— Виктор Семеныч, заходите! — замахала из кабинета заведующая. Видимо, она была рада впервые за целый день спрятаться за своей дверью от шума и посторонних глаз. — И вы, Ольга Васильевна. Посидим по-стариковски, почаевничаем, — продолжала Марина Станиславовна, явно кокетничая. Она была моложе Барбоса, не говоря уж о Морозовой, и выглядела так, что никто бы не назвал ее старушкой. — Вам, как всегда, кофе без кофеина и без сахара? Да что это вы там лакаете, пустой кипяток? Бросьте! Ольга Васильевна, не в службу, а в дружбу, — за углом на кухне, в шкафчике, такая низенькая баночка, и чай там же.

Наконец гостям подали чай и кофе, что при Марининой непривычке прислуживать заняло достаточно времени. Да еще два раза звонил телефон, и Викина клиентка подходила к столу рассчитываться за педикюр.

— Да ну их совсем, о деле поговорить не дадут! — возмутилась заведующая. — Девочки, принимайте деньги сами. Лена, Люба, вы слышите? Только пишите в журнал, вот, я вам на столе оставляю.

Закрыв дверь, Марина Станиславовна положила руки на стол и, жадно уставившись на участкового, спросила:

— Ну? Узнали чего?

Эк ее разобрало, подумал Казюпа. Он один знал секрет заведующей «Золотой шпильки»: все связанное с расследованиями ее страшно занимало, но она боялась проявить интерес перед подчиненными, чтобы не уронить свой авторитет.

Милиционер коротко рассказал о своих скромных успехах. По всему, теперь надо было ждать возвращения из-за границы парапланериста Олега. Есть еще, правда, список проживающих в элитном поселке, но что с ним делать, непонятно. Кончатся праздники, капитан попробует договориться, чтобы всех этих «витязей» проверили по уголовной картотеке, но пока на Петровке половина народа в отпусках и помощи не допросишься.

— Как это по картотеке, а компьютеров нет разве? — удивилась Ольга Васильевна. Казюпа только махнул рукой. Он продолжал говорить по старинке «картотека», хотя это давно уже называлось «база данных», и компьютеры у МУРа, разумеется, были. Но не в этом суть, работают-то все равно люди, а не компьютеры.

— Давайте, где он! — не унималась Марина Станиславовна. — Да список, господи ты боже мой! Алло! Нет, сегодня подстричься нельзя, все мастера заняты, — крикнула она в телефон.

Поколебавшись, Барабас отдал ей распечатку. Марина Станиславовна вцепилась в нее, пробежала глазами и начала как-то странно не то хмыкать, не то хрюкать, не то откашливаться. Участковый и Ольга Васильевна терпеливо ждали членораздельного продолжения этой увертюры, но заведующая все усмехалась — все-таки это был смех — а потом без слов протянула лист вахтерше, отчеркнув ногтем одну фамилию.

— Березин, в скобках Переяславчиков Эл-Вэ, публицист, кинокритик, — прочитала вслух Ольга Васильевна и снова озадаченно уставилась на Марину Станиславовну. — Ну и что?

— Это он! — торжествующе воскликнула заведующая.

— Он?

— Ну да! Не узнали? У вас разве списка жильцов нет? Березин-Переяславчиков Леонид Викторович. Хозяин Карининой квартиры.

— Ух! — только и смогла произнести Ольга Васильевна. — А зачем ему столько фамилий? Одной мало?

— Псевдоним, — важно объяснила Марина Станиславовна. — Он же пишет, публикуется. А Переяславчиков — это смешно.

— По-моему, как раз красиво, — возразила Ольга Васильевна. — Переяславчиков. Ничего смешного.

Она вдруг прыснула.

— Дамы, вы о чем? — одернул их Барбос, пододвигая к себе список. Дело приобретало неожиданный оборот, а эти сороки, которые только что клещами вытаскивали из него новости, теперь обсуждали дурацкую фамилию. О женщины, кто вас поймет?

— Да-да-да! — спохватилась Марина Станиславовна. — Я же говорю! Человек сдает квартиру на том этаже, где нашли труп, и тот же человек живет в поселке, над которым он летал. На какие мысли это нас наводит?

Она гордо оглядела своих собеседников, приглашая их порадоваться четкости, с которой была сформулирована проблема.

— На мысли о летающих трупах, — сказал милиционер. — Тебе бы, Марина, сценарии для фильмов ужасов сочинять. Но в целом рассуждение правильное.

— Конечно правильное! — с энтузиазмом согласилась Ольга Васильевна. — Надо Любочке сказать.

Марина Станиславовна не могла сдержать досады.

— Да ну, — сказала она недовольно, — зачем Любочке? Сами разберемся. Алло? На массаж? Да, записываю. Нет, только утром. Десять тридцать. Как вас зовут?

Морозова с сомнением покачала головой, но участковому было все равно, кто из сотрудниц «Шпильки» ринется по следу. Тем более заведующая знакома с этим многофамильным Эл-Вэ.

— Как бы тебе пообщаться с ним, красавица, а? — сказал он. — Сможешь?

— Подумаю, — загадочно ответила Марина и подмигнула Барабасу. — А что мне за это будет? А?

— Как что? Благодарность от всего народа. И от меня лично, — растерялся Казюпа.

— Вашей благодарностью налоги не заплатишь! — отрезала начальница «Золотой шпильки». — Сколько вы уже дел нашими стараниями закрыли, а все: благодарность! — передразнила она милиционера.

— Здрасте! А чего ж ты хочешь? Денег?

— Молодец, угадали! Денег я хочу. Рождественскую скидку, но на всю оставшуюся жизнь.

— Ты что несешь, Марина?

— А то и несу. Снимите плату за «крышу» наполовину.

— Вот ты о чем! Побойся бога, на какую половину?

— Нет? Так колите вашего подозреваемого сами!

— Постой, постой, — Барбос выставил руки вперед. — Тьфу, не готов я к этому разговору… Ну хорошо, двадцать процентов скину.

— Сорок пять.

— А может, тебе еще и приплатить? Тридцать.

— Сорок, и ни копейкой меньше. Хватит кровь нашу трудовую пить.

— Твою кровь никто пить не станет — отравится. Сорок так сорок. Ну и стервозина же ты, Маринка.

Ольга Васильевна, которая с изумлением наблюдала за этой перепалкой, ничего в ней не понимая, робко спросила:

— А что конкретно надо узнать у Леонида Викторовича? Пусть вам Виктор Семенович составит вопросы.

— Вопросы, — пробурчал участковый. — Хорошая идея. Не знаю я, что у него узнавать. Ориентироваться по ситуации.

— Ой, идиотка! — вскрикнула вдруг Морозова, и теперь уже Марина Станиславовна и Барбос уставились на нее.

— Надо же, забыла! — сокрушенно сказала Ольга Васильевна. — Мне Изольда про этого Леонида Викторовича рассказывала, наша старшая по дому. Оказывается, он знаете почему сдает квартиру то цыганам, то армянам? Потому что с русского человека ему стыдно деньги брать!

— Ага! — оживился Барбос и стал похож на ищейку, взявшую след. — Вот и тема появилась. Возможно, националист. Может оказаться связан с какой-то организацией, вплоть до скинхедов или фашистов.