Надежда яростно рылась в сумке на предмет отыскания записнойкнижки и издала ликующий возглас, когда нашла. Теперь еще надо было найти тамтелефон ее одноклассницы Виктории Львовны Залевской. После школы Викторияпоступила на химический факультет университета и два года назад на встречеодноклассников сообщила друзьям, что стала заведующим кафедрой токсикологиихимико-фармацевтического института, что находится на Петроградской стороне, нанабережной реки Карповки. Профессором Виктория стала уже давно и в тот раз, навстрече одноклассников, на поздравления со смехом отвечала, что карьеры онаникакой не сделала, а просто все приличные специалисты разъехались по миру, вотона, как в известном анекдоте, и стала начальством.

Но никто ей не верил, потому что все знали, что Виктория –ее в школе так и звали Викторией, никаких Вик и Витек она не признавала, –все знали, что Виктория баба умная и кафедре токсикологии очень повезло, чтоименно Виктория Львовна Залевская стала ее заведующей.

Надежда нашла телефон сразу – Виктория фамилию не меняла идаже, кажется, замужем ни разу не была. Дома никто не отвечал, тогда Надежданабрала рабочий и после недолгой беседы с секретарем добилась самой ВикторииЛьвовны. Та узнала Надежду по голосу сразу же, но жестким тоном произнесла, чторазговаривать сейчас никак не может – у нее через пять минут лекция.

– А после лекции? – заикнулась Надежда.

– После лекции привезут материал на срочную экспертизу, ябуду занята в лаборатории, так что звони домой вечером попозже, думаю, чточасам к одиннадцати я дома буду. Там и поболтаем.

– Вот еще, мне с тобой не болтать нужно, а по делупроконсультироваться! – нисколько не обидевшись на жесткий тон, закричалаНадежда.

– Дело срочное? – строго спросила Виктория.

– Вопрос жизни и смерти! – сказала Надежда совершеннуюправду. – Ты меня знаешь, по пустякам дергать не буду.

– Знаю, – согласилась Виктория. – Значит, черезполтора часа будь у входа в лабораторию, коротко мне расскажешь, а тампосмотрим. Все, Надя, студенты-олухи ждать долго не будут, разбегутся…

– Зинаида Павловна, есть у вас перчатки резиновыепотолще? – Надежда заметалась по квартире.

– Там, под ванной, лежат.

Надежда натянула перчатки и упаковала злополучный цветок втри полиэтиленовых мешка.

– Так тебя, паразита, чтобы в транспорте никто не пострадал!Зинаида Павловна, откройте все форточки и попейте чаю зеленого, он всякую дряньиз организма выводит!

– Хуже не будет! – согласилась Зинаида.

Из-за чертовых пробок Надежда опоздала, и Виктория уже былазанята экспертизой. Надежду встретила симпатичная девушка и просила всепередать через нее. Надежда оставила ей цветок и записку, предупредив, чтобывсе отдали в руки самой Виктории Львовне как можно скорее.

Соня шла домой, уныло обходя лужи. На улице шел дождь, даже,кажется, со снегом, и обходить лужи была делом неблагодарным, но Соня упорностаралась найти место посуше. У самого дома ее забрызгал автомобиль. Скореевсего он просто не заметил ее в темноте – маленькая фигурка со скрипкой пугливожмется к поребрику. Еще не видя испорченного пальто, Соня расстроилась, авпереди у нее было еще одно испытание: темный подъезд. В последнее время онавсего боится, размышляла Соня, это уже становится чем-то патологическим. Ну в самомделе: что такого ужасного с ней произошло? Тысячи молодых женщин также ходят поулицам, но вряд ли они умирают со страху от такого заурядного явления, кактемный подъезд. Просто нервы расшатались, нужно отдохнуть и попить витаминов,уговаривала себя Соня. Но она знала, отчего в последнее время всегда плохоенастроение и вскакиваешь по ночам, обливаясь холодным потом. Ее волновалипроклятые звонки. Кто он, этот человек, что звонит ей в любое время и говорит,говорит таким горячечным больным голосом про то, как он, и только он, понимаетСонину музыку, про то, что ей, и только ей, дан какой-то особенный дар, которыйона должна беречь. Соню пугают его звонки, пугает сам звук его голоса, ейкажется, что вместе с этим человеком в ее жизнь вошло что-то тягучее инеприятное, как липкий ноябрьский туман.

Когда все это началось? Полгода назад он стал звонить. Но,судя по разговорам, он знал про нее слишком много, он давно посещал концерты иследил за ее работой. Иногда Соне казалось, что он следил за ней всю жизнь. Ночто она может сделать? Переехать обратно к родителям? Там отец нездоров, емутрудно будет выносить ее бесконечные репетиции, а у мамы аллергия на запахканифоли, которой натирают смычок. А вдруг этот человек станет звонить туда?Придется рассказывать все родителям, они разволнуются.

Соня очень любит папу и маму, но когда год назад умерлабабушка и оставила ей вот эту квартиру, Соня переехала сюда не раздумывая,потому что при ее образе жизни лучше жить одной. Творчество утомительно дляблизких людей. Но в последнее время Соня чувствует, что не может работать вполную силу, – ее выматывают проклятые звонки. Отключить телефон? Но тоттип неоднократно давал понять, что знает про нее все, он будет подкарауливатьее после концертов.

Пожаловаться в милицию? Соня представила, как она приходит вотделение, как, путаясь и смущаясь, объясняет дежурному суть дела, какзамолкает под сердитыми и недоуменными взглядами.

«Чего вы хотите? – спросят в милиции, и будутправы. – Вас никто не оскорбляет, вам никто не угрожает. Какой-то мужчиназвонит вам и говорит, что ему очень нравится, как вы играете на скрипке…Радуйтесь, милая девушка, что вам не звонят озверевшие от вашей игры соседи полестничной клетке. Тогда вы бы рисковали большим – к примеру, у кого-нибудь невыдержат нервы и он спустит вашу скрипочку в мусоропровод. А так – ну,какой-нибудь слишком назойливый поклонник… К тому же он даже не требуетнемедленного свидания».

Да вряд ли в милиции с ней будут разговаривать так вежливо.Скорее всего просто пошлют подальше, во всяком случае, ничем не помогут.

Соня совершенно не умеет убеждать людей в своей правоте. Онане переносит грубости. Даже этому телефонному типу она не может сказать резко,чтобы оставил ее в покое. Он ведь ничем ее не оскорбил…

Вот и выходит, что совершенно не с кем посоветоваться. Изаступиться за нее некому, она одинока, самое близкое существо – это еескрипка. Непосвященные не знают, какой это каторжный труд – играть на скрипке.Некогда было прыгать на скакалке, потом ходить в кино и бегать на свидания. Спяти лет, когда мама привела ее на подготовительное отделение музыкальнойшколы, Соня надолго расставалась со скрипкой всего однажды. В третьем классесоседский мальчишка толкнул ее. Чтобы не повредить скрипку, Соня упала на рукуи сломала ее. Два месяца она не могла заниматься, потом все началось снова. Водворе Соню не любили, считали гордячкой. Тот мальчишка, из-за которого онасломала руку, больше не приставал – он полез на крышу за голубями и свалился сшестого этажа.