те же размеры телеги, я нарисовала прицеп – сеялку, а для копания моркови можно было использовать плуг, который поднимал землю вместе с урожаем. Останется только пройти по гряде и собрать. Вот тут-то наши поливальные емкости и пригодятся как емкости для перевозки. Никаких тебе ведер и мешков! Наполнил, подвез к реке. Мельница весь урожай залила, корнеплоды сполоснули, подождали, когда вода сойдет, и вези в замок. Там разбирай верхние ярусы, выгружай и суши на соломе.

Все это нам только предстояло опробовать. Вот тогда логично было начать продажи. Но деньги нужны были как вода. Запасы иссякали, а с приходом в деревню мужчин просто на глазах начали таять. Охотники ходили в лес теперь посменно. Но из-за жары животные уходили глубже в бор, а туда для охоты обычно собирали большие группы, потому что вепрь или медведь с легкостью справится с парой мужчин.

***

Мне самой хотелось съездить до домика на дороге, но Бирк был против. И небезопасно, и неудобно, мол, для госпожи, поскольку домик там больше похож на летнюю конюшню. К осени дорога должна была стать более проходной, чем теперь. Да и соседи, когда приедут на нашу маленькую выставку должны будут узнать, что проезд там теперь возможен, и им больше не придется объезжать, увеличивая время в дороге на сутки.

— Варис, скорее всего, тебе придется съездить туда с мастерами. Раз мне этого делать нельзя, ты единственный, кому я могу доверить это, - начала я разговор с братом, придя в мастерскую, когда кроме него там никого не было.

— Мы можем не успеть на нашу выставку, Алисия. Я и сам много думал над этим. Знаю, что отец всегда следил за дорогой, - мне показалось или он просто не решался уехать из дома.

— Тут дело не только в дороге, Варис. Я думаю, что там можно построить хороший придорожный дом.

— Для этого нам нужны деньги, сестра. Запас железа, гвоздей и скоб подходит к концу, - грустно резюмировал он.

— Я могу поехать с Варисом, графиня, - голос за моей спиной заставил вздрогнуть. – Не подумайте, что я подслушивал. Я лишь застал вас за разговором и не хотел прервать его.

— Герцог, в этом нет никакой тайны. Думаю, вы и так поняли, что графство не процветает, как раньше, - ответила я, стараясь не показать своего разочарования от того, что он теперь в курсе моих планов.

— Да, понял. Только вот мое пребывание здесь продлится до момента, когда Его Величество призовет меня обратно во дворец. Думаю, в это время я должен быть чем-то полезен, - галантно поклонившись, ответил он.

— Рада это слышать, герцог. Я заметила, что вы нашли общий язык с Варисом и Грегори.

— Я тоже этому рад, герцог, - добавил Варис.

— Тогда, мы вместе можем заняться чертежами, а когда закончится прием, и ваши агрегаты раскупят, сразу поехать на дорогу.

— Да, небольшой «крюк», чтобы купить все необходимое займет не дольше недели. А деревенские, работающие сейчас со мной, смогут и сами продолжить работу, - радостно поддержал его Варис.

— Ну, на этом и решим, - согласилась я.

Больших денег я не ждала. А кроме дома на дороге нам нужно было купить как минимум зерно или муку. Я хотела, чтобы лето тянулось как можно дольше, потому что осенью надо было закупить зерна еще и на весенний сев. Дай Бог здоровья Рамину, который лучше меня знал все, что требовалось для земельных работ здесь.

Дождь начался через пару недель. Как обычно это бывает после длительной жары, от которой устали и люди, и животные, и даже земля: на горизонте вдруг появилась тяжелая, будто налитая свинцом, туча. Гром сначала прогремел вдали, а потом звук его начал приближаться и становиться всё громче и раскатистее.

Я вышла за ворота, и как бы далеко я ни была от истинной веры, молилась, чтобы он не обошел нас стороной. Даже деревья стояли снулые и пыльные. Создавалось впечатление, что осень на пороге, и вот-вот листья начнут желтеть.

На пригорке, где и обычно, толпилась стайка старух во главе с Рамином. Судя по тому, как они безотрывно вглядывались в горизонт, из которого словно из тюбика с краской, расползалась серая гуща, они тоже молились, только по-своему. Эта картина почему-то впечатлила меня. Вспомнились сказки и былины, в которых аксакалы, старейшины поселений умели призвать дождь или наоборот – прекратить его.

— Госпожа, надо прятаться, надо закрыть ворота, - Бирк поторопил меня внутрь, но я снова посмотрела на пригорок. Люди там стояли как приколоченные.

— А они? Ты думаешь, гроза будет сильной? – я и сама это уже поняла. Ветер поднимался серьезный, но уходить и оставлять их на улице одних я не хотела.

— Будет сильный ветер, госпожа. За пригорком безопасно, и они это знают. И стоять здесь будут до того момента, когда он не успокоится, - Бирк явно переживал за меня, но не мог решиться и, взяв меня за плечо, подтолкнуть к воротам.

— Я пойду к ним, Бирк. Попробую уговорить их спуститься в деревню, - я решительно шагнула вперед, держа руками подол платья.

— Они всегда стоят там, когда нужно молить богов, госпожа. Вам не надо туда, - продолжал твердить Бирк и шел за мной.

— Значит, мы тоже будем молить этих богов, Бирк, - я помнила эти фигурки на пригорке – они ежедневно, несмотря на то, что подъем давался тяжело, приходили туда. Сейчас я поняла, что приходили они не просто поглазеть от стариковской скуки. Не обсудить. И уж точно не осудить. Приходили они вместе с нами чтобы молиться, когда мы работали. Те, кто больше не мог работать, но видели наше усердие и помогали, чем могли.

— Госпожа, вам надо домой, - встретив меня, серьезно сказал Рамин.

— Я уйду отсюда только с вами. Бирк ушел за телегой. Он будет стоять здесь. Мы все поедем в замок, закроем ворота и поднимемся на стену у озера, Рамин. Там будет безопаснее, а когда вы спуститесь, вас будет ждать горячий обед, - строго сказала я, дав понять, что переубедить меня будет тяжело.

Рамин обвел глазами «своих» бабуль и мотнул головой, мол, согласен. Бирку пришлось съездить до замка два раза. Я пошла за телегой пешком, наслаждаясь прохладой, ветром, который раздувал мои волосы и видом зелени, которая вдруг стала гуще, темнее, сочнее. И это еще