тронут, обнаружив, что Финли в свой выходной здорово попотел, составляя отчет для доктора Престон-Холл. Вверху для него была прикреплена бумажка:

И дерьмовое, скажу я тебе, это дело! Увидимся на планерке. Фин.

Билл отлепил бумажку, полагая, что доктор вряд ли оценит по достоинству прямоту Финли, бросил взгляд на стол Чемберса и представил, как Бакстер минувшим днем сломалась, что для нее было совсем не характерно. Мысль о том, что она пришла в столь подавленное состояние, была ему ненавистна. За все время, что они были знакомы друг с другом, в подобном смятении он видел ее лишь однажды, и в тот день, трагический и сюрреалистичный, это впечатлило его больше, чем что-либо другое.

В зале судебных заседаний Олд Бейли Бакстер места не нашлось, хотя она упорно рвалась пойти туда вместе с Волком в день вынесения Халиду приговора. К тому моменту его на время отстранили от работы, а в отношении коллег велось строгое расследование по поводу того, как они работали в рамках данного дела. Он не хотел, чтобы она шла. Трещина между ним и Андреа за ту неделю разрослась до размеров дикой головной боли, что закончилось вызовом в их коттедж в Стоук-Ньюингтоне наряда полиции и подлило масла в огонь вымышленных историй о насилии в их семье.

Несмотря на это, Бакстер потянула за какие-то веревочки, и ей разрешили дожидаться окончания процесса пусть и не в зале заседаний, но в пышном Грейт-Холле.

Волк до сих пор мог описать старшину присяжных (тот выглядел в точности как Гэндальф) и хорошо запомнил клерка, попросившего вынести вердикт. Все, что произошло впоследствии, было как в тумане: панические крики, запах паркетного лака, окровавленная рука, прижатая к белому платью.

Единственным, что врезалось глубоко в память, была резкая боль, вспыхнувшая, когда охранник, дежуривший у скамьи подсудимых, подлым ударом раздробил ему левую кисть, в которой теперь вместо кости у него была металлическая пластина. А еще — как Бакстер стояла посреди всего этого хаоса, как по лицу ее текли слезы, как она без конца спрашивала: «Что ты наделал?»

Когда он перестал отбиваться и толпа полицейских его обуздала, Эмили взяла пострадавшую члена жюри за окровавленную руку и отвела в безопасное место. Когда за Бакстер закрылись тяжелые створки, ему показалось, что он никогда ее больше не увидит.

Из состояния задумчивости Волка вырвало надоедливое пиканье, знакомое жужжание и щелчки, привычно издаваемые неисправным факсом. Он поглядел по сторонам и увидел Бакстер, которая стояла в кабинете Симмонса и о чем-то с ним оживленно беседовала. С того момента, как он ушел из квартиры, они больше не виделись и не разговаривали — когда он вернулся домой после долгих блужданий по улице, и она, и Андреа уже ушли. Он почувствовал себя немного виноватым, но не позволил себе слишком отвлекаться на их давнюю междоусобицу. Времени сделать что-нибудь путное у него уже не оставалось, поэтому Волк схватил рапорт Финли и вышел из отдела.

Разговор с доктором Престон-Холл прошел отнюдь не гладко, поэтому детектив с облегчением покинул пропахший плесенью кабинет и облегченно погрузился в старую, испытанную морось британского лета. Хотя было тепло, он накинул поверх белой рубашки плащ. У него в углу стола до сих пор стоял небольшой трофей — статуэтка «Мисс “Стащи с себя футболку” — 2013», которую Финли подарил ему после того, как попал под ливень в дешевой майке точно с такой же надписью. С тех пор Волк всегда опасался повторять эту его ошибку.

Вспомнив о планерке, он быстро зашагал обратно к Нью-Скотленд-Ярду. Доктор Престон-Холл недвусмысленно выразила свою озабоченность тем огромным прессингом, которому он подвергался, и пагубным воздействием смерти двух людей, умерших буквально у него на глазах после их предыдущей встречи в понедельник. О гибели Чемберса, к счастью для него, ей пока не сообщили.

Хотя их сеансы должны были основываться исключительно на информации, которую Финли сообщал в своих рапортах, и сведениях, почерпнутых из личных бесед доктора с Волком, они не смогли обойти тему фотографии, без конца показываемой в новостных программах накануне.

Она сказала, что этот снимок является самым достоверным доказательством, с которым ей когда-либо приходилось работать. Глядя на него, любой поймет, что мужчина, сжимающий в ладонях голову умершей женщины, разваливается на глазах. Под конец доктор пообещала позвонить Симмонсу и посоветовать ему ограничить роль Волка в расследовании, а то и вовсе отстранить его от дел до следующего понедельника.

Когда Волк вернулся, народу в отделе было немного. В ходе поножовщины между двумя бандами погибли два подростка, третий в критическом состоянии оказался в больнице. Это еще раз доказывало, что Лондон жил своей обычной жизнью, что Тряпичная кукла, жизнь фигурантов списка и борьба Волка за свою жизнь для миллионов людей, не причастных напрямую ко всем этим событиям, была лишь банальной темой для разговоров.

Усевшись за стол, детектив увидел, что его ждет сообщение. Эндрю Форд, охранник и четвертый номер в убийственном списке, с прошлого утра набивался на личный разговор с ним. И все агрессивнее вел себя по отношению к приставленным к нему полицейским. Бакстер поехала к нему вместо Билла, но грубиян категорично отказался с ней общаться.

Когда всех позвали на планерку, Волк уселся на свободный стул рядом с Эмили, которая с темным макияжем и скучным выражением на лице вновь выглядела безупречно.

— Доброе утро, — небрежно бросил он.

— Доброе утро, — ответила она, не глядя ему в глаза.

Потом повернулась и заговорила с Финли.

1. (ГОЛОВА) Нагиб Халид, Киллер-Крематор

2. (ТУЛОВИЩЕ) — ?

3. (ЛЕВАЯ РУКА) — платиновое кольцо, юридическая фирма?

4. (ПРАВАЯ РУКА) — лакированный ноготь?

5. (ЛЕВАЯ НОГА) — ?

6. (ПРАВАЯ НОГА) — Детектив Бенджамин Чемберс

A — Рэймонд Тернбл (Мэр)

B — Виджей Рэна Халид (брат/бухгалтер)

C — Джерред Гэрланд (журналист)

D — Эндрю Форд (охранник/пьяница/заноза в заднице)

E — Эшли Локлен (официантка) или (девятилетняя девочка)

F — Волк

Они молча взирали на список, надеясь на порыв вдохновения, благодаря которому вдруг проявится явная, очевидная связь. Первые двадцать минут планерки все отчаянно спорили и Симмонс в конечном счете нацарапал своими неразборчивыми каракулями на доске все их достижения. Увидев их в письменном виде, сотрудники отдела решили, что ничего выдающегося у них нет.

— Ключом к разгадке должны быть убийства Крематора, — изрек Финли, — Халид, его брат, Билл…

— Брат не имел к суду никакого отношения, — возразил Симмонс, делая на доске пометку, — его даже там не