пробивается Дэниэл Рохас, один из запасных питчеров.

– Рохас, это…

– Привет, Мейер. – Он смотрит на нее и кивает мне. – Здоро́во, Круз.

Хмурюсь, не понимая.

Мейер кратко машет рукой, приветствуя Рохаса.

– О, Дэнни! Как дела?

– Хорошо, – отвечает он, но его отталкивают.

Перед нами оказывается Аллен, младший брат нашего шорт-стопа.

– Мейер, как ты? – расплывается он в улыбке.

– Приветики! – Она улыбается и подается вперед, приобнимая его. – Ты получил вчера от меня письмо по электронке?

– Да, красотка, получил.

Моя девушка смеется.

– Спорим, тренер был готов закатить вечеринку в твою честь после твоего успеха.

– Мое тело перед тобой в долгу, – лыбится Аллен.

– Что за хрень, говнюк? – встреваю я, и оба оборачиваются на мой голос. – Твое тело перед ней в долгу? Ты серьезно? Ты стоишь здесь и говоришь такое моей девушке?

– Тобиас, – шепчет Мейер.

Аллен подымает руки вверх.

– Эй, чувак, я имел в виду, что тренер пинал меня под зад за каждую неудачу. Мое тело все в синяках… Я больше ничего не имел в виду. – Он пробегает глазами по моим бицепсам. – Она самый лучший репетитор, вот и все.

Репетитор.

Она крутой репетитор, сказал он.

Ну конечно.

Я как идиот собирался представить свою девушку этим придуркам, но большинство из них ее уже знают. Ничего удивительного. Она работает со спортсменами, и она действительно лучший репетитор. Наставлять тупых спортсменов – ее работа. За время, проведенное с этими тупыми чуваками, ей и платят.

С этими чуваками…

У меня в животе разливается жар – преотвратная вспышка ревности. Но тут пальцы Мейер охватывают мои, напомнив, что рука ее все еще в моей, и буря внутри затихает. Чувствую себя не вполне спокойно, но все же уверенней.

– Да, бро, она такая, – говорю Аллену.

Чувствую, что малышка нервничает, но на лице у нее красуется улыбка, и я могу представить, как она понимает всю эту борьбу хорошего с плохим. Что ж, пусть привыкает. Собственничество – свойство моего характера, и это лишь одна из моих не так чтобы очень черт.

Но похоже, ей это нравится.

В любом случае, я привел ее сюда не для того, чтобы испортить вечер нам обоим. Так что прячу подальше гребаную часть себя, над которой продолжу работать, поднимаю наши сплетенные руки и целую костяшки ее пальцев.

Выясняется, что Мейер знает еще двоих, а остальные ведут себя в рамках: сказав «привет», разворачиваются и уходят. Фокус в том, что она им всем нравится, это очевидно.

Еще бы не понравилась!

Весь следующий час мы тусуемся рядом с кухней, смеясь. Ребята шутят, пытаются меня поддеть, флиртуя с ней, но это не срабатывает. Шестьдесят минут назад сработало бы, но не сейчас. Не после того, как я увидел отношение к ней. Чувствуется уважение, и осознание этого чертовски приятно. Парни видят в ней личность, а не игрушку, и мне льстит, как эти придурки смотрят на нее, понимая, что она моя. Моя, только моя. И не просто девушка на ночь.

Но шуточки у них будь здоров.

– Мейер, как тебя угораздило связаться с этим парнем? – Мой приятель Фрэнки плюхается на сиденье рядом с ней и обнимает за плечи. – Всем известно, что внизу я покрепче буду.

Сбрасываю его руку и обнимаю малышку за талию.

– Точно, бро, всем известно, что ты силен болтаться туда-сюда… Вон как тебя заносит. И болтать ты тоже не дурак.

Фрэнки вскакивает на ноги, на лице пьяная улыбочка.

– Признаться честно, глазом не успел моргнуть… как выдул полбутылки Хосе.

Парни ржут, а Мейер прячет улыбку, наклонив голову.

– Тебя Хосе за это не прибил?

– Так я же честно признался! – кричит он, прежде чем исчезнуть.

К нашей компании присоединяется Нео и начинает рассказывать какую-то историю про себя и недотрогу-старшекурсницу. Подаюсь вперед и шепчу Мейер на ушко:

– Для справки: «Мой южный регион пылает от жара, впечатляющее место, и жар поднимается аж до макушки». У Нео все рассказы к этому сводятся.

Плечи Мейер трясутся от смеха, она откидывает голову назад, но когда ее карие глаза встречаются с моими, вижу в них медовую тяжесть. Ее губы шевелятся, и я вижу только их. Полные, сочные и такие пьянящие… Не могу удержаться, присасываюсь к ним и игриво покусываю.

