Здравствуй, боль, давно не виделись! Даже поорать не могла: воздуха не хватало, внутри что-то сипело и булькало, а жидкость с металлическим привкусом заполняла рот. Зато остальные кричали без проблем. Эльф, наверное, от боли, а Младшие на меня. И пытались меня от него оторвать. Справились, как ни сопротивлялась, а сопротивлялась все слабее. Глаза застилал розовый туман, голоса отдалялись, сознание готовилось отбыть в радужные дали, обещавшие покой и блаженство.

   Интересно, кто влепил мне пощечину? И что за холодный душ обрушился на мою несчастную… всю меня? Ребята, за что? Отстаньте, пожалуйста! Ну, почему меня нельзя просто не трогать? Зачем подсовывать мне в руку все подряд и сжимать это в кулак? Мне больно, мне плохо, я ничего не хочу. А потом стало чуть легче. Еще и еще легче. И совсем хорошо. Из неприятных ощущений остались лишь дикая слабость и невероятно злые Младшие.

   Меня подняли с пола и усадили в кресло. Уже оттуда получила возможность рассмотреть разгром в комнате, перевернутую мебель, разбросанные тряпки, сломанные ветки, жалкие остатки еды и посуды, какой-то большой гнилой фрукт и неровно дышащего эльфа. Вздохнула с облегчением и… Вставить даже слова я не смогла, пока не прослушала две занимательные лекции. На тему: «Убью идиотку!!!» – от Фаарра и «Маррия, так нельзя» – от Ваади. Собственно, говорить мне не особенно хотелось. Хотелось есть и спать. Даже не знаю, чего сильнее. Нет, знаю, согреться, меня просто трясло от озноба. А еще хотелось умыться. Кожу на подбородке стягивала противная зудящая корка и это неимоверно раздражало. Под ногтями после попытки почесаться осталось что-то красно-бурое. Ваади, махнув на меня рукой, материализовал тазик с чистой водой. Пока умывалась э… меня умывали, обнаружила темные пятна на платье. Ну вот, испортила. А мне ведь его беречь рекомендовали. Эту мысль озвучила вслух. Зря.

– Это все, что тебя волнует? Мар, ты, вообще, нормальная? Ты только что чуть прощай-травой не укрылась! И после этого несешь бред про платье?

– Какую траву?

– Что? Ах, да, это же для тебя вопрос первой необходимости. Ты под нее так торопишься…

– Прощай-трава, – да, за объяснениями лучше к Ваади. – Она растет в местах последнего пристанища телесных оболочек.

– Это… Ясно, поняла. А она красивая?

– Красивая по-своему, такая…

– Да-да, Вад, опиши подробно, у самой нее шансов увидеть эту травку в разы меньше, чем загреметь под нее.

– Но я же не…

– Ты чуть «не», Мар. И я боюсь, что следующий раз это «чуть» ты ликвидируешь.

– А что я должна была делать? Если он…

– Не знаю. Я знаю, что ты не должна была делать. Хвататься вот так за что попало.

– Я не за что попало хваталась, а за эльфа!

– В твоем случае – это одно и то же.

– Но я не могла позволить ему…

– А я не могу позволить тебе!

– Фаарр, а почему ты вообще решил, что можешь мне что-то позволять? Я взрослая совершеннолетняя женщина…

– С идиотской женской логикой и такими же мозгами.

– Шовинист!

– Дура!

– Тихо! Успокоились все! – наша ссора в планы Ваади точно не входила. – Маррия, никто не вправе тебе что-либо позволить или запретить, пока ты сама не дашь своего согласия на это.

– Я не дам.

– Не надо. Поверь, далеко не каждый согласится на такую обузу. Принимать решения за другого – это, прежде всего, колоссальная ответственность.

– Ваади, давай без прописных истин. Я все понимаю. И то, что я свалилась вам на головы и развалила привычную жизнь. И то, что я – обуза, которая… короче, обуза. И то, что вы хотите, как лучше…

– Вот именно, Маррия. А если ты, действительно, погибнешь, лучше не станет никому. Ни нам, ни тебе, ни этому эльфу, ни всем остальным.

– Да не собираюсь я погибать! Я помочь хочу! Хотя бы одному, вот этому конкретному, а не абстрактным всем.

– Положим, они далеко не абстрактные. Ты сама видела в журнале…

– А вы объяснили, что шансов помочь им нет!

– Выкупив? Нет, таким образом не выйдет.

– А каким выйдет?

– Не знаю. Но в то, что тебя занесло в Аршанс ради, как ты говоришь, «одного конкретного» –  глупость. Должно быть что-то большее.

– Это может быть, вообще, случайность.

– Сама в это веришь? Вывалиться в закрытый мир, имея при себе странное платье, которое заставляет видеть в тебе в самый жуткий кошмар Аршанса, обладать полным спектром и владеть даром, о котором здесь даже не слышали – с какой долей вероятности можно записать все это в разряд случайностей?

– Ну… как бы, да… Но все-таки… Не знаю.

– Не бывает таких случайностей, Маррия. И, потом, ты слышала, что говорил отец?

– Слышала. Только я и половины не понимаю…

– Это не страшно, со временем поймешь. Все поймем. Важно то, что ему по душе твое появление здесь.

– Думаешь?

– Уверен.

– Почему тогда он просто не объяснил, что и как делать?

– Если все будет просто, никто никогда ничему не научиться. Нам он тоже далеко не все объясняет, иначе так и останемся ни на что не способными болванами.

– Вы? Не думала, что у Бо… что и у вас такие же проблемы, как у обыкновенных людей.

– Скорее, это у обыкновенных людей, такие же проблемы, как у нас.

– Получается, я – ваше учебное пособие?

– Я же говорю: дура!

– Фар, прекрати! Маррия, а ты думай иногда, прежде, чем сказать. Из каких моих слов можно было сделать такой вывод?

– Ну-у, я подумала…

– Вад, возьми свои слова обратно, лучше пусть не думает.

– Фар! Маррия, мы вместе, понимаешь, вместе будем разбираться, учиться, делать что-то. Это так трудно понять?

– Нет, не трудно. Только ему…

– Мы уже поняли и наизусть выучили. Этого эльфа ты в не оставишь.

– Я ему даже сочувствую.

– Фар!

– Я вот еще подумала…

– Опять? Мне заранее страшно.

– Фар, сколько можно?

– Все, молчу. Давай, Мар, порадуй нас мыслями.

– Я знаю, что это, наверное… скорее всего, глупо. Но, вдруг, дело, правда, в нем? Если все не просто так, то и он не просто так. И то, что меня на нем так клинит. Может, он какой-нибудь тайный эльфийский принц, который их всех потом спасет?

– Вот, Мар, чего у тебя не отнять, так это буйной фантазии. Ты романы писать не пробовала?

– Фар! Нет, Маррия, тайные принцы у эльфов исключены. Не принято у них скрывать или терять детей. Так что, извини, но без вариантов. В Шорельдале лишь два принца, и что с ними сейчас, ведают только Великие. А этот к королевской семье отношения точно не имеет. И среди друзей принцев мы его не встречали.