Мы купаемся, пока мышцы не начинают ныть, животы – урчать, кожа на пальцах – морщиться. После того как Бентон заказывает пиццу и острые куриные крылышки, мы втроем растягиваемся на диванах в гостевом домике и сплетничаем. С моего согласия Бентон рассказывает Джемме о нашем расследовании пожара на вечеринке у Нолана и о кирпиче, брошенном в окно.

Сперва Джемма расстраивается, что мы не сразу подключили ее к расследованию, но затем подбирает мотивы для каждого из старшеклассников. Пока подруга излагает замысловатую теорию заговора футболистов, задумавших избавиться от капитана команды, Бентон приносит выпускной альбом.

– Я много думал о записке, – говорит он и бросает на стоящий между нами столик листок со словами «ТЕПЕРЬ ТВОЯ ОЧЕРЕДЬ». Бумажка мятая, будто за последнюю пару дней Бентон сворачивал и разворачивал ее сотни раз. – Отпечатки пальцев я не обнаружил, зато сравнил почерк с образцами из выпускного альбома.

– Классная мысль! – Джемма встает и пересаживается на двухместный диванчик к Бентону, который листает альбом до заложенных страниц. – Серьезные зацепки есть?

– Парочка, но железной не назовешь ни одну. – Бентон открывает первую из заложенных страниц. – Есть небольшое сходство с почерком Вероники… – Парень бросает на меня смущенный взгляд. – Но ведь в качестве злоумышленницы мы пока ее не рассматриваем?

– Не рассматриваем. – Я качаю головой. «Тем более, у нее уйма вариантов навредить мне, не бросая кирпичи в окно».

– Ясно, идем дальше. – Бентон листает альбом до следующей закладки. – Есть сходство с почерками Кэмерона и Тейлор. – Он показывает на спешно нацарапанные «Желаю хорошего лета!» на странице слева и «Очень рада, что училась с вами!!» с сердечком – справа.

– И какой у них мотив? – спрашиваю я с сомнением. Ни того, ни другую близко я не знаю. Они оба играют в футбол: Кэмерон – в юношеской команде, Тейлор – в девичьей. Я даже подумываю, что теория заговоров Джеммы может иметь какой-то вес. – Вне школы я и двух слов им не сказала.

Теперь альбом листает Джемма, а Бентон краснеет, когда она льнет к нему, чтобы присмотреться к страницам.

– А тут что? – Джемма берет со стола угрожающую записку и подносит ее к альбомной странице. – Начало вроде бы похоже.

– Дай посмотреть! – Я устраиваюсь на подлокотнике дивана и заглядываю Бентону через плечо.

Надпись печатными буквами на странице выглядит до странного знакомой:

Моя лучшая подруга вздыхает.

– Нолан Эбботт… – бормочет она. – Я порву его, если он кинул кирпич вам в окно.

Потом Джемма умолкает (ведь она сидит рядом с Бентоном), но я практически слышу, как она думает: «Неужели я обнималась с тем придурком?»

– Мне показалось, что почерк Нолана похож больше всего, но какой у него мотив? Думаешь, он считает, что пожар в его доме на твоей совести? Нолан должен понимать, что ты не виновата. – Бентон поднимает на меня взгляд. – Верно?

Сперва я пожимаю плечами. Если дело в случившемся на вечеринке у Эбботта, таинственная записка, брошенная в окно, – сюрный способ отомстить, но может ли Нолан быть Охотником на ведьм? Утром на собрании ковена я думала именно об этом, только зачем ему швырять кирпич в окно, объявлять меня следующей жертвой, а позже нападать на Веронику? Ерунда какая-то!

– Нолан может обозлиться настолько, чтобы угрожать тебе, но дальше угроз не пойдет. Он пустобрех, уверяю вас! – фыркнув, заявляет Джемма.

– И что теперь делать? – спрашивает Бентон. – В полицию обратиться?

Я отрицательно мотаю головой.

– У нас пока мало улик, а от разбитого окна полиция отмахнется.

– Не знаю, Ханна! Неведомый злоумышленник угрожал дочери заместителя окружного прокурора. Вряд ли копы от такого отмахиваются, – возражает Джемма.

– Если идти в полицию, то с железобетонными доказательствами. С чем-то посерьезнее дилетантского анализа почерков. – После допроса детектива Арчера в полицию обращаться совершенно не хочется. Но если добыть настоящий компромат на Нолана, может, леди Ариана убедит Совет его проверить? Вдруг парень и есть Охотник на ведьм?

– А нельзя ли нам использовать, к примеру, дорожные камеры? Чтобы посмотреть, был ли тем вечером внедорожник Нолана в вашем районе? Я мог бы съездить к дому Эбботтов и записать номер тачки Нолана, – предлагает Бентон, закрывает выпускной альбом и кладет на стол.

Я слезаю с подлокотника и плюхаюсь на диванчик напротив Бентона и Джеммы.

– Дорожных камер в Салеме нет, – напоминаю я. – Зато у наших соседей на гараже стоят камеры слежения. Думаю, нам удастся их использовать.

– Они дадут тебе футаж?[14] – спрашивает Бентон.

Я поникаю: ведь пару дней назад упомянутые соседи отправились в поход в Адирондакские горы. Вернутся они через несколько недель, а до тех пор связи с ними нет. Внезапно в голову приходит идея: я вспоминаю о специализации нового коллеги.

– Сейчас тех соседей нет в городе, но я знакома с одним парнем, который сумеет взломать их охранную систему и получить доступ к футажу. Он работает в «Котле». По части компьютеров он дока…

– Боже, Ханна! – перебивает меня Джемма и садится, выпрямив спину. – Я худшая из лучших подруг. Совсем забыла!

– Забыла что?

– Твою свиданку! – Бросив Бентона, Джемма пересаживается ко мне. – Как все прошло? Искра пробежала? Любовный огонь разгорелся? – спрашивает она с фальшивым проникновением.

– Чушь какая! – Смеюсь я, но желание веселиться быстро пропадает. Бросаю взгляд на Бентона, у которого вдруг просыпается повышенный интерес к пицце. При нем свиданку обсуждать не стоит, но Джемма не намерена сдаваться, пока не получит подробнейший ответ.

– Я, типа, все испортила.

Джемма замирает.

– В каком смысле? Что случилось?

– Вероника не давала мне покоя звонками и эсэмэсками. – Рассматриваю свои ладони, гадая, как объяснить случившееся двум регулярам, один из которых безнадежно в меня втрескался. – Я была вынуждена оставить Морган и уехать.

– Нет! Только не говори, что умотала к Веронике! – Джемма наклоняется, неся с собой запах хлорки. – Я думала, у вас все кончено.

– Да… у меня… то есть у нас. Но… – «Вероника попала в беду. Охотник на ведьм пытался ее убить». – К ним в дом кто-то вломился. Что мне было делать?

– Правда? – Бентон поднимает голову. – Она в порядке? А ты как?

– Я в полном порядке. Мы обе. Вероника слегка перепугалась. Ее родителей в Салеме не оказалось, и она заночевала у нас. – Вспоминаю, как Вероника подкатывала ко мне и обвиняла, и настроение портится окончательно. – По крайней мере, должна была заночевать. Мы поссорились, и она сбежала.