class="strikethrough">напускной фасад с неважностью чужого, а там и другого… родного мнения рухнет в одночасье и ему же на голову! Ведь и может вновь только показаться поначалу, что не плевать, как и плевать, а защитная реакция — сработает по-другому: зачем ставить в неудобное положение и навязываться, когда можно обойти за километр и забыть? Насильно забыть, всегда помня… и будучи рядом хоть так: где все и вся, как и все же подлежат и надлежат его собственному контролю без подвыподверта! По итогу же — без него-себя. Так выглядело и выглядит же до сих пор его же собственное отрешение и открещение… Тот и самый же крест! Его личный и перевернутый иконостас… С тремя же именами, написанными сумбурно и чуть ниже — расположенными прямо за спинкой же его кровати, что и, не приглядевшись же, перед этим и чуть отодвинув саму же постель, без линз и очков, а там и лупы и микроскопа… и уже для всех… не разглядишь и не прочитаешь! И с его же размашистой прописью-росписью, автографом сбоку… Что и, наоборот, уже и из космоса — видно будет… и так и есть. Хотя и… надо? Ав-тоним! Автожизнь же его, псевдосмерть…

****

— Кар, как закончишь завтракать, приходи в комнату к Егору… — вбросила легкую зазывалку не менее спокойным голосом в голову подруги София. — Ты ее не пропустишь — я буду сидеть внутри, напротив нужной двери… Только постарайся не привлечь к себе особого внимания, ладно? Нужно поговорить… Сроч-но!

— Хорошо… — задумчиво и тут же будто бы и нет ответила ей она. — Но… Почему не лично — что-то случилось? Поэтому вас двоих не было с нами на завтраке и?.. Да и почему, кстати?! Еще и не предупредили… Мы же вас обыскались! Егор тоже там будет, да? А?..

— Молодец, ангелочек! — Влез довольный не только ей, но и собой лично названный же только-только ею, отстраняя вновь, но и на этот же раз ненадолго от их же уже разговора с Кариной Софию. — Подучи Никиту так врать, «хорошо»? А и еще же — так насесть и, всеми же и сразу вопросами придавив, засыпать за раз! Хотя… С последним — он и сам порой неплохо справляется… Получше же даже, чем «некоторые»!

— Не издевайся! — Осадила его Карина, сбивчиво дыша, будто бы и после же бега на расстояние и время человеком, на деле же и именно будучи в бегах без крыльев от собственной же совести и очереди из вопросов, выпущенной ею же ранее и в саму же подругу, где-то параллельно еще и скрываясь-прячась от уже ее же собственной и ответной, пусть пока и не выданной, но и отскочившей еще бы именно и обязательно же в нее рикошетом, позабыв ненадолго — с кем и как разговаривает, а и тем более что-либо предъявляет. — Я впервые же это делаю — лгу ей и… не ей. Вообще же и… В принципе! И где, с одной стороны, вроде бы и да, что тут такого-то и плохого? Она же и сама много и для многих… от многих же как утаивала, так и утаивает до сих пор. А с другой — но: не для и не от меня же. Зато и теперь — я же утаиваю. И от кого? От той, кто мне первой и чуть ли не основной, главной… и пусть не последней, но и крайней… открылась?!

— Не шуми, светлячок! — Прошипел парень, вытравляя не кислотой, так ядом, насильно и сам всякое панибратство и такую же фамильярность из их чата, помня же и зная, что София их, как и этого же всего между ними не услышит и не узнает, что и неплохо так развязывало ему руки, а и в данном же случае язык, но и тут же лишь только чуть ослабляя узлы, ведь, даже если она сама ему и не предъявит за это, на ее сторону и за нее же саму, как и за Карину же автоматически встанет его же совесть, просто заняв ненадолго место же самой девушки и внутри уже его же собственной головы, коль сердце его уже ей и под горлышко, что, конечно же, никак не пугало, а и тем более не затыкало его на начатом, но и чуть же приструняло, опять же лишь его и до кондиции, где он все еще не мог приструнить саму же шатенку и физически, но мог подавить ее бунт-сабантуй морально, дав же понять ей самой тем самым, что тон стоило бы снизить и не ему же самому во-первых и благо, а и прежде всего ей-себе, ведь и если закрывается одна дверь — всегда открывается другая и он просто разворачивался в другом направлении, но и с тем же все самым намерением-посылом: если не в дверь, а в окно — то и из него тоже. — Это же — ложь… во благо. Да и не ложь же вовсе! Мы лишь… недоговариваем. И только… до поры до времени! Или ты, что, хочешь, чтобы мы с тобой прямо здесь и сейчас рассказали ей все и она же вперед Ксандера рванула к Розе, перед этим же еще заскочив к отцу «за себя и того парня», да? Не-смей! Мы все разрулим… Вместе и… Постепенно!

— Такое чувство, что у вас у всех с ней личные счеты! Что она вам такого сделала, что вы все так оперативно сплотились и ополчились же против нее одной, «недоговаривая»? Или все же — не с ней и… не она. Это ведь, подобное, уже было раньше, да, только и… не с ней же! Но и если тут… то и при чем «там» Сергей и… Роза? Егор… — не прошло и пары минут с ее монолога, как в ее же до этого воинственном тоне, как и голосе вдруг послышался испуг и девушка оборвала сама же себя, затаив дыхание: одновременно страшась и ожидая его ответа с нетерпением.

— Скройся! — Рыкнул блондин и, убрав Карину, вернулся к Софии, дабы уже прямо-таки и излишняя пауза, как и недавно же все на кухне, не дала вновь ход ее мыслям, только уже и именно в сторону какого-либо решения и в обход же их самих, хватит же пока и того, что и они сами раз от разу перестраивают свой, собой же построенный маршрут