никому об этом не говорил. Тима по наводке этого скупщика пошел к тому палмеровцу и они договорились о продаже, только тот урод условие поставил, типа мы ему заплатим треть ватт от нашего заработка на рыбе. Как же это…

— Предоплата? — сделал предположение Матвей.

— Ага, ага, кажись она. Ну короче Тима не задумываясь, отдал все на следующий день, потому что это шанс один на миллион, как он любил говорить. Помню, как этот палмеровский мужик, я его рожу на всю жизнь запомню, с ухмылкой сказал: «Вот и все, малой. Через неделю можешь со своим мелким заезжать, я к тому времени уже буду на пути к свободному Мак-Мердо!»

Над их головами пролетела ворона, громко каркнула и села на электрический столб. Пара черных глаз пристально изучали чужаков.

— Мы обрадовались, что наконец заживем чуть лучше и со всем вещами ровно через неделю приплыли на «Палмер». — Голос его стал тише. — И вот заходим мы с ним в ту каюту, а там такое творится! Ругаются две тетки на разных языках, а рядом стоят двое мужиков, готовые вот-вот сцепиться. Еще дети там были, орали словно их режут, всем и пяти лет нет, короче черти че. Потом выяснилось, что этот палмеровец и скупщик были вроде как заодно: один искал наивных островитян, мечтающих перебраться на «Палмер», второй проводил с лохами сделку. Вот и мы с братом оказались среди этих лохов.

— И что было потом? — желая узнать продолжение истории, спросил Матвей.

— Че, че, выперли нас местные законники, разбираться кто у кого что купил они не собирались. Нам с братом пришлось вернуться обратно на Чешуйчатый. Тима страшно злым был, все хотел найти и прикончить этих обманщиков, а я и рад ему был помочь. Да только вот ватт на переправу в такую даль как «Мак-Мердо» у нас не было, как и уверенности, что эти говнюки туда смотались. Но у нас и поважнее проблемы были, например, как нам зиму пережить — ватт у нас ни хрена не осталось, как и еды. Тут-то на наш островок пожаловали ребята из Братства, предложили местным вступить в их ряды. Обещали еду, крышу над головой, электричество. Мы и согласились. Сперва трудно было, но потом привыкли.

Матвею хотелось побольше узнать, как устроено эта шайка головорезов изнутри, но понимал, что сейчас не самое подходящее место для подобных расспросов.

— И как пропал твой брат?

Тихон понурился и смачно плюнул на шпалу.

— Ночью это было, еще в прошлом январе. Я проснулся и заметил, как он вещи теплые надевал. Я спросил куда он, хотел с ним пойти, но он ничего не ответил и велел мне дальше спать. Потом он вышел за дверь и больше я его не видел.

— В Братстве искали его?

— Искали… весь остров вдоль и поперек осмотрели, ни следа не нашли. Он как сквозь землю провалился. Потом кто-то сказал, что брат, должно быть, случайно сорвался со скалы или на льду поскользнулся и утонул. — Тихон вдруг повысил голос: — Только бред это все! Я своего брата знаю, он не такой тупой, чтоб поскользнуться, ясно?

Послышался голос Вадима Георгиевича:

— Эй, тихо там!

Когда старик отвернулся, Тихон просверлил его спину гневливым взглядом.

— Думаешь, он жив? — осторожно спросил парня Матвей.

— Знаю. Тима жив, я че хочешь на кон ставлю. Чую я, что он жив, ясно? Нутром чую.

Хотелось бы Матвею согласиться с парнем, да как-то не получалось. Увы, Антарктида безжалостна, и версия с несчастным случаем вполне могла быть реальностью. Сколько подобного происходило на Ледышке и не сосчитать! Но расстраивать паренька подтверждением догадок Матвею не хотелось. Рано или поздно он сам осознает, что брата больше нет в живых.

Ветер усилился. Шершавый снег стал царапать лицо, а холод умудрялся проникать под теплую прокладку куртки. Через полчаса ветер превратился в самую настоящую метель.

К счастью по пути им встретилась закрытая железнодорожная станция, соединенная тоннелем с огромным торговым центром. Решим переждать бурю, они поспешили внутрь.

Глава 17

Черный дьявол

Вся команда стояла в просторном холле гигантского торгового центра. Куда не кинешь взгляд, всюду небольшие магазинчики, заставленные грязными и голыми манекенами. Бетонные стены испачканы многолетней сажей и изрешечены дырами от пуль.

«Детский мир», приготовьте ребенка к первому сентября!

«New Yorker», бренд молодежной одежды № 1 в России!

Немного дальше виднелись эскалаторы. На ступенях лежали осколки стекла и плитки. Прямо над ними висел большущий рекламный баннер, приглашающий посетить ресторан на пятом этаже.

«Ах, широка!..» Ресторан русской кухни. Пельмени, щи, блины.

Матвей заметил, как на один из прилавков рядом освещает уличный свет. Подняв голову, он увидел широкую дыру в стеклянной крыше, откуда падали мелкие снежинки.

«restore:». Батареи SX-7 теперь в три раза легче! Заряжайте ваш электромобиль на ходу одним нажатием!

«Xiaomi». Окунитесь хоррор «Нисхождение» с новой моделью очков виртуальный реальности «Окуляр 3000». Ад еще никогда не был так реален!

Царившая тишина торгового центра оглушала. На мгновение показалось, будто весь мир остановился.

— Вот же не вовремя эта треклятая буря нагрянула, — выругался Вадим Георгиевич и стряхнул с куртки остатки снега. — Сержант, который час?

Миша посмотрел на экран ваттбраслета.

— Почти четыре часа.

— Скоро стемнеет. — Он откашлялся и смачно отхаркнулся. — Матвей, ты у нас собиратель, как долго эта хрень за окном будет продолжаться?

Матвей развел плечами.

— Я мог бы подняться на крышу, проверить это датчиком или зондом, да смысл? — Он посмотрел в окно, где из-за белой пелены не было видно даже прилегающей к торговому центру железнодорожной станции, через которую они вошли. Внутри нее оказалось даже холоднее, чем снаружи, именно поэтому они и приняли решение зайти сюда.

— Думаю, она скоро прекратится, — добавил Матвей, скорее утешая остальных.

— А погода для конца февраля не слишком ли зимняя? — спросил сержант.

— Да, с погодой для этого региона это как-то странновато.

— Пора бы уже и привыкнуть ко всяким странностям, сержант. — Вадим Георгиевич сбросил на пол тяжелый рюкзак и винтовку, выпрямив плечи.

— Надя, ты чего? — послышался испуганный голос Арины.

Все обернулись к прогрессистке и увидели, как она дрожит. Губы у нее чуть посинели, щеки залились краской.

— Да погодка доконала… — стуча зубами, произнесла она.

Йован немедленно снял с себя куртку, оставшись