litbaza книги онлайнИсторическая прозаГорячие точки на сердце - Владимир Михановский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 72
Перейти на страницу:

— А что?

— Вроде ребята слышали, как он в узком кругу, сразу после своего назначения, заявил: заберу, мол, в свои руки все бразды правления, дробить власть не позволю.

— Так все временные наполеончики говорят.

— Он говорит не только это.

— А что еще?

— Порядок в республике, говорит, наведу железной рукой. Неважно, сколько для этого понадобится крови пустить. А всех, мол, чужаков, дай только срок, вымету из республики железной метлой.

— Это каких чужаков?

— В этом весь вопрос.

Матейченков замедлил ход:

— Это уж не наполеончик, а целый Наполеон получается. Только не торт с сахарной пудрой.

— Как бы он и впрямь дров не наломал.

— Не дадим, — твердо произнес генерал Матейченков.

— Может, он по пьянке трепался?

— У трезвого на уме, у пьяного на языке.

Наконец они нашли свободный пятачок и остановились. С трибуны очередной оратор нес несусветную чушь. Это был явно приблудный мужичонка, не принадлежавший ни к одной из партий. Решил. видно, попробовать силенки в речевом жанре. Впрочем, толпа, которой обрыдли стандартные взаимные обвинения и постоянные призывы к активности, внимала новичку благосклонно. Кое-где слышались смешки и подначивающие реплики.

— Кстати о наполеончиках. Ты с Хубиевым знаком? — поинтересовался Матейченков.

— Непременно. Это наше все.

— В прошлом.

— А может, и в будущем. Это как повернется.

— Ты это серьезно?

— Вполне.

— Откуда он вообще взялся, Владимир Хубиев?

— Это сюжет, достойный пера Шекспира. Начинал он, правда, как заурядный чиновник.

— А потом правил республикой целых двадцать лет, — добавил Матейченков.

— Так растут советские люди.

— Как он выдвинулся?

— Очень просто, Всю свою сознательную жизнь Владимир Хубиев отличался популизаторством.

— Популяризаторством? — удивился Матейченков.

— Я сказал то, что хотел сказать.

— А, понятно. Но ведь он не одинок в этом пристрастии?

— Вся суть в масштабах, Иван Иванович. Если приезжал любой чиновник из Москвы, пусть даже самый мелкий, Хубиев перед ним ковром расстилался, змеей извивался. Ничего для ублажения дорогого гостя не жалел.

— Талант.

— Чемоданы с вокзала сам таскал, чуть ли не в зубах Сам до копейки выкладывался — времена тогда были строгие в смысле казенных денег…

— Не в пример нынешним.

— Ну да. Хубиев наизнанку выворачивался, но обеспечивал гостям из центра роскошный отдых на Домбае и в Теберде, горные лыжи, экскурсии, сауну с женским персоналом и все прочие сорок удовольствий.

— Так и выдвинулся?

— Верный способ, — сказал Завитушный. — Да разве он один, Хубиев? Это многих славный путь. И из нынешних наших вождей… Но не будем отвлекаться.

— И что Хубиев?

— Такое рвение не могло остаться незамеченным. Но конкуренция среди подхалимов, как известно, велика. Наверно, по тыще человек на место. Так бы и прозябал Хубиев до старости, ежели бы не случай.

— Выходит, он вельможа в случае?

— Вроде того.

— Это и есть шекспировская история?

— Ну да.

— Расскажи, Сергей.

Они разговаривали тихо, но к ним никто не прислушивался. Все были поглощены смешной речью все того же разбитного мужичонки, который всерьез уверовал — быть может, с чьей-то подачи — что, если сагитировать митинг в свою пользу, можно запросто добиться своего избрания в главари республики.

Выступающий распинался во всю ивановскую, сулил дорогим слушателям, которые покатывались от смеха, все мирские блага, все-все бесплатное, от продуктов до транспорта.

— Бардаки для народа открою, — гремел он.

— Да у нас и так бардак! — крикнул кто-то из толпы под общее одобрение.

— Я про другой бардак, — махнул рукой выступающий.

— Какой?

— Который с бабами.

— Голыми?

— Само собой.

— А красивые будут?

— Одна краше другой, — пообещал оратор.

— И тоже бесплатные?

Публика откровенно потешалась.

— Обязательно. Еще приплачивать посетителям будут. По указу президента.

— Где же ты, дядя, столько красивых баб возьмешь? У нас в горах их нету.

— А из России выпишу. Там бабы красавицы, закачаешься.

— Откуда знаешь?

— Я был в России. Батрачил.

— Не пойму, дурака он валяет, что ли? — сказал Матейченков.

— Да нет. Просто мужик с придурью, — присмотрелся к нему Завитушный.

— Головкой хромает?

— Ага.

— Вернемся к Хубиеву.

— Ну, долго ли, коротко ли, приехал в республику с ревизией один важный чинуша, и Хубиев ему особенно угодил. Расстарался, одним словом. Тот еще несколько раз наезжал, пообещал отблагодарить расторопного туземца.

— И отблагодарил?

— По-царски. Вызывает однажды Хубиева в Москву и говорит: думаю, лучше тебя не может быть руководителя Карачаево-Черкесии. Я, говорит, так и доложил на самый верх. Самому.

— Это кому?

— В то время царствовал незабвенный Леонид Ильич, царство ему небесное, — неожиданно перекрестился Завитушный. Ну, Хубиев стоит ни жив, ни мертв, слушая такое дело. Не знает, то ли лезгинку плясать, то ли пасть в ноги и лизать благодетелю ботинки. А благодетель продолжает:

— Леонид Ильич принял предложение, только хочет побеседовать с тобой, как с будущим руководителем Карачаево-Черкесии.

— Когда?

— Завтра. Будь готов, я за тобой заеду.

— Дальше.

— Приезжают за рабом божьим, везут его в приемный покой… пардон, в приемную ЦК КПСС, на Старую площадь. Берут под белы рученьки, ведут к самому вождю. Не стану утруждать тебя, Иван Иванович, описание роскошных апартаментов, тем более, что сам там сроду не был.

— Я был.

— Так мы пройдем?

— Нет, Леонид Ильич хочет побеседовать с новым руководителем с глазу на глаз, — отвечает лощеный секретарь.

У Хубиева — душа в пятках. Секретарь запускает его в кабинет и закрывает за ним дверь.

Стоит наш будущий вождь ни жив ни мертв, затем робко пересекает безбрежный кабинет…

— Я видел его, — вставил Матейченков.

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 72
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?