Картеру велели слушать разговоры других садовников, выяснятьналичие у них большевистских симпатий и с этой целью самому прикинуться немного«красным». Его инструктировала женщина, которая назвала себя Q.H.56 и сказала,что ей рекомендовали Картера как стойкого антикоммуниста. Они разговаривали притусклом освещении, и он не уверен, что узнал бы ее при встрече. Это быларыжеволосая леди с обилием макияжа на лице.

Пуаро издал стон. Тень Филлипса Оппенхайма снова замаячила ввоздухе.

Он испытывал сильнейшее желание проконсультироваться смистером Барнсом, который утверждал, что подобные вещи случаются.

Письмо, пришедшее с последней почтой, обеспокоило его ещесильнее.

Адрес на дешевом конверте со штемпелем Хартфордшира былнаписан корявым почерком.

Пуаро вскрыл конверт и прочитал письмо:

«Дорогой сэр!

Надеюсь, вы простите, что я вас беспокою, но я оченьволнуюсь и не знаю, что мне делать. Мне не хочется связываться с полицией.Наверно, я должна была сообщить то, что знала, но ведь тогда сказали, чтохозяин сам застрелился. Я не хотела, чтобы у молодого человека мисс Невилл былинеприятности, и вообще не думала, что он это сделал, но теперь узнала, что онстрелял в джентльмена в деревне, и решила написать вам. Когда вы приезжали кхозяйке, то спрашивали меня про тот день, и я теперь жалею, что сразу вам нерассказала. Только пусть меня не вызывают в полицию – маме это бы непонравилось. Она у меня строгая.

Уважающая вас

Агнес Флетчер».

– Я всегда знал, что тут не обошлось без мужчины, –пробормотал Эркюль Пуаро. – Только я думал не о том человеке – вот и все.

Разговор с Агнес Флетчер состоялся в Хартфорде, взахолустном кафе-кондитерской, ибо Агнес ни за что не хотела рассказывать своюисторию под критическим взором мисс Морли.

Первую четверть часа Пуаро пришлось выслушиватьповествование о строгой матери Агнес, о том, что ее отец, хотя и торгуетспиртным, никогда не имел неприятностей с полицией, закрывая лавку в точноустановленное время, что ее родители пользуются всеобщим уважением вЛитл-Дарнингеме, в графстве Глостершир, и что никто из шестерых детей миссисФлетчер (двое умерли в младенчестве) никогда не огорчал отца и мать. А еслиАгнес свяжется с полицией, то папа и мама просто умрут со стыда, так как всемье никогда такого не было.

После нескольких варьированных повторений этого монологаАгнес стала приближаться к теме разговора:

– Мне бы не хотелось ничего рассказывать мисс Морли, сэр,так как она наверняка скажет, что я должна была сообщить об этом раньше, но мыс кухаркой посоветовались и решили, что это не наше дело, потому что в газетахбыло ясно написано, что хозяин перепутал лекарство и застрелился, да и пистолетбыл у него в руке, верно, сэр?

– А когда вы начали в этом сомневаться? – С помощьюнаводящих вопросов Пуаро надеялся подобраться ближе к обещанной информации.

– Когда прочитала в газете об этом Фрэнке Картере – молодомчеловеке мисс Невилл, – сразу же ответила Агнес. – Когда я узнала, что онстрелял в джентльмена, у которого работал садовником, то подумала, что, может,у него не все дома. Я знаю, что чокнутым иногда кажется, будто их преследуют иони окружены врагами, поэтому их запирают в психушку, так как дома их оставлятьопасно. Ну, я и подумала, а вдруг Фрэнк Картер из таких, потому что помню, какон все твердил, будто мистер Морли настроен против него и хочет разлучить его смисс Невилл. А ведь она даже слушать не желала про него ничего дурного, и мы сЭммой считали, что она правильно делала, так как мистер Картер был оченьприятной наружности и выглядел как настоящий джентльмен. Конечно, никто из насне думал, что он причинил какой-то вред мистеру Морли. Просто нам этопоказалось немного странным, если вы понимаете, о чем я.

– Что именно вам показалось странным? – терпеливоосведомился Пуаро.

– Это случилось тем утром, сэр, когда мистер Морлизастрелился. Я хотела сбегать вниз и принести почту. Почтальон приходил, ноЭлфред не принес письма – он делал это, только когда письма приходили для миссМорли или мистера Морли, а если почта была для нас с Эммой, то он себя неутруждал и не приносил ее до ленча. Ну, я вышла на лестничную площадку ипосмотрела вниз. Мисс Морли не нравится, если мы спускаемся в холл, когдахозяин работает, но я подумала, что если увижу, как Элфред ведет к хозяинупациента, то окликну его, когда он будет возвращаться. – Агнес перевела дух ипродолжала: – И тогда я его увидела – я имею в виду Фрэнка Картера. Он стоялпосреди лестницы на наш этаж – над этажом хозяина – и смотрел вниз, словночего-то ожидая. Мне это показалось странным – он как будто внимательноприслушивался.

– Сколько тогда было времени?

– Должно быть, почти половина первого, сэр. Я подумалатогда, что Фрэнк Картер ждет мисс Невилл, а ее сегодня не будет, и этот тупицаЭлфред, очевидно, ему об этом не сказал, иначе он не стал бы ждать. Пока яразмышляла, не предупредить ли мне его, он, казалось, принял решение, сбежал поступенькам и пошел по коридору в сторону зубоврачебного кабинета хозяина. Ярешила, что хозяину это наверняка не понравится и может подняться шум, но тутменя позвала Эмма, и я ушла наверх, а когда узнала, что хозяин застрелился, всеэто, конечно, вылетело у меня из головы. Но позже, когда пришел полицейскийинспектор, я рассказала Эмме, что мистер Картер ходил к хозяину, и спросила,нужно ли сообщить об этом полиции. Ну, мы посоветовались и решили подождать,так как не хотели, чтобы у Фрэнка Картера были неприятности. А когда надознании сказали, что хозяин напутал с лекарством и из-за этого застрелился, товроде и рассказывать стало незачем. Но когда я два дня назад прочитала в газетепро мистера Картера, то подумала: «Если он один из этих психов, которыевоображают, будто их преследуют, и палят из пистолета в первого встречного, то,может быть, все-таки он застрелил хозяина?!»

Испуганными глазами девушка с надеждой смотрела на ЭркюляПуаро. Он постарался ее успокоить:

– Можете не сомневаться, Агнес, что вы поступили правильно,рассказав мне об этом.

– Признаюсь вам, сэр, у меня словно камень с души упал!Понимаете, я все время думала, что должна все рассказать, но бояласьсвязываться с полицией. Маме бы это не понравилось – она в таких вещах оченьстрогая…

– Да-да, – поспешно прервал Пуаро.

Он чувствовал, что на сегодня ему уже более чем достаточноразговоров о матери Агнес.

Придя в Скотленд-Ярд, Пуаро осведомился о Джеппе.