– Так зачем вы пришли ко мне? – Лира заговорила робко и неуверенно. – Разве наша сделка не исполнена? Я вам больше ничего не должна,

Боялась, что повторной моей подпитки она не выдержит и умрет.

– То, что я могу прийти сюда, чтобы предложить помощь, вам не приходило на ум? Я правильно понимаю? – сказал мягко и даже немного заискивающе, усыпляя бдительность жертвы. – Просто я не уверен, что на вашей хорошенькой, пусть и малость глупенькой голове будет красиво смотреться острая лапша со спаржей, или что здесь подают в театральных буфетах. Зеленый салат с помидорами тоже вряд ли украсит ваши локоны столь изысканного медово-орехового оттенка. Или вы наивно надеетесь, что завтра не провалите с громким треском свой концерт, который был анонсирован с такой помпой по всему городу?

– Ох, – тяжело вздохнув, Лира опустила глаза.

Не смея на меня смотреть, уставилась на одинокую салфетку посреди стола. До строптивой простолюдинки наконец дошел смысл моих речей. Почти сакральный для ее примитивного уровня.

– Даже столь совершенный инструмент, как скрипка Федерари, нуждается в умелом и талантливом настройщике. Побывав в плохих руках, он уже не будет звучать так прекрасно. Вот и я, считайте, по нечеловеческой доброте душевной, решил помочь вам тогда, на мосту. Всех городских аристократов известили о вечере памяти великого маэстро в “Золотой шестерне”. Я вас настроил, чтобы вы смогли достойно выступить на публике. Помнил о том, как вам нужна эта работа и деньги для воспитания ребенка. Отрегулировал все ваши волны, искры и вибрации, наладил невидимые струны. И что, спрашивается, я получил за свою бескорыстную добродетель? Очередные унизительные оскорбления. Нет… Воспитанные леди никогда так не ведут себя. Они в подобных случаях отправляют почтой благодарственные письма.

Надо сказать, что я никогда не краснел при вранье, ничем себя не выдавал, смотрел на выбранную жертву широко раскрытыми честными-пречестными глазами. Обманывая пребывающую в смятении Лиру, я прямо духом воспрял, словно находился на дипломатических переговорах. Вновь почувствовал себя в родной комфортной стихии.

– Я думала про это состояние… Внутренний трепет, эйфория. Но… – Лира еще сильнее растерялась, и сама не заметила, как приняла внушаемое мной решение. – Да, Райден, я снова перед вами в долгу и мне нужна ваша помощь. Простите за голубя. Это все же священная, почитаемая в народе птица. Не какая-нибудь вошь или тому подобный гнус… Вам нужна моя рука? Держите, – она вытянула правую руку и положила на стол, как главное блюдо вечера.

– Погодите, – пришла моя очередь растеряться. – Давайте не здесь и не сию минуту. Для начала я вас угощаю. Договорились? – при этих словах я взял со стола салфетку – поглотитель голосов и, сложив ее вчетверо, убрал в карман пиджака. – Я продал куклу герцогине и получил неплохую выручку… Официант!

Я окликнул белобрысого парнишку, щелкнув пальцами, и тот подошел к нашему столику.

– Чего изволите? – спросил он, вытянувшись как струна.

– Надеюсь, леди Лирана разрешит пригласить ее на романтическое свидание, составить ей приятную компанию и угостить лучшими блюдами в меню, – я адресовал своей визави сияющую улыбку.

– Не смею отказаться от столь заманчивого предложения, – она скованно улыбнулась в ответ.

– Любезный, – я обратился к официанту, – принесите-ка нам с дамой крадандольские гребешки и сушеные шанлаварии с мелко порубленной меикасией в красном таторорском соусе.

– Что вы сказали, мистер? – у паренька глаза на лоб полезли. – Шалавии с мокасинами и красные тараторки… У нас в меню нет таких блюд. Я даже не представляю, что вы имеете в виду. А гребешки… Их можем приготовить по вашему личному заказу. Так-то мы их обычно кошкам отдаем вместе с куриными головами. Но для вас пожарим или сварим на пару в порядке исключения и из уважения к таланту леди Лираны.

– Гребешки – это не то, что растет на голове у курицы, – я хотел сказать “кретин”, но вспомнил, что во многих ресторанах введены большие штрафы за сквернословие. – Деликатесные морские моллюски, их добывают в холодных водах Крадандольского моря.

– А что такое моллюски? – глупый юнец продолжал недоуменно пялиться на нас с Лирой.

– Улитки и слизняки! – подсказал мужчина из посетителей.

– Фу! Какая гадость! – официант скорчил брезгливую рожу. – Моя мама их давит в саду как вредителей, а вы есть собрались.

– Морские гребешки не имеют ничего общего с садовыми улитками, как и с куриным головным убором, – сдержанно проинформировал я. – В столице они считаются самым редким и дорогим деликатесом, подаются в лучших ресторанах. Вам должно быть стыдно об этом не знать, молодой человек. Большое упущение директора “Золотой шестерни” в том, что по его велению не закупают крадандольские гребешки.

– Тут их никто задаром есть не станет, какой смысл покупать втридорога подобную гадость, – скривился собеседник. – Шалавии и мокасины – тоже моллюски?

– Шанлаварии – тропические морщинистые грибы, – с досадой произнес я и обреченно простонал. – Меикасия – это дерево из экваториальных джунглей. У него вкусные ягоды, покрытые мелкими чешуйками. А красный таторорский соус делают из перца редкого сорта… Признаться честно, мне уже любопытно, что у вас в меню. Допустим, из мясных блюд.

– Бифштексы, шницели и ростбифы, – словно вбивая гвозди в крышку моего гроба, произнес юнец.

– А фирменное блюдо у вас есть? – уже ни на что не надеясь, спросил я.

– Наше фирменное блюдо – тефтели со сметаной, – цокнул тот языком. – Кстати, на него предложение дня. При заказе вы получаете огромную порцию и съедаете, сколько сможете за час.

– Простонародная еда, не для аристократов, – пришлось ткнуть его носом в разницу социальных статусов.

– У нас графы и бароны обожают тефтели, – сказал он так, словно это на самом деле было ничего не значащее событие.

– Может, вам следует переименоваться из “Золотой шестерни” в “Золотую тефтелю”? – ехидно протянул я и глянул на притихшую Лиру.

– Поступали предложения, но директор мистер Акрибальд решил, что слишком хлопотно будет менять документы, проводить перерегистрацию в налоговой службе, – не проронив ни капли иронии, отозвался официант.

– И чем, в таком случае, скажите мне, любезный, отличается ваш ресторан от самого обычного трактира? – не скрывая досады, я задал каверзный вопрос.

– Качеством предлагаемых блюд и приятной, уютной атмосферой, – ответил парень, зло прищурившись. – Попробуйте сходить в таверну “Веселый индюк” на ужин. Там и тефтели далеко не свежие, и в зале такая вонища, что хоть бельевую прищепку вешай на нос. А еще там все бранятся как сапожники