– Так зачем вы пришли? – Напоминаю я.

– О-о. – Уголки его губ дергаются в улыбке. – Я задолжал вам подарок. Помните?

– Ах, это.

– Да. Вы так ничего и не купили себе: я проверил расходы по карте.

– Я просто забыла. – Признаюсь я. – Да это и не обязательно. Уверяю, у меня все есть. И вообще, главное – внимание. То, что вы хотели сделать мне приятное, уже приятно.

– Категорически не согласен. – Хмурится Карл. Шрам над его бровью блестит на солнце. – Я привык держать слово.

– Хорошо. – Сдаюсь я. – И что вы решили насчет подарка?

– Я решил пригласить вас в хороший ресторан.

– Хм. Вы знаете хороший ресторан возле моего дома?

Он задумывается. Оглядывается по сторонам.

– Нет. Но, уверен, вы знаете.

– Тогда, может, у вас есть соображения, как добраться до ресторана? – Теперь уже я оглядываю улицу, которая укрывается снегом, в поисках машины.

– Черт, я же отпустил такси! – Восклицает Карл. И начинает рыться по карманам. – Нужно снова вызвать, это не проблема.

– Стойте. – Прошу я.

Он замирает и уставляется на меня.

– Сделайте мне подарок: не будьте моим боссом хоть один день.

– Что это предполагает? – С юношеской игривостью смотрит на меня Карл.

– Сегодня вы слушаетесь меня. Делаете, что я скажу. И… – Задумчиво закатываю глаза. – И говорите только по-русски!

– Даже, если не получается?

– Даже если не получается!

– О’k. – Кивает Линдер. – I mean да. Согласен!

– Сейчас мы пойдем в мой любимый ресторан, а дальше увидите. – Радостно сообщаю я.

– Возражать не имею. – Послушно говорит Карл. – Правильно сказал?

– Правильно. – Смеюсь я.

Беру его под руку, и мы переходим улицу.

– Тогда почему ты смеять… смеется… смешн… тьфу!

– Смеешься!

– Да-а-а! – Подхватывает он.

Карл

Я сижу в небольшом кафе, наполненном людьми. Здесь маленькие круглые столики, много шума, музыки, смеха, и каждые две минуты кто-то входит, чтобы взять напитки на вынос. В пятидесяти метрах отсюда находятся торговые ряды и пафосный бизнес-центр, но Хмельницкая притащила меня именно в эту забегаловку. Неужели, это, и правда, ее любимое место?

Хотя, чего я хотел от девушки, которая опаздывает на работу, красит губы в лифте, вечно что-то роняет, забывает, разбивает, и вообще – больше похожа на стихийное бедствие, чем на девушку?

Невольно вспоминаю о своем брате и улыбаюсь.

Они чем-то похожи. Эрик такой же импульсивный, открытый, легкий на подъем. Тоже любит подобные шумные места, странную одежду с барахолок, ест там, где спит, и спит там, где ест. Полная моя противоположность. И я люблю его, несмотря ни на что. Как и…

От мыслей отвлекает официант, который приносит заказ. Глинтвейн в бумажных стаканчиках и две огромных штуки, похожих на тортильи.

– Спасибо. – Благодарю я.

– То, что нужно, чтобы согреться! – Подлетает к столику Диана.

Пристраивается рядом со мной на высоком стуле.

– Где ты была? – Взволнованно спрашиваю ее. – Сказала, что на минуту, и пропала.

– Успели заскучать? – Лукаво улыбается она. – Я ходила в торговый центр. Вот за этим!

Девушка достает из-за спины что-то красное вязаное и в тот момент, когда я успеваю разглядеть, что это шапка с помпоном, она напяливает ее мне на голову.

– Что это? Шапка? – Я пытаюсь разглядеть свое отражение в стеклянной панели на стене.

– Чтобы не замерзнуть! – Улыбаясь, Диана поправляет ее. – Ой, как вам идет!

– Хорошо? – Уточняю я.

– Лучше, чем хорошо! – Ее глаза сияют.

Мне нравится, когда я почти физически чувствую идущее от нее тепло.

– Но я похож на… студента! – Пытаюсь протестовать.

– Оглянитесь вокруг! – Предлагает Хмельницкая. – Теперь вы не выделяетесь из толпы!

Я смотрю на разношерстную публику маленького кафе и вдруг понимаю, чем всех привлекает это место – простой и расслабленной атмосферой. Здесь все равны, и никто не пытается строить из себя того, кем не является.

– На вас все еще дурацкий костюм и строгое пальто, – шепчет она, наклоняясь, – но уверяю, с этой шапкой вы точно сойдете за своего.

– А зачем мне быть своего? – Вдыхая аромат ее парфюма, спрашиваю я.

Между нашими лицами расстояние сантиметров в пятнадцать. Одно неловкое движение, и случится поцелуй. От понимания этого у меня сильнее бьется сердце.

– За тем, что мы идем на каток! – Едва не подпрыгивая от предвкушения сообщает Диана. И потирает руки. – Последние деньки, и станет тепло, лед растает. Нельзя упустить такой шанс!

– Ты катаешься? Коньки? – Решаю уточнить я.

– Нет! Но всегда хотела научиться! Когда, если не сейчас?

Я сглатываю.

– Что? – Спрашивает Диана, видя, что я нахожусь в замешательстве.

– Я тоже не катаюсь. Я больше как… э… лыжи.

– Супер! – Почему-то радуется она. – Вот вместе и научимся! – Подвигает ко мне стаканчик с горячим глинтвейном, пряно пахнущим вином, корицей и цитрусовыми. – Приступайте, нам нужно согреться и идти покорять лед!

Через полчаса мы вдвоем уже ковыляем вдоль бортика катка под открытым небом во взятых на прокат коньках.

– Отпускай! Отпускай! – Хохочет Диана. – Видишь? Я еду! Еду! У-ух!

Она неуклюже отталкивается, а затем, проехав пару метров, заваливается назад и падает на задницу.

– Больно? – Кричу я, выкатываясь на встречу.

– Осторожно! – Пытается предупредить Диана.

Мимо меня проносится опытный конькобежец, и я ожидаемо теряю равновесие и падаю рядом с ней.

– А-ха-ха-ха! – Хохочет Диана.

Она пытается встать, чтобы помочь мне, но тут же валится обратно.

– Не смешно! – Пытаюсь сопротивляться я. – Я выгляжу глупо!

– Сегодня можно! – Заливисто хохочет Хмельницкая, падая на спину.

Я ложусь рядом с ней, и мы оба смотрим на небо, с которого падают на наши лица снежинки. Мы лежим у самого бортика, и тут не так страшно, что кто-то может наехать на нас ненароком.

Я поворачиваюсь к Диане и тихо спрашиваю:

– Ты сильно злая, что нужно работать мой ассистентом?

Она замирает. Ее щеки горят от мороза, а губы пылают от горячего дыхания.