Никто не откликнулся. Я выпила стакан молока, глядя в стенунапротив, и изрекла:

— Надеюсь, Славику повезет больше, чем мне.

— В каком смысле? — насторожился Григорий.

— В том самом. Кстати, где он может околачиваться?

— Понятия не имею, — проворчал мой друг икомпаньон, машинально посмотрев на гору, где, прилепившись к камням, стоялавилла (впрочем, с нашей веранды ее не было видно).

— А тебя это не беспокоит? — нахмурилась я и, недождавшись ответа, добавила:

— Я иду спать. Моим нервам требуется передышка. Утромнепременно позвоню в милицию и расскажу об этом проклятом доме… Спокойной ночи.

Я покинула Гришу и в самом деле улеглась в постель, когромной радости Ромео, который ожидал моего возвращения, забившись в подушки.

— Ты не представляешь, что со мной было, —пожаловалась я и начала рассказывать, а пес поскуливать От этоговремяпрепровождения нас отвлекли тихие шаги. Ночные приключения сделали менянеобыкновенно чуткой, я тихонько поднялась и прокралась к окну. Славик как разподнимался на крыльцо. Вскоре послышались приглушенные голоса, и я, кивнувРомео, чтобы сидел тихо, отправилась подслушивать.

Славик с Гришей были на веранде. Я-то думала, что Григорийбудет рассказывать о том, как я пыталась улизнуть из дома, но говорил Славик,причем очень взволнованно:

— Я видел машину… Пролетела по дороге в гору. Это он.Приехал ночью, чтобы никто не узнал.

— А по мне, мы здесь только зря время теряем, —проворчал Гриша. — Никто не знает, где сейчас Жженый. Может, на Багамах, амы тут сидим…

— Он здесь. Говорю тебе… я взял бинокль и пошел на нашеместо. В доме все тихо, что неудивительно, прошло довольно много времени. Но яуверен, это он приехал И в гараже горел свет. К тому же его любовница торчитздесь, значит, ждет. Это точно его машина, огни исчезли в направлении виллы…

— Завтра утром понаблюдаем, — вздохнул Гриша.

— Он может не выходить из дома. Он хитрый и оченьосторожный.

— Ну и что ты предлагаешь?

— Пошлем девчонку.

— Куда? — удивился Гриша, а я насторожилась и даженахмурилась, ночных приключений мне за глаза хватило, и я не спешила затеватьновые.

— На виллу. Ей только и надо, что узнать: там машинаили нет. Проще простого.

— А как она попадет на виллу?

— Это не проблема. Иди разбуди ее…

Гриша поднялся, а я заспешила в свою комнату, не хваталотолько столкнуться с ним нос к носу.

Только я устроилась на постели рядом с Ромео, как Гришапоскребся в дверь, а потом позвал тихонько:

— Аня… — Кстати, до сего момента он меня по имени неназывал (обходился), и теперь я услышала его из уст Гриши впервые. Выходило унего трогательно. — Аня, — еще раз повторил он и, приоткрыв дверь,сунул в образовавшуюся щель голову.

— Ты чего? — вроде бы испугалась я.

— Выйди на минуточку, — попросил онзастенчиво. — Разговор есть. Важный.

— С ума сошел? Какой разговор в такую-то пору? И чеготебе не спится?

— Выйди, а? — вздохнул он.

Дверь закрылась, и я стала одеваться, громко ворча при этом,Ромео тоже ворчал и, спрыгнув с кровати, преданно смотрел мне в глаза, точножелая сказать: «Уж на этот раз ты меня здесь не оставишь».

— Пойдем, — вздохнула я. — Толку от тебяникакого, по вдвоем все же не так страшно. — Иногда я очень сожалею, чтоРомео такой маленький и трусливый. Был бы он, к примеру, бультерьером… Пес,точно услышав мои мысли, жалобно вздохнул и повесил голову, а я устыдилась ипримирительно пояснила:

— Я вовсе не это имела в виду, то есть я тебясовершенно ни в чем не упрекаю. Ты не умеешь кусаться, а я не умею готовить.Что ж теперь поделаешь… В конце концов, любят не за то, что ты умеешь или неумеешь… Ладно, пошли, — кивнула я, окончательно запутавшись в извинениях.

Славик с Гришей ждали на веранде. Славик нервно метался отокна к двери, а Гриша сидел нахохлившись и о чем-то думал.

— Что случилось? — сурово поинтересовалась я.

— Анна Станиславовна, пробил ваш час, — обрадовалСлавик.

— Это в каком же смысле? — не поверила я.

— Мы возлагаем на вас большие надежды, — не слушаяменя, продолжил он.

— Возлагайте, я не против, — пресекла я глупуюболтовню. — Только ни о чем не просите, мы с вами договаривались: я лежуна пляже и ничегошеньки не делаю.

— Ну, уважаемая. Кое-что сделать все-таки придется.Впрочем, это такой пустяк, что и говорить не о чем.

— Чего же вы тогда так много говорите? — неудержалась я. — В чем дело?

— Надо заглянуть на виллу. Заглянуть и узнать, нет литам сегодня гостей. Интуиция подсказывает мне, что есть. В гараже должен стоятьеще один джип.

— Вы предлагаете мне перемахнуть через ограду изаглянуть в чужой гараж? — искренне удивилась я.

— Не стройте из себя дурочку, — разозлилсяСлавик. — Когда надо, вы соображаете очень неплохо. Вот и напрягитесь.

— Я не могу напрягаться среди ночи…

— Тогда просто слушайте. Сейчас мы на машине поднимемсяна вершину горы. Затем вы, уже одна, будете возвращаться назад и рядом с виллоймашина у вас сломается. Совершенно естественно обратиться за помощью.

— Среди ночи? Уверяю вас, это совершенно неестественно.

— Анна Станиславовна, вы ведь женщина, к тому же редкаякрасавица. Любой мужчина, увидев вас, почтет за счастье оказать вам услугу…

— Да? А что такого сломается в моей машине?

— Гриша что-нибудь придумает… я

— А откуда я возвращаюсь среди ночи?

— С турбазы «Магистраль», предположим, там отдыхаетваша подруга, и вы ездили ее навестить. Засиделись допоздна, обычное дело…

— Чего бы мне тогда не остаться у подруги, а тащитьсятемной ночью по горной дороге?

— Так вы родственников не предупредили, онибеспокоятся… Уверен, Анна Станиславовна, вы найдете, что сказать, а вам всего инадо-то, что заглянуть одним глазком в гараж и посмотреть: есть там джип илинет. Одевайтесь, уважаемая, и вперед!