Отстранившись, она шепчет:

– Мне надо выйти и позвонить Бьянке, чтобы спросить о Бейли.

– Я с тобой.

– Сиди, – выкручивается она из моих рук. – Позвоню и сразу назад.

Я бы пошел за ней, но так как все под контролем, остаюсь на месте, одним глазом приглядывая за дверью, где она скрылась, другим – за своими парнями.

Мейер

Выйдя на воздух, прохожу дальше по дорожке и приземляюсь на траву. Бьянке я отправила сообщение, чтобы случайно не разбудить Бейли. С моей дочкой все в порядке.

Оглядываюсь по сторонам. Кампус «Ракус Роу» мне хорошо знаком. С одной стороны – общежития парней, с другой – дома девчонок. И там и там сегодня гуляют. Из домов льется музыка, за окнами движение, но некоторые окна темные. Кто знает, чем там занимаются. Завтра у кого-то наступит похмелье, будут искать, как бы поскорее забыть то, что произошло…

Со мной тоже так было. Однажды ночью случилось то, о чем я потом долго жалела, но где-то по пути сожаление сменилось чем-то иным – более опасным.

Сожаление вытеснила надежда.

Тогда надежда была совершенно безрассудной, впрочем, как и сейчас. Я больше не позволю сбить себя с жизненного пути. Мои мысли должны быть о Бейли, но я бы солгала, если б сказала, что часть меня не разорвется при виде уходящего человека, ставшего таким близким. Если он узнает обо всем…

Тот, прежний, ушел от меня, когда узнал… Да ладно, все мужчины в моей жизни уходят, кроме брата. И если уйдет Тобиас, это будет справедливо. Именно я позволила отношениям зайти так далеко.

– Теперь это вошло в привычку, да?

Оборачиваюсь и вскакиваю.

– Что ты здесь делаешь?

Холодные глаза вонзаются в мои, он уже открыл рот, но тут мимо нас проходит пара ребят.

– Добрый вечер, тренер, – салютует ему один.

– Мальчики, – коротко кивает он в ответ и следит, как они садятся в синий «Шевроле», затем вновь поворачивается ко мне.

– Проходил мимо твоего дома сегодня.

Лицо его мрачнеет, а у меня под ложечкой начинает сосать.

– Зачем?

Он не в силах сдержать злость в голосе.

– Хотел бы я знать, Мейер. – Он делает шаг ко мне. – Почему бы и не пройти мимо, а?

Сглатываю, качая головой.

– Ну, мимо и мимо.

– Где ты была сегодня?

– А вот это не твое дело.

– Не мое? – Он сжимает в карманах кулаки, тогда как лицо его принимает снисходительное выражение. – Ты даже не пытаешься соврать, сказать, к примеру, что ты занималась с кем-то. Впрочем, с кем и чем можно заниматься в одиннадцать часов в разгар вечеринки в Доме команды?

Смотрю на него, не говоря ни слова, и его губы вытягиваются в тонкую линию.

– Я бы, может, поверил, если б встретил тебя где-то в другом месте в кампусе, – продолжает он, и по его тону это все больше походит на допрос. – Но ты здесь. Я считал тебя умнее, Мейер. Видимо, ошибался.

В груди нарастает панический страх, и мне приходится сдерживаться, чтобы не вытащить спасительный телефон.

– Ты за мной пришел сюда?

– Я пришел проверить одного своего спортсмена, – бросает он. – Весь день звоню Тобиасу, а он ни разу не взял трубку. – Рид сверкает глазами. – Ты имеешь к этому какое-то отношение?

– Я была с Майло, – выпаливаю быстро. – Он приехал утром, устроил мне сюрприз.

Рид всматривается в меня, изо всех сил стараясь понять, была ли с ним честна последние пять секунд. Но я не собираюсь раскрывать все карты.

– Получил сегодня сведения об успеваемости Тобиаса, – меняет он тему. – Средняя оценка у него почти четверка. Ты справилась, Мейер.

– Впереди три учебных недели. Ему все еще нужна помощь…

– Благодаря твоей самоотверженности, Мейер, у него появилась уверенность в себе. Дальше он справится самостоятельно, – сквозь зубы бросает тренер. – К утру уберу его из твоего расписания, а на вакантное место поставлю других.

Острая боль пронзает грудь, и с моих губ слетают слова, прежде чем успеваю их обдумать:

– Если хочешь, можешь убрать. Можешь вообще снять меня с репетиторства.

Он удивленно вскидывает брови.

– Не говори того, о чем будешь жалеть, а ты обязательно пожалеешь.