На Юн и Чан Ук наклонились, внимательно рассматривая рисунки, а потом не сговариваясь одновременно посмотрели на Сэ Рин. Заметив их взгляд, Сэ Рин широко улыбнулась и помахала, высоко подняв руку. Совсем как в тот апрельский день.

– Сначала я рисовала для рекламы «Книжной кухни» в соцсетях. Рисунки стали пользоваться успехом, поэтому мы решили печатать их на мерч-товарах. Со следующего года начнем завоевывать интернет-магазины, – подошла Сэ Рин и подула на кружку с горячим какао.

Она говорила так невозмутимо, словно в этом не было ничего особенного.

На Юн с уважением посмотрела на подругу:

– Как здорово! Нужно будет взять у тебя автограф. Ты ничего мне не рассказывала, даже почти не звонила! Значит, тебе здесь нравится?

– Будь Соян-ри местом моей мечты, я бы звонила каждый день, чтобы похвастаться, а звонить с жалобами на одиночество мне неловко. Мы живем практически в лесу, развлечений здесь немного, поэтому я просто делаю свою работу.

– Эй, Мин Сэ Рин! Как ты можешь такое говорить?! У нас здесь столько всего интересного, мы организуем столько мероприятий и развлечений! – с напускным возмущением воскликнул Си У.

– Ах, если кто-нибудь услышит этот разговор, то примет его за ссору влюбленных! – услужливо вставила На Юн.

Сэ Рин покачала головой:

– Говорите что хотите. Просто теперь нас с Си У объединяет дух товарищества.

– Но… это же и есть семья? – громким шепотом сказал Чан Ук, и они с На Юн засмеялись, глядя на своих растерявшихся друзей.

Четверо мушкетеров сидели за столиком и смотрели в окно. Падал снег, похожий на крупинки сахара. Раскрасневшаяся девочка лет пяти бегала по саду, как щенок, впервые увидевший снег. Она была одета в клетчатое пальто, под которым скрывалось сиреневое бархатное платьице, и напоминала маленькую елочку. Девочка оглянулась на мать, широко улыбнулась и покрутилась, словно хвастаясь своим платьицем. Ее волосы, заплетенные в косички, разметались по плечам. Глядя на малышку, На Юн вспомнила свою племянницу и сказала:

– Честно говоря, не могу представить себя мамой.

– Согласна. В «Книжную кухню» приходит много славных детей, но я каждый раз теряюсь, если они начинают безудержно кричать и плакать, – кивнула Сэ Рин. – Когда я вижу мать, которая даже в туалет нормально сходить не может, то спрашиваю себя, смогу ли решиться на ребенка.

Чан Ук скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.

– Дело даже не в ребенке. Как я уже говорил, я вообще не уверен, что когда-нибудь женюсь. Брак звучит как что-то из очень далекого будущего.

Си У допил свое вино и сказал:

– Согласен. Думаю, пройдет еще лет двести, прежде чем в моих планах появятся брак или дети.

На Юн горько улыбнулась и кивнула. Заиграла спокойная песня, похожая на вступительную музыку в начале фильма. Она звучала как прелюдия к началу чего-то нового.

– Ребята, мне очень нравится эта песня. Наша Ю Чжин включает ее каждый день. Послушайте.

Мушкетеры замолчали и прислушались к песне, задумчиво глядя в окно. В саду сгущался сумрак, и исходящий из кофейного киоска свет красиво освещал украшенное круглыми шарами сливовое дерево и девочку с мамой. Эта картина напоминала сцену из музыкального клипа.

In the sun she dances

To silent music-songs

That are spun of gold…[36]

На Юн снова подумала о племяннице. Пятилетняя Че Ын скоро исчезнет из этого мира, потому что сначала ей станет шесть, потом семь, восемь… Однажды появится двадцатилетняя Че Ын, а пятилетняя малышка будет существовать только на фотографиях или видеозаписях. Двадцатилетняя студентка и не вспомнит, как в пять лет ловила снежинки языком и ужасно шепелявила. Воспоминания об этом останутся только у тех, кто присматривал за ней. Как снимок, который нельзя распечатать. При мысли об этом На Юн вдруг почувствовала, как в горле встал ком.

Сэ Рин произнесла:

– Наверное, со мной такое тоже было… Почему-то я совсем не помню себя в детстве.

Чан Ук потянулся, хрустнув суставами, и отвел взгляд от окна.

– Вот-вот. Если Творец есть, то почему он создал нас такими? Почему забрал у меня детские воспоминания? Нелепость какая-то…

– Интересно, любит ли Творец капсулы времени? – озвучила На Юн мысль, которая внезапно пришла ей в голову.

– Капсулы времени? – в один голос ответили остальные и уставились на На Юн.

– Да, именно! Быть может, в тридцать лет мы откроем письмо из капсулы времени, которую родители надежно укрыли в наших сердцах, когда нам было лет по пять. Мои родители наверняка помнят то время, когда я была слабой и беспомощной. Помнят, как вставали посреди ночи, чтобы сменить мне подгузник, как выслушивали мой детский лепет, как успокаивали, когда я кричала, будто лопнувший шарик. Наверняка они дорожили плюшевым мишкой, с которым я играла. Пройдет время, однажды я стану мамой, и только тогда я пойму чувства своих родителей. И тогда настанет момент готовить капсулу времени для следующего поколения.

Сэ Рин кивнула, держа кружку в руке:

– В «Книжную кухню» приходит много семей. Порой они ссорятся, порой – весело шутят друг с другом. Наблюдая за ними, я думаю, что все это – следы любви. Возможно, мы существа, которые любят кого-то и живут, полагаясь на следы любви.

– Живут, полагаясь на следы любви… Вау, Мин Сэ Рин, да ты – настоящий поэт! – рассмеялся Чан Ук, поправляя ей волосы.

На Юн охватило волнение. Не имеет значения, кто ты – трудолюбивый офисный работник или управляющий кондитерской. Важно осознать, что ты несовершенное создание, которое кто-то очень любит, и признать, что остальные люди такие же. Следы любви дарят тебе тепло, способное согреть зимней ночью, мужество вынести чужую критику, терпение пережить неудачи… Потому что люди несовершенны, но любовь совершенна.

Заиграла веселая рождественская песня. К этому времени почти все столики в «Книжной кухне» были заняты. Девочка, которая недавно играла с мамой во дворе, теперь вместе с отцом делала нос снеговику. Из морковки.

* * *

Припарковавшись, Со Хи выключила двигатель и посмотрелась в зеркальце. Черная водолазка, на фоне которой серебряные серьги прямо-таки бросались в глаза. Сделав глубокий вдох, Со Хи взяла с пассажирского сиденья сумочку, большой бумажный пакет и вышла из машины. Знакомый звук блокировки дверей и поворачивающихся боковых зеркал придавал сил и внушал надежду, что все будет хорошо.

Со Хи осторожно направилась к «Книжной кухне». Несмотря на сгустившиеся сумерки, заснеженный сад был озарен светом. Посреди сада возвышалось украшенное шарами сливовое дерево, рядом с которым стояли два маленьких снеговика. В следующую секунду внимание Со