Темнело быстро. Солнце провалилось за горизонт, и в бледно-сливовом небе одна за другой начали зажигаться звездочки. Окна королевского дворца вспыхнули искусственным золотом, в них мельтешили тени приглашенных гостей, и я жалела, что так и не успела станцевать с Дитером вальс. Я представляла, как он сидит рядом с послами и смакует рубиновое вино из хрустального бокала, и надеялась, что теперь он будет предельно осторожен, и если Тураону не удалось отравить вино в первый раз, то теперь не получится и подавно.

Стало прохладно, и я вернулась во дворец. Слуги готовили праздничный салют, и все приглашенные высыпали на балкон. Я искала глазами знакомый белый китель, но так и не могла найти. Показалось, что мимо бледной тенью пронеслась фрау Кёне, но, завидев меня, растворилась в толпе.

Кто-то почтительно коснулся моей руки, я обернулась и встретилась с добрыми глазами Ю Шэн-Ли.

– Мой друг ищет вас, госпожа, – мягко произнес он.

– А вы разве не с ним? – Я обвела толпу встревоженным взглядом, но генерала не было.

– Дитера попросил на разговор король.

– Король! – воскликнула я, ощутив, как заколотилось сердце.

– Вы взволнованы, госпожа? – На лице альтарца отразилась тревога.

Я вздохнула и обеими руками пригладила волосы. Не рассказывать же ему о вальсе с королем и подслушанном разговоре?

– Нет-нет, – быстро проговорила я. – Я просто чувствую себя одиноко без мужа. Так о чем они беседовали?

– Фессалийские разговоры не для ушей альтарца, госпожа. – Ю Шэн-Ли привычно поклонился.

– Конечно. – Я расстроенно прикусила губу.

– А я пообещал найти вас, – продолжил посол, – и охранять до возвращения Ди.

– Это совершенно излишне, – бледно улыбнулась я. – Ведь я не ребенок.

– Вы его супруга, и этого достаточно, – серьезно ответил Ю Шэн-Ли.

– Так вы дружны? – рассеянно спросила я, накручивая локон на палец.

– Это давняя история, – с охотой подхватил Ю Шэн-Ли. – Дитер служил в фессалийской колонии, в некогда имперских землях Фенг, откуда я родом. Мы познакомились на службе и юность провели вместе.

– Так это с вами он приучился к опиуму? – хмыкнула я.

Ю Шэн-Ли развел руки ладонями вверх и закатил глаза.

– К стыду моему, – горько произнес он. – Империя Солнца – великая страна, неисчислимы ее дары и соблазны. То, что у нас считается уделом мудрецов, в Фессалии воспринимают как пороки, а неокрепшие умы впитывают все новое, как губка впитывает воду. Вы могли бы изменить это, госпожа.

– Вы так считаете? – задумчиво спросила я.

– В Альтаре говорят, что мудрая женщина – подарок судьбы. Она добавляет сахар во все, что дает мужчине, и убирает соль из всего, что мужчина дает ей. Вот, – Ю Шэн-Ли снял с левого запястья один из браслетов, сплетенных из разноцветных нитей, – в Фессалии вы празднуете день Майской Розы, а мы в империи Солнца празднуем день Тысячи Драконьих Лодок. В этот день принято дарить друг другу обереги от злых духов, примите один от меня. – Он взял меня за руку и аккуратно надел на запястье браслет, затянув его на ленточки, свисающие, как драконьи усы. – Вы видите? Эта черная нить – цвет дракона-хранителя вашего мужа. Белая – это вы сами, не так ли? А красная нить – символ Великого Луна, отца-дракона, основавшего империю Солнца. Я хочу, чтобы отныне он охранял и вас, госпожа.

– Спасибо, Шэн, – растроганно поблагодарила я, не заметив, что назвала его так же, как недавно назвал Дитер. – Я буду хранить ваш подарок. Но мне совершенно нечего дать взамен.

– Вашей дружбы будет достаточно, – поклонился Ю Шэн-Ли, и в этот самый момент знакомый голос вкрадчиво произнес над ухом:

– Любезничаем?

Я вихрем обернулась и возмутилась:

– Разве можно так пугать фрау?

– Никак нет, – бодро ответил генерал и обратился к альтарцу: – Шэн, друг мой, позвольте украсть у вас эту красавицу?

– Пусть солнце освещает ваш путь, – поклонился Ю Шэн-Ли.

Дитер поклонился в ответ, прижав ладони к груди, взял меня под локоть и потянул в сторону.

– Как прошел разговор с королем? – спросила я. – Или, лучше сказать, с королевой?

Генерал сдвинул брови, отчего над переносицей пролегла вертикальная складка.

– Не знаю, что передавала ее величество послу Тураону, – тихонько ответил он, – но кентариец жив и здоров, разве что надрался сверх меры.

– Не без вашей помощи, я так думаю? – подколола я.

– Меня еще не перепил ни один гвардеец и ни один матрос, – хвастливо сказал генерал. – Слуги отнесли его в отдельные покои, а его величество передвинул совещание на завтрашний день.

– Еще один день! – воскликнула я огорченно. – Как мне пережить?

– Как обычно, пичужка, насвистывая песенки и порхая по бальной зале. Только не прыгайте в клумбы, у здешних роз острые шипы.

– Какой вы злой. – Я сердито поджала губы.

– Ну-ну! Не сердитесь, – миролюбиво отозвался Дитер. – Когда вы сердитесь, то напоминаете капризную девчонку, и я не знаю, чего мне хочется больше, отшлепать вас или поцеловать.

Я вскинула подбородок, заливаясь краской возмущения и намереваясь ответить, но звучный голос дворецкого вдруг оповестил:

– Господа и дамы! Пожалуйте на балконы, сейчас будет салют!

Неподалеку стоящие девицы завизжали от восторга, и я зажала ладонями уши. Потом меня толкнула престарелая фрау, ковыляющая под ручку с мужем, мимо пронеслась парочка влюбленных, вскоре гости спрессовались в один сплошной пестрый поток, и Дитер вовремя подхватил меня под руку и потянул с прохода.

– Вот так лавина, – сердито проговорил он. – На поле боя и то не случается такого столпотворения.

– Люди всегда охочи до зрелищ, – заметила я.

– А вы нет? – В очках сверкнули и закружились лукавые огоньки.

– Внимание приятно лишь поначалу, – буркнула я. – Потом начинает раздражать.

– И в этом наши вкусы совпадают, – кивнул Дитер и потянул меня за руку: – Идемте.

– Куда? – растерялась я, заметив, что генерал идет совершенно в другую сторону, навстречу толпе.

– Смотреть салют.

– Но мы идем в обратном направлении…

– Вы проницательны, Мэрион. Я знаю одно место, откуда откроется потрясающий вид.

– И что же это за место? – спросила я.

– Крыша королевского дворца, – совершенно серьезно ответил Дитер.

Сначала, правда, мне показалось, что генерал шутит, и я шла за ним из чистого любопытства. Винтовые лестницы вели нас наверх, и казалось, что Дитер знает здесь каждый закоулок. Лакеи почтительно распахивали перед ним двери, словно это был Мейердорфский замок, а не дворец короля, и постепенно азарт захватывал и меня. На самых крутых лестницах Дитер брал меня за руку и вел медленно и осторожно, подшучивая в своем стиле и называя пичужкой, к чему я уже привыкла. А потом вдруг остановился и потребовал: