Те лишь мрачно переглянулись. Сашка быстро скинула с плеча рюкзак и достала из кармашка отросток лозы.

– Ты что, стащила у альвов гринворин? – вытаращил глаза Тобиас.

– Он сам отломился. К тому же Араун разрешил мне взять его, – сказала Сашка в качестве оправдания. – Нужна вода!

Брокк стянул шапку и сбегал к ручью за водой. Сашка воткнула росток в землю, примяла ладошками, сбрызнула водой и, склонившись над ним, тихо что-то зашептала. И тотчас, словно повинуясь ее словам, он зеленой змейкой заструился по земле, выпуская клейкие листочки и завитые спиралью цепкие усики. Лоза бесшумно подползла к задней лапе пса и крепко обвила ее.

– А теперь – бежим! – крикнула Сашка и опрометью бросилась к лазу, увлекая за собой друзей. Тобиас прыгнул в узкий, как кроличья нора, проход первым и загрохотал, проваливаясь в подземелье. Гармр медленно поднялся и глухо зарычал.

– Тихо, тихо… – увещевала Сашка. Но зверь был разъярен не на шутку. Он лишь выбирал, кому первому из наглых пришельцев стоит переломить хребет. И остановил свой выбор на Грэе. Пес прыгнул, но резкий рывок отбросил его назад – лоза захрустела, но удержала его на привязи.

– Вниз, живо! – скомандовал Грэй, оттесняя ее к лазу.

– А ты? А Брокк? – растерянно пролепетала Сашка.

– Нам все равно не пролезть – слишком узко. Мы отвлечем зверя и будем ждать вас на перевале, – сказал Грэй и силой запихнул ее в отверстие.

Сашка покатилась по влажной глине, подскакивая на рытвинах и проваливаясь в ямы, обдирая локти и колени. Наконец, когда она уже перестала понимать, где верх, а где низ, девочка благополучно свалилась в кучу прелой листвы.

– Темно, хоть глаз выколи, – проворчал где-то рядом Тобиас.

В тишине раздался противный тонкий писк – как будто скребли камнем по стеклу.

– Здесь что, летучие мыши?! – Сашку передернуло от омерзения. Она на ощупь достала из рюкзака фонарик и зажгла.

– Ого! – изумился Тобиас. – Что это?

– Да обычный фонарик, – пожала плечами Сашка. – Жаль, батарейки старые, на пару часов только хватит.

Она направила лучик света на своды пещеры. С потолка, как огромные щупальца, свешивались корни деревьев, пробившиеся через толщу земли. И гроздьями, как виноград, висели сотни летучих мышей. Чтобы не потревожить их, Сашка быстро опустила луч света.

– Как будто мы оказались с изнанки мира, да? – зачарованно спросила она.

– Так и есть, – буркнул Тобиас. – Ну, что время терять, пошли.

Из огромной пещеры, в которой они очутились, вело с десяток различных ходов.

– Да тут настоящий лабиринт, – присвистнул Тобиас. – Можно сто лет плутать и так и не найти верной дороги.

– Мне Альфриг дал на время златорыск – это прибор такой: закладываешь внутрь минерал, драгоценный камень или слиток, который собираешься добыть в горах, и он показывает, где стоит искать месторождение.

– Полезная вещь, – весомо сказал Тобиас.

– Просто бесценная. С ней нужно крайне бережно обращаться, – Сашка достала из бокового кармана рюкзака аккуратно сложенную тряпицу, развернула и вынула оттуда длинный светлый волос.

– Что это? – спросил Тобиас.

– Это волос из гривы единорога, – пояснила Сашка. – Не уверена, что сработает, но попытаться стоит.

Прибор отрывисто пикнул, и на экранчике появилась зеленая стрелка.

– Когда мы будем близко, она станет красной, – сказала Сашка. – Ну, знаешь, как в детской игре «горячо-холодно».

Тобиас нахмурился, осторожно взял прибор и покрутил его в разные стороны, но стрелка, как на компасе, все время указывала в одну и ту же сторону.

