Я внимательно присмотрелась к нему и вдруг поняла, чтопорадовалась рано. Было в его глазах что-то сигнализирующее мне о большойопасности. Не глаза, а два ярко-красных огня светофора. Может, поэтому я изамерла, точно соляной столп, таращась на него, а он между тем осторожноприближался. Шел он странно, абсолютно бесшумно и плавно, как будто плыл повоздуху. А лицо… узкое, с пронзительными, глубоко посаженными глазами, оновыглядело бы смертельно усталым, если бы не эти глаза, резкие складки,прочерченные от носа к уголкам рта, и неожиданно мягкий рисунок губ, а надправым глазом длинный, в мелких рубчиках шрам, теряющийся в волосах.

Мужчина как бы между прочим и вместе с тем настойчиво началоттеснять меня от двери. Сообразив это, я перепугалась еще больше и тоже сталадвигаться по часовой стрелке, ему пришлось переместиться следом, и явногопреимущества он лишился. Я все еще была вблизи двери, но, если он предприметвоенные действия, это меня, конечно, не спасет.

— Я заблудилась, — выжав из себя улыбку, пояснилая. — Поссорилась со своим парнем. Там, на озере… увидела ваш дом иобрадовалась. Ночью в лесу очень страшно одной…

— Да? — Он меня не слушал, это ясно. Продолжалдвигаться, заботясь только о том, как подобраться ко поближе.

— Вы мне поможете? — спросила я.

— Да, конечно. Так где, вы говорите, ваш парень?

— На озере. Слушайте, если вы подойдете ближе, язакричу.

— С чего это вам кричать?

«Еще шаг, о черт, он все-таки отжал меня от двери, в этуузкую щель ни за что не проскочить, а поворачиваться спиной к такому типунельзя».

— Вы как-то странно себя ведете, — заметила я инахмурилась.

— Я? Это вы ведете себя странно. Являетесь среди ночи…

— Я же вам объяснила. Не хотите помогать, не надо. Отойдитеот двери, чтобы я могла выйти. Так и быть, вернусь к своему парню.

— А он точно есть, этот парень?

— Я вас просила отойти от двери. И не надо меня пугать.Только не говорите, что вы из этих чокнутых маньяков, у меня на них аллергия.

Он криво усмехнулся и шагнул вперед. Играть со мной ему уженадоело, и он надумал предпринять решительные действия. Но и я не дремала, тоесть уступать кому-либо вообще не в моем характере, и я терпеть не могу, когдаменя пугают, а насчет маньяков я сказала сущую правду. В общем, парень сделалшаг, а я, схватив кусок штукатурки с пола, швырнула ему в лицо. Он инстинктивноподнял руки, закрывая голову, а я проскользнула в дверь, воспользовавшись егозамешательством, и на фантастической скорости рванула по коридору, крича во всегорло:

— Помогите!

— Сука! — рявкнул он и бросился за мной.

— Помогите! — завопила я еще громче, выскочила накрыльцо, сбежала по ступенькам, споткнулась и упала, неловко повернулась бокоми завизжала так, что у самой заложило уши.

Я ожидала, что на мою голову что-нибудь обрушится, кулакнапример, или на моем горле сомкнутся цепкие холодные пальцы, или, что ещехуже, в лунном свете сверкнет лезвие ножа.

— Спасите! — заорала я и тут сообразила, что парнюдавно пора меня поймать, а он до сих пор так и не появился Эта мысль необычайновоодушевила меня, я наконец вскочила и бросилась бежать. В это мгновение отсарая отделилась тень, и я увидела мужской силуэт. Мужчина спешил мненавстречу.

Такого я не ожидала: как этот тип мог покинуть дом иоказаться возле сараев? Взвыв, я бросилась в кусты и вдруг услышала знакомыйголос:

— Ты что, рехнулась?

Я замерла, присев и осторожно выглядывая, потом крикнула:

— Гриша, это ты?

— Конечно, я. Куда ты делась?

Я вышла из кустов и вцепилась в рукав Гришиной ветровки.

— Идем отсюда, — зашептала я испуганно, косясь надом, потом опомнилась и спросила:

— У тебя есть оружие?

— Спятила, что ли? — обиделся он. — Чего тыорала, точно тебя режут? Напугала до смерти…

— Это я тебя напугала? Это меня напугали, ты бы знал,как. Идем отсюда, у этого психа ружье, по крайней мере, в прошлый раз оно было…

— Какой псих, чего ты болтаешь? — возмутилсяГриша. Не обращая внимания на вопросы и легкое сопротивление, я тащила его подороге в сторону виноградника. Только когда под нами появились огни поселка, яперевела дух и малость притормозила.

— Почему ты орала? — начал приставать Гриша.

— Потому что этот тип хотел меня убить.

— Кто? — Гриша так вытаращил глаза, что это былозаметно в темноте.

— Тот, который прячется в доме. Говорю тебе, он хотелменя убить. Форменный маньяк. А взгляд какой… брр-р…

— Что ты выдумываешь? — обиделся Гриша.

— Ничего я не выдумываю. Если не веришь, сходи ипосмотри.

— Куда, интересно?

— В дом.

— И что я там увижу, по-твоему?

— Маньяка. Только смотри, чтобы он не перерезал тебегорло.

— Ты чокнутая. Славик правильно говорит, у тебя точноне все дома. Скажи лучше, зачем ты сюда поперлась?

— Как зачем? Хотела проверить, кто здесь прячется.

— Тебе Серега сказал, что здесь будет?

— Когда он мне это мог сказать, интересно?

— Вот ты мне и объясни…

— Совершенно нечего объяснять… Прошлой ночью я виделаздесь человека и подумала, что дом этот идеальное место для беглеца. Вот ирешила проверить.

— Ты сбежала, чтобы здесь с ним встретиться?

— Я не сбегала. Мне пришла в голову мысль, я решилапроверить свои догадки и пошла.

— Одна?

— Конечно. Не могла же я поднять тебя с постели срединочи? По-моему, это было бы невежливо. Я быстренько хотела заскочить сюда исразу домой. А здесь этот псих… Он точно маньяк и от кого-то прячется. Надопоспрашивать Екатерину Васильевну, у них здесь серийные убийцы не водятся? Ужочень он похож на такого… Слушай, а ты как здесь оказался? — наконец-тодогадалась спросить я.

— За тобой следил. Славик еще вчера сказал, что-то тызадумала. Так оно и вышло.