– А вокруг «ЭльНора» сейчас неспокойно, – задумчиво сказал Бунин. – Страсти кипят такие, что закачаешься. На кону такие деньги, что убить за них вполне возможно. И получается, дорогой мой друг, товарищ и почти что брат, что смерть Попова – прекрасная дымовая завеса. Пока мы с тобой ищем его врагов, способных на убийство, кто-то подбирается к «ЭльНору» и его хозяйке. Одной или даже обеим.

– Горохов, – фамилию владельца «Ганнибала» оба сыщика произнесли хором.

– Вот что. – Бунин расцепил руки и встал со стула, давая понять, что решение принято. – Бжезинскую и Бутакову бери под круглосуточное наблюдение. Обеих. От греха подальше.

– За Бжезинскую я относительно спокоен. Ее Олег пасет. Меркурьев, – пояснил он, видя непонимающий взгляд Бунина. – Вот, кстати, еще один влюбленный. Может, воздух у них там в «ЭльНоре» такой, особенный. Способствующий страстной любви и такой же страстной ненависти. Как говаривал классик, «чума на оба ваших дома», ей-богу… А вот Бутакова… Та в самом логове тигра сейчас обитает. У нее даже приемная общая с Гороховым, и секретаршу я видел, та еще стерва, полностью растворившаяся в хозяине. Так что Бутакова точно «под колпаком у Мюллера». Каждый ее шаг Горохову известен.

– Вот пусть и тебе будет известен тоже, – заключил Иван. – Бумаги оформляй, с наружкой я договорюсь. Дадут людей. От убийства хоть Бутаковой, хоть Бжезинской будет столько шуму, что генерала удар хватит. Так что он все сделает для того, чтобы мы его предотвратили.

– Наружку я пущу. – Дмитрий поднялся. – Только, Вань, не кажется ли тебе, что мы слишком сложную конструкцию наворотили? Может, все проще гораздо?

– Может. Я не провидец, – буркнул Бунин. – Но одно знаю точно. Убийство Попова мы с тобой обязательно раскроем. И нового не допустим. А во всем остальном пусть эти дамы сами разбираются. Кстати, ты выяснил, правда ли про Бжезинскую и наркотики?

– Так как я это выясню? Пушеры городские говорят, что никогда ей дурь не поставляли. Но при ее деньгах и связях она может и в Москве закупаться. В бизнес-кругах про это тоже никто не знает, Инка шуршала по моей просьбе, через мужа узнавала да через свои журналистские связи.

– Но она ведь это откуда-то принесла.

– Она сказала откуда. Из областной Думы. Ей там кто-то из депутатов, коллег Бжезинской, шепнул. Но эти политические круги – такое грязное место, что они и выдумают, недорого возьмут. Инка наша с Бжезинской же встречалась. Не делай недовольное лицо, она не специально полезла, ей рекламу «ЭльНора» заказали. Так вот она говорит, что выглядит Элеонора не шибко хорошо. Бледная, глаза красные, руки трясутся…

– Знаешь, если делать заключение, что человек – наркоман на основании того, что у него руки трясутся, так мы далеко уйдем. У тебя вчерась тоже руки тряслись, любо-дорого глянуть было. Впрочем, в данном вопросе наружка нам тоже в помощь. На покупке не поймает, так под кайфом увидит.

– А если она дома употребляет? По вечерам? Живет она уединенно.

– Меркурьева своего спроси. Если он влюблен, как ты говоришь, так будет бдить в оба. Дамочку же лечить нужно.

– Он меня и так чудом не убил, – Дмитрий вдруг засмеялся, вспомнив, как лежал лицом в луже и разглядывал военные берцы Меркурьева, – а за наветы в адрес его дорогой Элеоноры и вообще пришибет.

Телефон зазвонил резко и отчего-то громко. Бунин и Воронов даже вздрогнули от неожиданности.

– Эти ваши айфоны, – Иван раздраженно покачал головой, – вот уж у богатых свои причуды. Да ответь ты, сейчас голова лопнет. Лелька, поди, твоя ненаглядная надрывается.

– Нет, это не Лелька, – Воронов стал максимально серьезен. – Это Элеонора Бжезинская.

Он провел пальцем по ярко светящемуся экрану, откашлялся и сказал:

– Здравствуйте, Элеонора Александровна, что-то случилось?

– Я не знаю, – голос в трубке звучал неуверенно, что было не похоже на Бжезинскую, королеву и владычицу морскую. – Может быть, я зря вас беспокою, господин майор, но видите ли, один из моих сотрудников уже второй день не появляется на работе. И телефон его не отвечает. Возможно, он просто заболел, или передумал у меня работать, или уехал по срочным семейным делам, и я напрасно поднимаю волну, но мне кажется, что с ним что-то случилось. Что-то страшное.

– Не волнуйтесь, Элеонора Александровна, мы обязательно во всем разберемся. Как зовут вашего потерявшегося сотрудника? Кем он работает?

– Это Степан Ушаков, мой главный инженер, – она слегка запнулась, – новый главный инженер.

Воронов вспомнил долговязую фигуру, взволнованно дергавшую его за рукав в коридоре «ЭльНора». Парень был возбужден, все пытался рассказать Воронову о чем-то важном, а майор отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Как он тогда сказал: «Я видел человека, которого здесь не может быть»… И еще: «Я этого человека найду и спрошу»… Что ж, кажется, действительно нашел. Весь опыт майора Воронова, накопленный за годы его проклятой работы, свидетельствовал о том, что высокого, тощего, лохматого Степы, скорее всего, больше нет в живых.

– Черт, черт, черт, – выругался Воронов, чувствуя, как от чувства бессилия у него перехватывает горло. Бунин внимательно смотрел на него. – Я сейчас приеду, Элеонора Александровна. Это действительно важно. Пожалуйста, никуда не уходите.

– Что, еще один труп? – спросил Бунин, наблюдая, как друг натягивает куртку, не попадая в рукава.

– Накаркали мы с тобой. Только трупа пока нет. Похоже, нам с тобой еще придется его найти. Черт, черт, черт! Это я во всем виноват. Он же хотел со мной поговорить. Он рассказывал что-то, что считал важным, а я, дубина, не выслушал его до конца. Одно я знаю точно, Ваня. У «ЭльНора» действительно есть свой «черный человек». И если мы не вычислим его до того, как он нанесет следующий удар, то грош нам цена.

Наши дни

Нора

То, что парень пропал, Нору жутко веселило. Она понятия не имела, куда он подевался, да и не было ей ни малейшего дела до какого-то там непонятного Степы Ушакова. По ее разумению, этот вихрастый лопоухий щенок был сто лет никому не нужен, а его исчезновение объяснялось очень прозаически – завис у девушки, ушел в запой, сорвался к родителям. Однако шумиха, поднявшаяся вокруг этого исчезновения, была как нельзя кстати. Все, что приводило к сгущению тумана вокруг «ЭльНора», сегодня играло ей на руку.

Чем больше обесценивалась компания, тем проще было выкупить ее у двух других учредителей. А в то, что после того, как она станет единоличной владелицей «ЭльНора», дела у фирмы пойдут в гору, она даже не сомневалась. Впрочем, владеть фирмой в одиночку, тащить на себе тяжкий груз постоянного принятия сложных решений она и не собиралась. Избавиться от ненавистной Эллы, по дешевке скупить долю дурака Борьки, а затем подороже продать компанию, чтобы уехать в Москву, – таков был план Норы, которому она собиралась следовать дотошно и скрупулезно. «Изумрудный город»? Ха-ха, затея, рассчитанная на дураков. Так смешно, что никто этого не видит.