не слышали, что в полдень надо сидеть дома, а не летать где попало? Мой отец послал меня в мир людей, чтобы я следила за исполнением этого завета.

— Анна, не спорь с ней. Я хочу спуститься на землю и побывать у нее.

— Тахир, ты в своем уме? Она же забрала наш магический компас. Мы теперь не попадем к твоему Темновиту.

— Это неправда. Если вы справитесь с моим заданием, я верну вам вегвизир, и вы сможете продолжить путь.

— А если не справимся? — Анна не переставала смотреть на Полудницу с явной враждебностью, готовая в любой момент кинуться на захватчицу судна.

Да и я сам опасался подвоха, но Тахир вопреки моей воле говорил совсем не то, что хотел сказать я. Никогда не думал, что столкнусь с шизофренией в игре: с одной стороны Тахир — это вроде как я, но с другой — он отказывается мне подчиняться. А без него, без его тела я ничего не могу. Ни повлиять на ситуацию, ни даже поддержать Анну хотя бы словом.

А еще меня начинало беспокоить поведение Мирона. Он неподвижно сидел под мачтой и не менял позу с того самого момента, как я вернулся в игру. Не отбросил ли коньки мой союзничек? Он сейчас оказался бы кстати со своими молитвами, снял бы с меня наваждение.

— Не справитесь, всех вас ждет вечный сон, — прервала мои мысли Полудница.

— Говори тогда, что за задание?

— Не спешите, доберемся до дома, там и скажу, — она продолжала рулить одной рукой, а второй покачивала косу. Длинное остроконечное лезвие ослепительно блестело на полуденном солнце.

Вскоре я увидел, что мы пролетаем над широким полем, раскинувшимся до самого горизонта и казавшимся золотым от созревших колосьев. Среди бескрайнего ржаного океана, колышущегося мелкой волной, темнел жирной зеленой точкой островок. Он казался оазисом посреди пылающей от солнца пустыни. К нему и неслась наша ладья, направляемая рукой Полудницы. Мы замедлили ход и плавно опустились рядом с березовой рощицей.

— Следуйте за мной, — сказала Полудница и ловко соскочила с борта на землю.

Мы с Анной переглянулись.

— Надо бы трап спустить. Мирон? — Анна посмотрела на старика, продолжавшего неподвижно сидеть под мачтой.

— Может, он того? Не живой уже?

Она подошла к старику, потрогала за плечо.

— Я думала, он — моб.

— А на самом деле?

— Мне кажется, он вышел из игры.

— Но его тело…

— Будет оставаться там, где он его оставил, пока снова не вернется.

С чего вдруг Анна разоткровенничалась? Как я понимаю, здесь игроки не выдают себя и не обсуждают процесс игры. Желает втереться в доверие? Показать, что она со мной заодно? Ну что ж, попробуем подыграть.

— Я ведь тоже его принимал за моба. А он, оказывается, игрок?

— Скорее всего, да, если это не какой-то глюк. Игрушка новая, сколько еще тут не выявленных багов? Ладно, фиг с ним, давай трапом займемся.

Снизу долетел нетерпеливый голос Полудницы:

— Ну, где вы там?

Мы спустили трап и сошли. Полудница поджидала нас. Она не выпускала из рук косу, а при виде Анны одарила ее недобрым взглядом. На меня же посмотрела совсем по-другому, и я снова ощутил магию ее глаз. Повелев не отставать, она шагнула вглубь рощи.

Мы шли недолго. Вскоре на крохотной лужайке в тени шелестящей листвы я увидел низкую избушку из почерневших бревен. Мы остановились у крыльца.

— Здесь я живу, — Полудница с гордым видом показала на дом.

— Говори свое задание, — перебила ее Анна.

— Моя коса совсем затупилась, а точильный камень взяла на время средняя сестра — Ночница. Я не могу покинуть свое поле, его нельзя оставлять без присмотра. Поэтому, сделайте для меня доброе дело, сходите до сестры и принесите точильный камень.

— Значит, твоя коса тупая? — Анна выхватила из-за пояса топор и шагнула к Полуднице.

И тут я, ни с того, ни с сего, вопреки собственному желанию вцепился в плечо Анны.

— Не смей!

— Молодец, Тахир! Ты правильно делаешь, — Полудница улыбнулась мне.

Анна разочарованно опустила топор и отошла.

— Сестра живет на севере у большого озера, — продолжила Полудница, как ни в чем не бывало. — В дупле огромного дуба, где пересекаются три дороги. Появляется она в полночь. Раньше и не пытайтесь ее увидеть. Поклонитесь от меня и не вздумайте поворачиваться к ней спиной.

Дав задание, Полудница исчезла в избушке.

Мы с Анной вернулись к ладье.

— У нас есть лошади, воспользуемся ими, — предложил я.

Мы спустили четвероногих по трапу. Я вскочил в седло Ветерка, Анне досталась кляча Мирона. Моя спутница поморщилась при виде Нимфы, но все же взобралась на нее. По стоявшему в зените солнцу мы выбрали направление и пришпорили коней. Они помчали нас по полю, рассекая стебли колосящейся ржи, словно воду.

Ехали молча. Я чувствовал, что Анна дуется на меня из-за случая с Полудницей. Но ведь я ничего не мог тогда поделать. В тот момент Тахир не подчинялся мне, да и я сам околдовался глазами девицы. Такой магической красоты я в жизни не встречал и готов был утонуть в ее взгляде. Даже сейчас вспоминаю его с тоской.

— Ты из-за нее? — не выдержал я гнетущей тишины, нарушаемой лишь топотом копыт и свистом встречного ветра.

— Если б ты не потерял голову, мы бы сейчас продолжали свой путь на ладье. Что ты в ней такого нашел?

— Сам не знаю. Глаза ее сводят с ума.

— Обычные глаза. Бывают и лучше. Она же вся разве что не шипит от злобы. Неужели ты не заметил?

— Нет. Скорее наоборот.

— Ну вы, мужики, и дураки. Вас так легко обвести вокруг пальца. Достаточно только глазки состроить.

— Да ладно тебе. Добудем ей точильный камень и полетим дальше. Делов-то.

— Ты думаешь, его легко будет добыть? Что-то мне подсказывает, что в ее задании есть какой-то подвох.

Ближе к вечеру на горизонте показалась черная полоска. Очень скоро можно было разобрать, что это край леса. Бескрайний ржаной океан заканчивался. Мы, наконец-то, достигли его берега.

Как только мы приблизились к деревьям, перед нами открылась натоптанная дорога. Она начиналась там, где кончалось поле, и уводила в лес.

— Тахир, ты же ассасин, — Анна как-то хитро улыбнулась. — У вас же приняты там орлы всякие, показывающие дорогу. Ты не хочешь запустить его и проверить: туда ли мы вообще идем? И как далеко до того дуба?

А верно, как я раньше не догадался вызвать Елизара? Он прилетел сразу, как только я его позвал. Взмыл в небо и показал мне окрестности. Лес, в