Она опять призадумалась. Все верно. Если Юлла не захочет вернуться в оставленное Призванной тело, парню грозит шок. Она продолжила:

«Деньги возьми в кармане сюртука. Купи лошадь или присоединись к обозу. Заплати хозяину трактира за доставку тела во дворец. Сам не сопровождай, а то не сможешь оправдаться перед ее лучистостью. Советую сказать, что хотел искать правителя по заданию Ясной зари, поэтому и отлучился. Потом передумал и вернулся. Не признавайся, что был со мной».

— Как-то так, — сказала Юля, запечатывая и подписывая конверт.

Оставила его на видном месте, подошла к постели. Расшитые цветами подушечки, окаймленная кружевами простынь, украшенное аппликацией одеяло вызвали улыбку. Наверное, хозяйской дочери будет неприятно узнать, что в ее кровати умерла принцесса. Надежда на то, что Юлла одумается и все же вернется в тело, была невелика. Ветрова отвязала от пояса кошель, сунула в карман сюртука. Расстелила на полу плед. Легла на него как была: в джеггинсах и свитере. Достала из-за пазухи пузырек шамана и вытрясла содержимое в рот. Закрыла глаза. Ковер оказался довольно мягким. Юлю тянуло в сон. Сказывалась усталость от долгого полета, позднее время и нервное напряжение от встречи в трактире. Спать…

— Юлла, Зоренька, — едва шевеля губами, говорила она, — вернись. Я так классно все устроила. Женихов выпроводила, мать выдрессировала, друзей тебе нашла… Я, хоть и не знакома с тобой, а как будто стала твоей подружкой. Не подведи. Прощай. Я ухожу навсегда.

* * *

Юлла

Призванная собирается покинуть мое тело. Уговаривает вернуться к жизни, хотя прекрасно понимает, как мне тяжело снова стать собой. Она смогла добиться уважения и любви многих. Думает, что я сумею этим воспользоваться. Нет, дорогая подружка, мы слишком разные. Там, где ты — лед, я — пар. Возвращайся в свой мир! Будь счастлива. Уверена, ты достойна счастья. Пусть Заря угаснет, а бедный Берт найдет остывшее тело. Быть может, отец узнает, как бесславно окончились мои дни, и вернется. Будет поздно. Что ж? Я, наконец, освобожусь.

Снился снег. Юлька брела по бескрайнему полю, проваливаясь по колено в рыхлую холодную крошку. Ноги жутко мерзли, но спине было тепло, словно ее закутали в пуховую бабушкину шаль.

Пошевелила пальцами ног, чтобы согреть. Проснулась. Ощупала колючий ковер вокруг себя, непросохшие штанины. Вот в чем дело! Реагируя на движение в комнате, стала разгораться магическая лампа. Юля поднялась с пола, стянула джеггинсы, повесила их на спинку стула, уселась на кровать, пряча застывшие ноги под одеяло. Вынырнула из свитера, бросила его на ноги поверх одеяла. Упала на подушку и отключилась.

На сей раз снился парадный зал дворца. Невысокий балкон в углу занимал оркестр. У самых перилл боком к музыкантам, то и дело поглядывая вниз, стоял седовласый дирижер. Он размахивал смычком, держа в другой руке скрипку. Инструмент казался Ветровой чудным: шире привычного и более плоским. Среди музыкантов Ветрова заметила старичка за миниатюрными клавикордами, несколько духовиков с причудливо изогнутыми трубами и арфистов. Хотя это были скорее увеличенные и поставленные вертикально гусли, чем полноценные арфы. Звучал менуэт. Такой наверняка понравился бы Юлиной бабушке, она любила барокко.

В освещенном тысячью магических фонариков зале вдоль стен толпились придворные. Юля стояла у колонны, рядом — Диин и Ветти. Центр, сверкая навощенным паркетом, пустовал. Вот, пересекая свободное пространство, к Ветровой направился Зергэ. К своему удивлению она не чувствовала неприязни. Напротив, ей стало тепло от его улыбки. Диин глубоко задышала и принялась обмахиваться крошечным веером так интенсивно, что до Юли долетал поток воздуха.

— Остынь, он идет не к тебе, — зашептала Ветти. — Это Апол, будущий жених Ясной зари.

Юля шагнула навстречу юноше, опустила и подняла глаза.

— Счастлив познакомиться с вами, Юлла, — произнес тот спокойно и с достоинством.

— Как добрались? — зачем-то спросила Ветрова.

— Чудесно, благодаря присланным Лучистой радостью фитрам.

Юля вложила пальцы в протянутую ладонь. Юноша спрятал свободную руку за спину и повел партнершу в центр зала. Там уже выстроились другие танцоры.

Совершая проходы и повороты, Юля изумлялась своему умению и знанию положенных па. Она ни разу не ошиблась, хотя в жизни не занималась не то что старинными, даже современными танцами. В какой-то момент она неприятно удивилась, увидев свою тонкую, почти прозрачную руку. Где мышцы, которые она так настойчиво тренировала? Захотелось напрячь их, проверить, но Зерге перехватил ее кисть и закружил партнершу вокруг оси. Танец продолжался.

— Невероятно польщен приглашением принять участие в отборе.

В очередной раз полные губы юноши сложились в приятную улыбку. Ветрова хотела напомнить, что отбор миновал, и парню нужно приступать к выполнению ее задания, но вместо этого кивнула и прошептала:

— За это следует благодарить матушку.

Они снова двинулись по залу в длинной череде пар: три шага вперед, удар ногой в пол, три шага назад… Но вот музыка стихла, и раздался громкий крик петуха. Еще… еще… Что за неугомонная птица! Откуда она здесь?

Горластый крикун продолжал надрываться и после того, как Юля открыла глаза. Издалека отзывались другие. Девушка схватила подушку и накрыла голову, спасаясь от шума, но уже через мгновение резко села в кровати. Почему она все еще в трактире?! Настольная лампа поприветствовала постоялицу мягким светом. Сквозь занавески пробивались розовые солнечные лучи. Вскочив с постели, Ветрова пересекла комнату, раздвинула шторы. Что за проклятье? Этого просто не должно быть!

— Юлла! — послышался из-за двери голос Берта. — Открой, пожалуйста. У меня руки заняты.

— Погоди! — отозвалась она, хватая со стула штаны. — Я не одета.

Спешно натянув джеггинсы, схватила вчерашнее письмо, скомкала и сунула в карман сюртука. Распахнула дверь. В полумраке коридора обнаружился Каук с подносом в руках.

— Завтрак! — объявил он, с горделивой улыбкой шествуя к столу.

— Приве-е-ет, — запоздало поздоровалась девушка и спешно сдвинула в сторону оставленные с вечера бумаги. — Сколько надо заплатить?

— Это подарок, — улыбался Берт. — Хозяин так проникся твоей историей, что расщедрился. Садись. Поешь.

— Какой еще историей? — уточнила Ветрова, отправляя в рот ложку золотистой пшенной каши, щедро приправленной сливочным маслом.

— Я рассказал, что ты ищешь отца. Громила прослезился от умиления. — Парень попятился к двери: — Завтракай, а я пойду вниз. Надо договориться с обозом, чтобы нас захватили в столицу.

— Это еще зачем? — Юлька поперхнулась.

Постепенно осознавая весь ужас случившегося этой ночью, она интуитивно чувствовала, что помочь ей теперь не сможет никто кроме шамана. Раз не получилось порвать с этим миром с помощью капель, пусть он исправляет ошибку.