Зато от отца досталась звучная фамилия. РодОболенских насчитывал несколько столетий, я даже приносила в класс родословную.После этого девочки стали со мной играть. Аристократизм, древность рода –чудесно. Но кушать хотелось каждый день.

Я внимательно слушала Светлану.

Когда девочка пошла в восьмой класс, матьразругалась с обувщиком и нанялась работать в магазин продавщицей. Кавалерыменялись у нее раз в месяц. Дочка не успевала запоминать их имена. Но директороказался порядочным и добрым. Посочувствовав девочке, которой так не повезло сдетства с родителями, он сделал широкий жест и поговорил с учителями вспецшколе. «Дайте бедному ребенку, у которого не мать, а горе, шанс получитьприличное образование». То ли учителя оказались жалостливыми, то ли импонадобились зимние сапоги, но Свету не трогали.

Получилась странная картина: девочка посещалаэлитарную школу и часто не имела возможности поесть как следует.

– Почему не носишь с собойзавтрак? – как-то спросила ее соседка по парте Нелли.

– Не хочу толстеть, – гордо ответилаСветлана.

Но Нелли, очевидно, что-то поняла и наследующий день молча протянула ей бутерброд с ветчиной и кофе в термосе. Такначалась дружба.

Родителям Нелли нравилось, что дочкаподружилась с титулованной особой. Они старательно не замечали штопаных чулок ипоношенной одежды аристократки. Постепенно Светлана стала своим человеком всемье и лучшей подругой Нелли.

Будущая госпожа Резниченко ни разу не зашла вгости к Оболенским. Светлана стеснялась матери, которая к тому временипринялась пить запоями. После школы дороги подруг разошлись. Светлана былавынуждена учиться на парикмахера, Нелли начала изучать искусство в Академиихудожеств. Потом они обе разом вышли замуж. И снова Нелли повезло больше.Светлане достался пьянчуга Лешка, подруге – подающий надежды Владимир. Правда,Светлана недолго пробыла замужней дамой и опять принялась частенько заглядыватьк подруге. Но тут возникло препятствие. Владимир невзлюбил Оболенскую ивсячески старался помешать ее встречам с женой. Но не тут-то было. Светланахладнокровно не замечала намеков и колкостей.

Тогда Резниченко изменил тактику. Однажды онназначил подруге жены встречу в кафе и, когда удивленная Светлана пришла насвидание, предложил сделку. Он купит ей небольшую квартиру в дешевом районе,обставит ее всем необходимым, даст закадычной подружке жены еще и небольшуюсумму денег. Условие приобретения всех этих благ одно – Светлана больше никогдане придет в дом к Резниченко.

Оскорбленная женщина позвонила подруге ирассказала о хамском предложении стоматолога. Но Нелли неожиданно встала насторону Владимира, заявив о нежелании перечить мужу.

– Извини, – сказала онаСветлане, – но, если Владимир против, больше не могу с тобой встречаться.Да и зачем, у нас ведь не осталось ничего общего.

Оболенская швырнула трубку на рычаг, большеони никогда не встречались.

Выслушав историю до конца, я спросила:

– Правда ли, что Нелли сделала аборт?

– Ах, аборт, – наркоманкаусмехнулась. – Сделала, только зря. Думаете, это я толкнула на операцию?Нелли ужасно не хотела детей. Они не вызывали у нее никаких радостных эмоций. Ктому же подруга боялась испортить фигуру. Владимир, наоборот, мечтал о ребенкеи никогда бы не простил жене аборта. Вот она и дотерпела до последнего, всеждала, пока он куда-нибудь уедет. И дождалась, а когда пошла к незнакомомуврачу на аборт, тот ее огорошил, заявив, что не станет делать операцию. Сроквышел, и были возможны только искусственные роды. Видели бы вы, как она рыдала.Сердце кровью обливалось. Ну я ее и пожалела! Но, видно, правильно говорят: нехочешь себе зла – не делай людям добра.

– А как вы помогли подруге?

– Отвела к доктору Носорогу, которого несмущал срок беременности. Он делает аборты всем, лишь денежки отстегивай. Такчто у Нелли все благополучно разрешилось. Да, видно, она захотела от меняизбавиться, как от ненужной свидетельницы. Зря испугалась, ни за что бы невыдала ее даже под пытками.

Вам первой рассказала, да и то потому, что онаумерла. Ну что, заработала я себе на косячок?

– Заработала, только скажите, а кто такойдоктор Носорог?

– Это врач в нашем квартале, его тут всезнают. Живет за аптекой и принимает там же. Так дадите денег?

Я расплатилась с наркоманкой-аристократкой ипоехала к доктору Носорогу. Едва врач открыл дверь, сразу стало понятно, почемуего наградили таким прозвищем. Тучный мужчина был абсолютно лыс, а мясистый носукрашала крупная бородавка.

– Что угодно? – пропищал оннеожиданно тонким голосом.

– Доктор, не узнаете меня? – игривоспросила я.

Носорог отрицательно покачал головой.

– Ну как же, один раз уже помогли мне.Правда, это было давно, более двадцати лет тому назад.

Гинеколог уперся в меня тяжелым взглядом.

– Вы – сумасшедшая? Знаете, сколько бабперебывало тут? Помню только постоянных больных. А что с вами было?

– Делала аборт на большом сроке.

– Такими делами не занимался никогда.Наверное, пришли с начавшимся выкидышем, а я только доделал начатое природой.Как вас зовут?

Носорог продолжал рассматривать меня, немигая.

– И что же хотите от меня теперь?

– Видите ли, одна из подруг оказалась внеприятном положении, муж уже восемь месяцев в командировке, а у неешестнадцатинедельная беременность…

– Я же сказал, что не занимаюсь подобнымивещами.

И Носорог начал подталкивать меня к двери.

Но я решила не сдаваться.

– Ладно, ладно, ваша взяла. Я на самомделе из милиции, придется впустить.

Доктор сосредоточенно посопел, потомпримирительно заметил:

– А чего сразу правду не сказали?Выдумываете бог весть что. У меня безупречная репутация, ничем незаконным незанимался. Снимайте пальто.

Я разоблачилась и прошла в комнату, служившую,очевидно, приемной. Носорог протопал к допотопному шкафу и предложил:

– Не желаете вина?

Чтобы наладить контакт, я согласилась. Докторвытащил бутылку дешевого пойла. Напиток выглядел отвратительно и вкус имелсоответствующий. Дешевая кислятина с ароматом пластиковой бутылки. Гинекологразом опрокинул стакан и поинтересовался:

– Чем могу помочь?