ни слова, он подхватил меня на руки и направился внутрь.

Я не протестовала, когда он отнес меня наверх и положил на стойку в своей ванной.

— Дать тебе спортивные штаны или мои боксеры для сна? — спросил он так, будто мы делали это миллион раз раньше.

Я подумала о том, как мне было жарко, когда я проснулась вчера.

— Боксеры, пожалуйста.

Он исчез на мгновение, а затем появился снова с футболкой и черных боксерах.

— Я буду снаружи, если понадоблюсь.

— Спасибо, — прохрипела я.

Он закрыл дверь, и я соскользнула со стойки. Мои движения были роботизированными, когда я снимала с себя одежду и надевала боксеры и футболку. Все это время слова матери эхом звучали у меня в голове. Они гремели вокруг, будто мяч, сделанный из лезвий бритвы, разрывая все, к чему прикасались.

— Ро, ты в порядке? — Из-за двери ванной донесся голос Лукаса.

Конечно, он тоже мог чувствовать эту боль.

— Выйду через секунду.

Я включила воду настолько холодную, насколько смогла, и плеснула себе в лицо, пытаясь избавиться от насмешливого тона мамы. Я насухо вытерла лицо и уставилась на свое отражение. Я не могла не заметить, что незнакомка смотрит на меня в ответ. Слишком многое изменилось за последние несколько дней. Но не все к худшему. У меня был шанс на прекрасную жизнь с людьми, которые действительно заботились обо мне. Я не позволю своим родителям отнять это у меня.

Я открыла дверь ванной и обнаружила ожидающих меня Лукаса и Энсона. Губы Лукаса едва заметно изогнулись.

— Ты нашла своего безумца.

— Во всяком случае, немного. Они не могут забрать это у меня. Они не смогут забрать вас у меня.

— Чертовски верно, — сказал Энсон, притягивая меня в свои объятия и прижимаясь губами к моему виску.

— Но сначала мне нужно поспать.

Он усмехнулась.

— Спи, мы справимся. — Он опустил меня на землю. — Ты не против, если мы с Лукасом поспим с тобой?

Я покраснела, но кивнула.

— Я никогда не чувствую себя в большей безопасности, чем когда я с кем-то из вас.

Лукас коснулся губами моих волос.

— Так и должно быть. — Он сжал мою талию. — Ложись в постель.

Я забралась на большую кровать, которая, должно быть, была калифорнийского размера king-size, и забралась под одеяло. Я удивленно смотрела, когда Энсон стянул с себя рубашку, выставив напоказ акры золотистой кожи. У меня перехватило дыхание, когда его пальцы потянулись к джинсам, расстегивая их.

Кровать позади меня прогнулась, и тело Лукаса изогнулось вокруг моего. Я чувствовала твердые бугры мышц спиной, его кожу, мягкую и теплую, с вкраплениями волос. Он обвил рукой мою талию, притягивая меня ближе к себе.

— Я держу тебя, — прошептал он.

Эти слова было такими простыми, но от них у меня защипало в носу и в глазах.

— Знаю. — Я доверял ему. Доверяла им всем так, как никогда не думала, что смогу доверять снова.

Энсон откинул одеяло и лег рядом с нами. Он убрал волосы с моего лица, пальцами скользнув вниз к моей шее. Мои нервные окончания ожили, когда я почувствовала, как энергия Энсона и Лукаса течет через меня.

Энсон придвинулся ближе, его губы замерли совсем рядом с моими, спрашивая молчаливого разрешения. Я сократила дистанцию. Его губы были мягче, чем я когда-либо могла себе представить. Его язык дразнил мой, вызывая боль внизу живота.

Лукас чертил круги на моем животе, и я чувствовала, как он твердеет у меня за спиной. Я выгнулась навстречу ему, когда Энсон завладел моим ртом.

Лукас издал низкий стон.

— Боже, Роуэн. Все в тебе кажется идеальным.

Энсон отстранился, прикрыв глаза.

— Я хотел сделать это с тех пор, как впервые увидел тебя.

Губы Лукаса скользнули вниз по моей шее, его рука двинулась ниже.

— Чего ты хочешь, Ро?

Я позволила глазам закрыться, погружаясь в ощущение его пальцев.

— Я хочу чувствовать.

— Мы можем заставить тебя чувствовать, — сказал Энсон хрипло.

Он потянул за подол моей рубашки, снимая ее через голову. Прохладный воздух коснулся моей обнаженной груди, соски напряглись. Энсон большим пальцем провел по пику, описывая круги.

— Такая чертовски красивая.

Мое нутро напряглось.

— Лукас, — пробормотала я.

Он прошелся губами по мочке моего уха.

— Нужны мои пальцы?

— Да.

Он нырнул рукой в мои боксеры, пока Энсон продолжал исследовать мою грудь. Он покрутил мой сосок между пальцами, и я застонала.

Пальцы Лукаса скользнули вниз по моему центру, два пальца скользнули внутрь меня.

— Черт возьми, ты чувствуешься потрясающе.

Глаза Энсона вспыхнули, зеленый цвет блеснул в слабом освещении комнаты.

— Скажи мне.

Пальцы Лукаса начали двигаться, входя и выходя, ленивыми поглаживаниями.

— Такая тугая и влажная. Не могу себе представить, каково это — быть внутри тебя.

Я издала стон, еще сильнее выгибаясь навстречу ему.

— Еще? — спросил Лукас.

— Еще, — выпалила я на одном дыхании.

Третий палец вошел в меня, когда Лукас большим пальцем обвел мой клитор.

Я резко втянула воздух, когда Энсон губами прижался к моему соску. Острое ощущение передалось прямо в тот комок нервов, когда Лукас гладил его. Его пальцы внутри меня сжались, коснувшись места, о существовании которого я и не подозревала.

Я проникла глубже внутрь себя, потянув за ту нить, которую Лукас и Энсон сплетали своими заботами. Лукас надавил на мой клитор, когда зубы Энсона задели мой сосок. Я сломалась, казалось, все внутри меня разлетелось вдребезги. И я знала, что когда мы снова будем вместе, я уже никогда не буду прежней.

— 40-

Я снова проснулась от жара. Я прижималась грудью к спине Лукаса, а Энсон обнимал меня сзади. Я только хотела поглубже погрузиться в это ощущение.

Губы Энсона скользнули по моему плечу.

— Доброе утро.

— Ммммммм, — проворчала я.

Он усмехнулся.

— Ты не очень-то жаворонок, да?

— Сначала мне нужно как минимум две диетические колы.

— Ш-ш-ш, — пробормотал Лукас. — Мне снился действительно хороший сон.

Энсон губами скользнул вверх по моей шее.

— Почти уверен, что этот сон был реальностью, чувак.

Лукас повернулся к нам, ухмыляясь.

— Думаю, так оно и было.

Мой телефон, лежащий на прикроватной тумбочке, издал серию звуковых сигналов. Желудок сжался. Я надеялась, что мама все еще отсыпается с похмелья, но она, должно быть, поняла, что я ушла.

— Можешь передать?

Энсон поджал губы, но кивнул, протянул руку и схватил мой телефон. Я взяла его, просматривая сообщения.

Папа: Где ты?

Папа: У тебя есть тридцать минут, чтобы добраться домой, или тебе не понравятся последствия.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

— Мне нужно идти. — Я подползла к краю кровати, едва вспомнив,