Смахнув слезы с глаз, Брисеида вглядывалась в темноту. Мать Менга сидела на маленьком табурете в тени кустарника. Она штопала ткань, ее лицо было так сильно наклонено вниз, что она могла уколоться иглой.

– Вы тоже их видите? – спросила Брисеида, едва осмеливаясь повысить голос.

Прабабушка тихонько засмеялась и пожала плечами, не отрывая взгляда от своей работы.

– Вы можете помочь мне увидеть их? – настаивала Брисеида. Но ответа не получила.

Женский голос доносился из соседнего двора:

– Уши! В вашей комнате тоже нет гобеленов? Я ничего не понимаю… Менг ушел рано утром, он ничего мне не сказал…

Через несколько минут появилась жена генерала. Брисеида не хотела, чтобы ее допрашивали. Она вежливо поприветствовала хозяйку дома издалека и, оставив мать Менга за работой, пошла посмотреть, чем занимается Ло Шэнь, чей озорной смех отскакивал от стен павильонов со стороны сушильной комнаты.

Она нашла ее с Энеем в просторной комнате напротив сушильной комнаты, с потолка свисали какие-то приборы. Сидя за столом, девочка высыпала из холщового мешка кучу сухих рисовых зерен и показывала греческому солдату, как собирать их палочками в небольшие кучки. Эней с сосредоточенным видом занялся делом, неловко орудуя палочками одной рукой и поддерживая запястье другой.

– При Цэ! – воскликнула Ло Шэнь, увидев Брисеиду. – Ты хочешь поиграть с нами? Когда играешь с Шу Фаном, то он жульничает и каждый раз выигрывает. На этот раз я буду играть против тебя и Энь Нэса, а Шу Фан будет подсчитывать очки. Первый, кто закончит такую большую стопку, получает три очка.

– Призрак здесь?

– Обычно мы играем вместе в сушильной комнате, но сегодня утром там занято.

Брисеида вопросительно посмотрела на Энея. Она безуспешно осмотрела то место, на которое указывала девочка.

– Он еще не доверяет тебе, – извинилась Ло Шэнь. – И он был не очень доволен, что вы заперли его со всеми этими вещами на всю ночь. Сейчас он очень злой.

Брисеида посмотрела на сушильную комнату.

– Это было не очень хорошо с нашей стороны, это правда… Мы можем как-то извиниться?

Ло Шэнь повернула голову в сторону призрака, подождала несколько мгновений, а затем ответила:

– Да. Играйте, или он уйдет. Ему очень быстро становится скучно.

Брисеида смотрела, как Эней возится с палочками для еды. Она наклонилась над столом, чтобы прошептать ему:

– Химера – это воображаемое существо, как, например, дракон. Призрак – это чья-то душа… Это не совсем одно и то же.

– Я знаю, но…

– Шу Фан тоже любит играть с созданиями, – громко вклинилась Ло Шэнь, не отрываясь от своей работы. – И он многое о них знает.

– И он хотел бы рассказать нам о них?

– Если мы выиграем игру, конечно, – ответил Эней.

– Двоим против одной меня будет легко, – заметила Ло Шэнь, вооружившись китайскими палочками.

Брисеида просканировала пустое пространство рядом с девочкой. Эней продолжал трудиться. Она схватила палочки для еды, которые протягивала ей Ло Шэнь. Она должна была перебирать зерна риса одно за другим, не используя пальцы. Вскоре она поняла, что у них нет никаких шансов против китайской малышки.

Эней старательно хватал третье рисовое зернышко, Ло Шэнь – восемнадцатое, а Брисеида – пятое, все время размышляя, приведет ли это их к чему-нибудь, когда раздался вой. Они бросились бежать и пробежали три метра, Ло Шэнь наступала им на пятки. Крик раздался из комнаты Брисеиды. Лиз, казалось, была в порядке, по крайней мере, в голосовом плане.

– БРИСЕИДА! Я УБЬЮ ТЕБЯ!

Брисеида ворвалась в свою комнату. Лиз стояла у стены за кроватью, каменная чернильница была поднята над ее головой как оружие.

– УБЕРИТЕ ЕГО ОТСЮДА, СЕЙЧАС ЖЕ!

При дневном свете паук казался еще больше. Он замер рядом с подушкой Лиз. Держа в руке плетеную коробочку, Брисеида подошла к чудовищу. Но через мгновение он заполз под простыни, заставив Лиз снова закричать.

– Не трогайте, это опасно, – сказала Ло Шэнь, ставя плетеную коробочку на пол. – Пусть этим займется Шу Фан. Ведь он неопасен, поскольку уже мертв.

Легкий ветерок на мгновение раздул занавески кровати с балдахином. Простыня зашевелилась, и огромный паук упал на пол. Ло Шэнь поставила коробку на пол, широко открыв ее крышку. Паук медленно двигался из стороны в сторону, как бы колеблясь. Постепенно он нашел дорогу к коробке и спрятался в ее туннеле. Ло Шэнь закрыла крышку.

– Пффф! Я перепугалась до смерти! – потрясенно сказала Лиз, отступая от входной двери.

– Все в порядке?

– ААААААА!

Рука легла на плечо Лиз. Она повернулась и ударила нападавшего каменной чернильницей. Леонель получил по лицу.

– Ты нормальная вообще? Тебе конец! – крикнул он, держась за нос, из которого уже шла кровь.

– Кто кричал? Что происходит? – крикнул Менг, подбегая к нему и держа ладонь на рукояти своего меча.

За ним стояли пять человек с охапками свитков под мышками.

– Ничего, все в порядке, – объявила Лиз тоном принцессы, вложив чернильницу в свободную руку Леонела. – Кому мы обязаны этой честью, дорогой генерал Чу?

– Эти господа – ученые императора, они прибыли, чтобы помочь нам в исследованиях.

Лиз с достоинством поправила свою растрепанную тунику, сцепила руки и торжественно поклонилась. То, что осталось от ее рыжего пучка, каскадом рассыпалось по голым плечам.

– Вы сделали меня счастливой.

– Вы с ума сошли?!

– Менг, – сказал Энндал, – ты не оставил нам выбора. Ты не хочешь признавать возможную опасность, поэтому мы сделали все необходимое, чтобы защитить себя на всякий случай…

– Вы невероятны! Я чуть не сгорел со стыда перед учеными! Думаете, они будут держать подобное в тайне? Весь Чанъань скоро узнает, что генерал Чу избавился от своих картин, включая те, что подарил ему сам император!

Они спрятались, чтобы разобраться между собой, пока Лян, зять Менга, провожал ученых в библиотеку поместья.

– Картины не уничтожены, их просто нужно повесить на место до отбытия ученых. Просто скажи, что в доме была уборка… Осенняя.

– Некоторые из картин были подарены императором? – спросила Брисеида. – Какие?

Генерал пристально посмотрел на нее.

– Если ученые быстро сообразят, что здесь происходит, – сказал Энндал, – то поползут сплетни, касающихся наших исследований.

– Поэтому вы будете придерживаться порядка текстов, который продиктовал император, – ответил Менг. – Ученым было сказано, что именно вам должны прочитать. Что касается сплетен, то они все равно будут распространяться, – вздохнул он, бросив взгляд на Оанко, который прикладывал припарку к пострадавшему носу Леонеля.