Зак расслабился, и его поглотила тьма.

Глава 13. Как самостоятельно исполнить номер «Хороший мальчик, плохой император»

Зак снова оказался в холодном полумраке дворцового зала, он стоял на длинной платформе над бассейном.

— Узри, какой он на самом деле, дитя мое… — прошептал ему над ухом знакомый призрачный голос. — Не забывай… Помни это… Пожалуйста, помни это…

Зак посмотрел вверх и, увидев на бронзовом троне впереди окутанную тенями фигуру, задрожал от внезапно накатившего страха. Но его рот открылся сам собой.

— Отец, — изо рта с запинкой вырвались не принадлежавшие ему слова, — все существующие под небесами земли были умиротворены только недавно, и люди с далеких границ еще не склонились под вашей властью окончательно. Ученые желают всего лишь изучать философию Конфуция и следовать ей, однако ваше величество их сурово наказывает. Я боюсь, что из-за этого в империи могут вновь подняться волнения.

— Какая дерзость! — вскричала фигура на троне, и по залу разнесся низкий голос. — Ты смеешь указывать мне, как я должен управлять своей империей?! Я прикажу отправить тебя на северную границу!

Зак почувствовал, как его тело упало на колени.

— Отец, я всего лишь пытаюсь позаботиться о…

Фигура встала, зазвенели бисерные украшения головного убора. Шаг за шагом, эхом разносящимися по залу, человек спустился с возвышения и прошел по платформе, оказавшись так близко, что и без того холодный воздух поледенел от страха. Пристальный черный взгляд за бисерными нитками пронзал, делая его обладателя похожим на зверя, глядящего из-за прутьев клетки.

— Ты разочаровываешь меня, Фусу, — зло прошипел он.

Зак проснулся от тихого пения, нежного, как колыбельная:

— На горе растут деревья фусу[26]; в пруду цветут лотосы…

Фусу?

Во сне было что-то важное. Он хотел запомнить, спросить об этом. Там было…

Мальчик открыл глаза, и ход его мыслей сбился. Он увидел наклонный потолок из сверкающего, грубо обтесанного белого камня. Пещера. Соленый запах океана щекотал ноздри. Зак обнаружил себя на кровати с белыми простынями, такими тонкими, словно сотканными из облаков. Но он не почувствовал себя отдохнувшим, потому что спал в одежде, с рюкзаком и в спасательном жилете. Неестественно выгнутая спина ныла. Что еще хуже — его портальные очки и дополнение в виде маски для плавания тоже все еще были на нем. Когда он повернул голову, то вздрогнул от того, как они впились ему в кожу лица и головы.

— На горе растут сосны, в пруду распускаются лилии…

К удивлению Зака, пел Цинь Шихуан. Он должен был сообразить раньше — голос шел из динамиков очков. Просто звучал мягко как никогда. Виртуальный император сидел перед решеткой, скрестив ноги по-турецки и повернувшись лицом к льющемуся снаружи яркому свету.

«Подождите-ка, решетка?»

Они что, в камере?

Зак приподнялся на кровати, но тут же съежился от острой боли, пронзившей все его тело.

Песня Цинь Шихуана оборвалась. Он повернулся лицом к мальчику. Низ его виртуальной формы размазывался, как дым, незаметный на сверкающем белом полу пещеры.

— Наконец-то ты очнулся!

— Где мы? — слабым голосом прохрипел Зак. Его череп будто наполнили мутной водой. Он стянул приспособление для плавания. Вокруг головы моментально запульсировало облегчение, хотя он охнул от боли, когда дотронулся до оставшихся на лбу и щеках вмятин.

— Нас выбросило на берег Пэнлая. Бессмертные очень разозлились, когда обнаружили нас, но остальные убедили их дать тебе прийти в себя, прежде чем решать, что с нами делать. Ты был не в том состоянии, чтобы тебя снова выкинули отсюда. Использование магии острова сильно повредило твои меридианы. Ты был без сознания три дня.

— Три!.. — Зак вскочил, но задохнулся от боли и сел обратно. — Значит, у нас осталось всего девять дней?

— Верно. Нам нужно поторопиться с выполнением оставшихся планов.

При мысли о том, что, пока он был без сознания, демон еще больше приблизился к тому, чтобы поглотить его маму, Зака пронзил ужас.

— Что мы будем делать дальше? Где Саймон и Мелисса?

— Не знаю, куда их увели бессмертные, и не мог спросить, пока ты был без сознания. Хотя я слышал разговоры о том, что нам предстоит суд перед Восемью бессмертными, неофициальными лидерами Пэнлая. Надеюсь, мы сможем отстоять свои интересы и добыть их пилюли бессмертия.

— Когда это будет? — Зак захрипел от боли, отдававшейся во всем теле. С большим усилием он снял рюкзак и спасательный жилет и швырнул их рядом с кроватью. Он надеялся, что Саймон и Мелисса в порядке. Что ж, они, по крайней мере, не утонули.

— Наши тюремщики обнаружат, что ты в сознании, когда принесут тебе лекарство. Они приходят каждый день, когда солнце доходит вот досюда. — Цинь Шихуан постучал пальцем по полу. Сейчас его укрывала тень, так что Зак понятия не имел, сколько это займет времени. Его снова объяла тревога, и он уткнулся головой в подушку. Она казалась наполненной рисом, и мальчик почувствовал, насколько он голоден. В желудке было пусто.

Его снова пронзила боль. Ему не верилось, через что он прошел. Что он сделал, контролируя тогда океан.

— Мне стоит беспокоиться из-за того, что использование белой магии выжигает меня изнутри? — Зак повернул голову к Цинь Шихуану. — Это что-то типа историй про демонов, которых обжигают святой водой?

Цинь Шихуан цокнул языком.

— Ты все еще рассуждаешь с точки зрения черного и белого, добра и зла. В реальной жизни такого четкого разделения нет. Магия обжигала тебя просто потому, что Пэнлай известен отражением всех моих попыток найти его. Но теперь я наконец-то здесь. — Он снова посмотрел сквозь решетку. — Спустя две тысячи лет.

Зак напряг глаза, чтобы разглядеть, что было снаружи. Далеко внизу мерцал серебристый океан, простиравшийся почти до самого горизонта, где резко переходил в черные воды, над которыми нависали тяжелые грозовые тучи.

— Они действительно помогут нам, несмотря на все ваши распри? — спросил он.

— Это зависит от того, насколько убедительно ты будешь вести себя на суде.

— Я? — Зак задохнулся от неожиданности.

— Да, — кивнул Цинь Шихуан. — Ты должен притвориться мной и говорить от моего имени. Я смогу направить свою магию, чтобы у тебя не возникло проблем с коммуникацией.

— Но… но… но почему?

— Потому что единственная причина, по которой они готовы нас выслушать, заключается в том, что они верят, что мой дух необратимо связан с твоим — духом невинного мальчика. Если они обнаружат, что мой дух привязан к компьютерному устройству, то просто выбросят его в океан, чтобы