В другой раз какой-то мужчина стоял в ручье, а на берегу лежал мешок, полный мокрой рыбы. Я схватила весь мешок и побежала прочь. Мужчина заорал на меня, и, хотя он не говорил «плохая собака», а использовал слова, которых я не поняла, мне было ясно, что он очень сердит. Он погнался за мной, и я слышала, как за моей спиной под его ботинками хрустят земля и камни. Я едва тащила этот мешок с рыбой, но продолжала упорно бежать, и в конце концов мужчина, тяжело дыша, отстал и остановился. Он все еще продолжал орать.

Мы с Большой Киской съели всю рыбу.

Но чаще всего, когда мое чутье вело меня в сторону людей, оказывалось, что они уже ушли. Вскоре я выяснила, что чем ближе деревянные столы к дороге, тем больше вероятности, что я найду рядом с ними металлический мусорный бак с остатками еды. Я научилась очень ловко забираться на такой бак или опрокидывать его на землю и затем выискивать среди бумаги и пластика вкусные кусочки, оставленные там людьми. Чтобы добраться до такого бака, мне часто приходилось отходить далеко от тропы и прятаться от машин, пока я наконец не находила место, где можно было поживиться. Большая Киска никогда не сопровождала меня, но, когда я возвращалась, она всегда меня ждала.

В первый раз, когда мне удалось найти в таком баке куски сандвича, я тут же жадно проглотила их, потому что за меня решения принимало мое голодное брюхо. Я наелась. А другой еды в баке не было, чтобы я могла отнести Большой Киске.

Когда я приблизилась к ней, чувствуя себя виноватой, она подошла и обнюхала мою пасть. А потом сделала нечто неожиданное – она облизала мои губы, и я тут же извергла из желудка часть того, что сожрала.

С тех пор мы начали делить еду, которую люди оставляли для меня в баках, именно так. Я редко находила что-то достаточно большое, чтобы принести это Большой Киске целиком, как тогда, когда я нашла у дороги мертвого олененка, обмякшего и еще теплого. Большая Киска каким-то образом почувствовала, что мне трудно тащить его к ней, и, присоединившись ко мне, сумела почти поднять добычу с земли, что меня весьма удивило.

Мы продвигались туда, где находился Лукас, но наше продвижение было медленным. К моему разочарованию, тропа была ужасно извилистой, к тому же днем я нередко слышала людей, так что нам обоим приходилось прятаться. Большой Киске, как и мне, явно не хотелось ехать в машине.

Я часто чуяла запахи собак, но я была уверена, что Большой Киске не захочется с ними встретиться. Самой мне ужасно хотелось поприветствовать их, но они всегда были со своими людьми, как и я когда-нибудь буду с Лукасом.

Когда же я чуяла запахи собак, с которыми не было людей, шерсть на моем загривке поднималась. В присущем им запахе было что-то не так, в нем было что-то дикое, звериное, вызывающее у меня тревогу. Я чуяла, что они никогда не мылись в ванне и в последнее время не ели корма для собак. Еще я понимала, что они выслеживают нас и подбираются все ближе. Большая Киска, похоже, об этом не догадывалась – днем, ей, как всегда, хотелось спать, но она все равно продолжала идти за мной, потому что мы с ней были стаей.

Мы находились на ровной местности, где были скалы и росло несколько невысоких деревьев, когда я наконец поняла, кто идет по нашим следам. Я уже встречала этих животных – это были койоты, те маленькие плохие собаки, которых я видела, когда мы с Лукасом и Оливией ходили по холмам. Их было четверо: самка и три молодых самца, и они гнались за нами отнюдь не из любопытства – они охотились на нас.

Нам надо было бежать, но бежать было некуда. Перед нами высилась скалистая стена, такая крутая, что мы ни за что не смогли бы на нее залезть. А деревьев перед этим скалистым гребнем было слишком мало, чтобы среди них можно было укрыться.

Я тихо зарычала. Нам предстояла драка.

Койоты разошлись в стороны и стали медленно продвигаться к нам, и вид у них при этом был хитрый и осторожный. Их намерения были мне очевидны – они собирались убить нас и съесть. Я зарычала снова, приготовившись смело встретить опасность.

Я была охвачена неистовством, которого я не понимала, бешеной яростью, идущей из самых глубин моего существа. Мое сознание наполнили картины, похожие на воспоминания о том, что не происходило со мной самой никогда, воспоминания о прежних жестоких битвах с этими существами. Они были моими врагами, и я чувствовала непреодолимое желание убивать их, рвать зубами их тела и перегрызать им глотки.

Но несмотря на бушующую во мне лютую ненависть, я чувствовала ужас Большой Киски, исходящий от ее шкуры и дыхания, от ее напрягшихся мышц и морды. Она собралась бежать – это было видно по тому, как напружинились мышцы ее лап.

Но она не сможет от них убежать. Перед нами была стая, а стая умеет загонять добычу. На скальный гребень невозможно было залезть, значит, ей придется бежать вдоль него или в одну сторону, или в другую, и койоты отрежут ей путь.

И все же она побежала вдоль подножия гребня. Четверо койотов как один бросились в погоню. Они были далеко от нее, но быстро бежали ей наперерез.

Чувствуя свое бессилие, я бросилась вслед за моей убегающей подругой. Когда они догонят ее, она недолго будет оставаться одна.

Но они быстро приближались к ней, и тут, когда они уже почти ее настигли, Большая Киска вдруг оторвалась от них, вскочила с земли на ближайшее дерево, совершив головокружительно высокий прыжок, и вскарабкалась вверх по его стволу, так что я услышала, как ее когти скребут кору.

Койоты, хаотически рассыпавшись, остановились, вид у них был опасливый и недоуменный. Я воспользовалась их замешательством, чтобы подойти ближе к дереву, на которое взобралась Большая Киска, намереваясь оборонять его, чтобы защитить ее. Койоты смотрели вверх, на его ветви, высунув языки. Они держались далеко от его подножия, как будто боясь, что моя подружка может сверху спыгнуть на них. У них были толстые хвосты, остроконечные уши и холодные безобразные морды. Они заметили мое приближение и как один повернули головы и уставились на меня своими хитрыми глазами, словно желая меня оценить. Я была одинокой собакой, а противостояла мне целая стая.

Я подошла к стволу дерева еще ближе и почуяла запах Большой Киски, доносящийся сверху. Я знала, что ей страшно, я же не испытывала страха. Я хотела драться.

Трое самцов осторожно двинулись в мою сторону, отрезая мне путь к дереву, пока не подошли ко мне на расстояние всего лишь нескольких моих прыжков, после чего они тут же отскочили назад. Самка оставалась рядом с деревом, с хитрым видом поглядывая на Большую Киску.

Самцы, казалось, испугались меня, но я знала, что они просто делают вид, что трусят, чтобы подманить меня поближе и потом напасть на меня со всех сторон.

За мной была скала. Я была охвачена такой яростью, что мое рычание перешло в остервенелый лай. Когда я бросилась вперед, они все отступили, но один кинулся в сторону. Я повернулась, чтобы отразить эту угрозу, но тут второй самец начал подбираться ко мне с другой стороны, а тот, что остался спереди, словно дразня меня, подбежал так близко, что я смогла бы почти достать его зубами, но он тут же отскочил назад.