рассказывала, что, когда много голосовала и разъезжала по миру, даже попала в аварию и сломала руку. Теперь она передвигается только на своей машине и сейчас едет из Монголии со своей подругой.

Так медленно, но верно мы доехали до Култука и уже в потемках раскладывали палатку, еще мокрую после Русского острова.

– Ну что ты так долго! Что ты делаешь?! – ругалась я на Максимку, который молча и медленно копался в рюкзаке.

– У тебя далеко спальник? – спросил мой путник.

– Ненавижу рюкзаки! – продолжала я.

Я светила фонариком, пытаясь откопать из самых недр рюкзака спальный мешок. Над нами сияло звездное небо и плескались о невидимый пляж волны. Когда наконец палатка была поставлена, а спальники разложены, я извинилась перед Максимом, и мы быстро заснули.

Вперед в первый поход

«У меня в сутках 24 часа, как и у всех. Но жизнь может сложиться по‑разному, в зависимости от того,

как именно я решу использовать это время».

Ричард Симмонс, «Книга надежды»

Проснулись мы, только когда в палатке стало очень жарко. Мы расстегнули один ее край и увидели лазурные воды Байкала под сияющим ярким солнцем. Самый опасный участок дороги был позади. Сегодня мы собирались проехать до конечной Слюдянки и отправиться вперед по железной дороге Байкала. Мы искупались в обжигающе холодных водах озера, наскоро перекусили фруктами и отправились в горку, прямо к остановке поезда. Я не нашла ничего лучше, чем надеть новые берцы, и уже по пути чувствовала, что натерла ужасные мозоли. До поезда оставалось пять минут. Еле-еле добравшись до станции, мы плюхнулись на ближайшую скамейку. Запыхавшиеся и мокрые мы сели ждать заветный экспресс, который должен был прибыть с минуты на минуту. Переобувшись в другую пару кроссовок, я запихнула красивенькие берцы подальше в рюкзак. «Не сейчас», – сказала я мысленно им.

Сев в поезд, я заплатила семьдесят два рубля за нас двоих из выловленной в роднике мелочи. Мы понимали, что от конечной станции нам надо будет ехать еще пять часов, и поэтому предусмотрительно закупились водой. Вся дорога составляла сто километров, но множество остановок на пути не давали поезду ехать быстрее.

Один билет со Слюдянки до конечной «порт Байкал» стоил сто сорок пять рублей. В электричке было немного прохладнее, чем на улице, но все равно очень жарко. Я, словно загипнотизированная, смотрела в окно. Я никогда не задавалась целью посетить Байкал, но, побывав там, знала, что захочу вернуться. По пути встречались длинные туннели, и в одном из них, в кромешной темноте, я поцеловала Максима. Мне показалось, что это романтично. Как сон, когда все происходит вроде и с тобой, а вроде и нет. Может быть, поразительная красота природы настолько меня опьянила, что мне захотелось сделать это. Не то чтобы мне нравился мой путник, но мы столько всего пережили, и он уже стал родным и самым близким человеком на всем белом свете. На тот момент я уже не представляла жизни без путешествия и Максимки, который до сих пор так и не научился разжигать костер. Это уже начинало казаться мне забавным.

Проехав многочисленные остановки, мы наконец добрались до нужной станции. Словно два буратино, мы выкатились из поезда на деревянных ногах от долгого сидения на одном месте и сразу отправились в небольшое кафе, похожее на контейнер. Там мы купили по пирожку с капустой и чай. Паром отходил в четверть девятого вечера. Это значило, что нам оставалось ждать еще целый час. Мы сидели за пошатывающимся круглым столиком, и я вслушивалась в разговор мужчин за барной стойкой. Манера их речи выдавала гостей из Восточной Европы. Их язык казался мне знакомым, он явно был родственен русскому. Так и не поняв, на каком языке они говорят, я решила пройтись по улице и случайно увидела маленький магазинчик со сладостями. Я посмотрела на Максима – он одобрительно кивнул. На оставшиеся деньги из родника мы купили два огромных безе, еле помещающихся в руки. В тот момент я почувствовала себя абсолютно счастливой. А говорят, абсолютного счастья не бывает…

В назначенное время мы сели на паром и отправились в Листвянку. Те двое мужчин из кафе были здесь же и продолжали