– Ну, хорошо, – буркнул он, возвращая Сашке златорыск.

Сашка отдала Тобиасу фонарик и шла следом за ним, сверяясь с горным компасом. В подземном лабиринте то и дело возникали разветвления, тупики, закольцованные переходы, а сам тоннель то сужался, так что они касались головами его свода, то вновь раздавался в стороны. Они продвигались, полагаясь только на златорыск, пока, выбившись из сил, не вышли к подземной реке.

– Все, давай отдохнем, – умоляющим голосом сказала Сашка, скидывая обувь и опуская ноги в ледяные струи воды.

– Да, скорее всего, там, на земле, уже ночь, – ответил Тобиас. – Жаль, что костер нельзя развести.

Сашка достала из рюкзака хлеб, сыр и теплый плед, который ей дали альвы. Наскоро перекусив, она завернулась в него с головой, словно в кокон, и сразу провалилась в сон.

Проснувшись, привычно подумала: «Темно – значит, еще ночь, можно спать до утра», но вспомнила, что они под землей, и включила фонарик. Тобиас спал, примостившись на голых камнях, и чуть не стучал зубами от холода в промозглом подземелье. Сашка, устыдившись, укрыла его пледом и села рядом.

Тобиас спал беспокойно, ворочался и бормотал во сне что-то неразборчивое. Сашка осторожно достала из рюкзака зеркальце, которое ей подарили мермейды, и чуть дыша поднесла его к лицу Тобиаса. Сначала в нем отразился только он, но стоило ей чуть изменить угол наклона, как стекло помутнело, и Сашка увидела высокую темноволосую девушку с тонкими чертами лица, неуловимо похожую на Тобиаса. Затравленно озираясь, незнакомка стояла в окружении черных стражников с длинными пиками. Солдафоны дико гоготали, наслаждаясь растерянностью жертвы.

– Что, ведьма, угодила в ловушку? – глумливо спросил один из них, приподняв пикой край ее платья. Девушка оттолкнула пику с содроганием, словно та была ядовитой змеей, чем вызвала новый приступ хохота мучителей. И вдруг в круг ворвался мальчишка – худой как жердь, с горящими от бешенства глазами. Он встал, заслонив старшую сестру, хотя едва доставал ей до плеча.

– Уйди с дороги, щенок. Я второй раз повторять не буду, – процедил предводитель стражи.

– Иди, иди домой, – мягко подтолкнула его в спину сестра. – Все будет хорошо.

Она протянула руки вперед, и один из стражников туго скрутил ей запястья веревкой, закрепив ее конец у своего седла. Мальчик с побелевшим лицом, сжав кулаки, переводил взгляд то на мать, то на отца, которые молча стояли, понурив голову.

Сашка увидела, как из глаза спящего Тобиаса скатилась к виску одинокая слеза, и поспешно спрятала зеркальце в карман. Она уже жалела, что тайком заглянула в самые сокровенные его воспоминания, увидев то, что он больше всего на свете желал и в то же время боялся забыть.

Издав судорожный вздох, ее спутник проснулся.

– Ты чего здесь сидишь? – подозрительно спросил он.

– Да так… Ты так громко клацал зубами от холода, что я проснулась, – улыбнулась Сашка.

– Вот еще, – фыркнул Тобиас, скидывая плед. – Поднимайся, надо идти дальше.

И вновь они побрели по темным запутанным катакомбам, следуя указаниям стрелки на златорыске. В какой-то момент Сашка ясно осознала: им не выбраться обратно. Прибор был настроен на поиск единорога, но как заставить его показать обратный путь? Что положить внутрь? Глоток свежего воздуха? Солнечный зайчик? Шелест листвы? От сознания, что она обрекла друга на верную смерть, у нее запершило в горле, но она так и не решилась поделиться с ним своей догадкой. А сами они вряд ли смогут вернуться даже к месту последней стоянки… Кстати, когда она была? Час назад, а то и все полтора. Хорошо, что в фонарике пока хватало заряда батарей.