в условиях этих требований. После того, как в 1999 году Пекин приказал подавить духовное движение Фалуньгун, которое партийные лидеры считали "злым культом", Чэнь участвовал в подавлении в качестве старшего провинциального чиновника, чья роль включала ответственность за уничтожение брошюр, книг и компакт-дисков группы. Позже он курировал усилия по очищению партийных рядов Хэнани от Фалуньгун путем перевоспитания и изгнания нарушителей, согласно провинциальным историям. Каждый чиновник "четко знал, что они должны подавить Фалуньгун всеми силами", по словам Хэ Санпу, бывшего чиновника из Хэнани и верующего Фалуньгун, который рассказал, что в то время он проходил уроки перевоспитания. К концу своего пребывания в Хэнани Чэнь стал заместителем главы нового провинциального партийного комитета по "укреплению мира и стабильности", координируя работу по обеспечению общественной безопасности.

В 2009 году Чэнь был назначен заместителем партийного руководителя Хэбэя, северной провинции, которая окружает Пекин. За двадцать два месяца работы там он познакомился с новым методом охраны правопорядка в виде сетки, который испытывался в столице провинции, Шицзячжуане. В городе была создана сеть из 110 "полицейских участков", где полицейские, помимо обычных обязанностей, проводили работу с населением, отвечая на вопросы о муниципальных услугах и раздавая указания и воду пожилым людям. Эта концепция возникла на основе партийной системы "управления сеткой", впервые опробованной в начале 2000-х годов, которая разделяет жилые районы на единицы по несколько сотен семей для облегчения сбора данных и местного управления. Власти объявили эксперимент в Шицзячжуане успешным, заявив, что эти посты обеспечивают постоянное присутствие полиции на улицах и сокращают время реагирования на инциденты, связанные с безопасностью. Полицейские службы из десятков других городов направили своих сотрудников для изучения новой системы.

Чэнь принес это ноу-хау в Тибет, где он был назначен главой партии в 2011 году - через три года после того, как гималайский регион потрясли жестокие протесты против подавления правительством местной культуры и религиозных верований. Его работа, по сути, заключалась в поддержании стабильности. Власти должны набросить "нерушимую сеть" и "обеспечить отсутствие трещин, слепых пятен", - сказал Чен. «На всех 1,2 миллионах квадратных километров приграничной территории голос и образ партии и правительства должны быть слышны и видны».

Чэнь разместил десятки тысяч членов партии в деревнях и храмах в рамках программы по работе с населением, которая удваивалась как служба наблюдения для мониторинга беспокойного буддистского населения, составляющего большинство. Он ввел полицейскую систему по принципу сетки, установив около семисот "удобных полицейских участков" - небольших постов, которые работали круглосуточно и выполняли функции мини-общественных центров, оснащенных хозяйственным инвентарем и лекарствами от простуды. Государственное телевидение сняло двадцатисерийный драматический сериал, чтобы прославить эти посты безопасности. Во время экскурсии по тибетской столице Лхасе в 2012 году Чэнь сказал местному лавочнику, что «полицейские посты - это ангелы-хранители народа». Но многие местные жители смотрели на это иначе. Тибет "превратился в самую большую в мире тюрьму", облепленную контрольно-пропускными пунктами и камерами наблюдения, сказал Дхондуп Вангчен, тибетский кинорежиссер, живущий сейчас в эмиграции в США: "Ты постоянно боишься, что кто-то смотрит на тебя с разных сторон".

Чэнь также пытался ослабить чувство этнической идентичности тибетцев, что стало предвестником программы принудительной ассимиляции, которую он будет проводить в Синьцзяне. Он поощрял обучение на китайском языке вместо тибетского, предлагал финансовые и другие стимулы для поощрения межрасовых браков. У многих тибетцев были конфискованы паспорта, а тысячи людей были принудительно отправлены на курсы перевоспитания, призванные искоренить влияние Далай-ламы, духовного лидера Тибета в изгнании, которого Пекин осуждает как сепаратиста.

Активисты-правозащитники избивали Чена, но он, казалось, не обращал на это внимания. Представитель США Джим Макговерн, который встретился с Ченом в составе делегации Конгресса, посетившей Тибет в 2015 году, вспоминает, что китайский чиновник вел себя как филистер, занимая большую часть двухчасовой встречи лекциями об экономической и экологической политике Китая. "Он не был заинтересован в реальном разговоре, он произносил речь", - говорит Макговерн. «Он казался совершенно несимпатичным к озабоченности ситуацией с правами человека в Тибете».

Методы Чена завоевали его расположение в Пекине, который искал более жесткий подход в Синьцзяне в связи с эскалацией там этнической напряженности. Он получил эту должность в августе 2016 года, став первым китайским чиновником, занимавшим пост регионального начальника как в Тибете, так и в Синьцзяне. Через несколько дней после прибытия в Урумчи он посетил командный центр полиции и потребовал приложить все усилия для восстановления порядка. Чиновники должны проникнуться "философией того, что стабильность превыше всего", - сказал Чэнь, потребовав создать систему безопасности, в которой не будет "ни слепых зон, ни трещин, ни пробелов.

В течение первого года правления Чэня в Синьцзяне было размещено около ста тысяч объявлений о вакансиях, связанных с полицейской деятельностью, а ежегодные расходы на безопасность в 2017 году почти удвоились по сравнению с предыдущим годом и составили 58 млрд юаней, или примерно 8,6 млрд долларов США на тот момент. Он усилил многие полицейские меры, введенные его предшественником, такие как строгие ограничения на религиозные практики, распространенные среди уйгуров, в том числе на отращивание мужчинами бород и ношение женщинами хиджабов. Согласно правительственным данным, в период с 2017 по 2020 год власти Синьцзяна привлекли к ответственности более 533 000 человек, что в шесть раз превышает средний показатель по стране за этот период.

Чэнь удвоил усилия по созданию полицейской системы по принципу "решетки", установив за первые четыре месяца более 4900 полицейских участков, чтобы создать, по его словам, надежную "систему превентивного социального контроля". Расположенные на расстоянии от тысячи до шестнадцатисот футов друг от друга в городских районах, эти одно-двухэтажные пункты были самыми современными и многофункциональными из тех, что Чен построил на сегодняшний день. В них были предусмотрены такие удобства для жителей, как беспроводной интернет, зарядные устройства для телефонов, аптечки, а в некоторых случаях даже адвокаты, оказывающие юридические услуги. Чен проверял эффективность своей системы регулярными выборочными проверками, появляясь без предупреждения, чтобы проверить время реакции офицеров. К лету 2018 года он ввел в эксплуатацию по меньшей мере 7700 полицейских участков по всему Синьцзяну. Местные музыканты написали песню в знак благодарности, в которой есть такие строки, как «Маленькие полицейские участки, при упоминании о них сердце становится теплым».

Чен расширил сети камер наблюдения, связанных с полицейскими базами данных. Его правительство использует аналитику больших данных, собирая и просеивая огромные массивы личной информации, такой как передвижения людей, а также банковские, медицинские и юридические записи, чтобы попытаться определить потенциальные угрозы и предвидеть преступления, протесты и насилие. Как сказал один инженер государственного оборонного подрядчика, идея