и я даже со завязанными глазами чувствую на себе пронизывающий до костей колкий взгляд. — Вы хотите денег?

Наглая усмешка, слишком громкая, пугает до чёртиков. Я понимаю, выгляжу жалко, и надо мной смеяться можно сколько угодно, только зачем?

— И их тоже, Наташа. Сейчас позвоним твоему мужу и ты попросишь его сделать так, как нам нужно, — говорит низкий, прокуренный до хрипа голос, выдающий зрелого мужчину.

— Кому “вам”? Кто вы такие?

— Моё имя тебе ничего не скажет. Лучше не задавай вопросы, а делай так, как попросят, тогда останешься в живых.

Телефонные гудки эхом разносятся по помещению.

— Наташа, слава богу! — голос Радмира, такой родной, заставляет меня расплакаться. — Где ты, милая? Я тебя уже везде обыскался.

— Рад, меня похитили…

— Наташа, — выкрикивает муж и я чувствую, как удаляется его голос с каждой секундой, потому что похититель отходит от моего стула вместе с телефоном.

Небольшое затишье за которым следует короткий разговор. Я не слышу половины, лишь обрывки фраз проникают в моё туманное сознание:

— Готовьте документы и если захотите кинуть, то в живых свою бабу ты, Радмир, не увидишь.

Радмир

Неконтролируемый приступ ярости парализует разум. От злости хочется бить, крушить всё вокруг. Сжимая телефон, через зубы цежу, что они уже трупы и если хоть один волосок упадёт с головы Наташи, то я клянусь, вырежу всю их родню до хрен знает какого колена.

Короткие гудки слышатся в ответ. Вызов завершён.

Набираю номер Наташи, но в динамике ожидаемо раздаётся голос робота-оператора: "Абонент временно недоступен"…

— Сволочи! — срывается с языка и мои крики агонии пугают не только рядом стоящего друга, но и случайных прохожих.

— Рад, идём в машину, — на плечо ложится рука Марка, но я грубо смахиваю её и отхожу в сторону.

Расхаживая взад-вперёд, на автомате достаю из внутреннего кармана кожанки пачку сигарет. Вцепившись зубами в фильтр, дрожащими пальцами подношу зажигалку к сигарете и жадно затягиваюсь дымом, не переставая думать о ней, самой важной и дорогой женщине. Она моё всё и даже больше. Никогда и никого я не боялся так потерять, как Наташу. И от того в сердце тупыми спазмами врезается боль, скручивая меня едва не пополам.

Больно, потому что стал причиной страданий любимой женщины.

Больно, потому что не должен был подвергать опасности её жизнь.

Ненавижу себя за это.

Ненавижу! Потому что с самого начала знал, что нужно держаться от неё подальше, что нельзя было вестись на поводу у эгоистичной страсти, у той вспышки, ослепившей меня при первой встрече. Если бы я не был таким настойчивым, если бы слушал здравый разум и не пытался увести Наташу у мужа, то сейчас ничего этого не было!

И я жалею, да, что впутал её во всё это…

Отшвырнув в сторону окурок, всё-таки забираюсь в прогретый салон автомобиля. Уткнувшись лицом прямо в руль, на мгновение закрываю глаза, собираясь с мыслями. Друг сидит рядом, и я чувствую его беспокойство без слов.

На голову будто снежный ком сваливается. Я чётко осознаю, что нужно делать дальше. Тянусь к ключу зажигания, чтобы запустить двигатель.

Марк не выдерживает напряжённой тишины:

— Куда мы едем, Рад?

— К Владу.

— Ты пойдёшь на их условия?

— А у меня есть выбор? — срываюсь на крик, но Марка это не парит. — Иначе они убьют Наташу.

— Блефуют.

— Я не собираюсь это проверять.

— Влад не отдаст Вострикову "терминал". Мы за него столько бодались, чтобы просто отдать этому хмырю?

Ударяю резко по тормозам. Киваю Марку на дверь.

— Нахер пошёл отсюда.

— Рад, ты чего? Я просто высказал мысли вслух. Ты же знаешь, сколько усилий мы потратили, чтобы отбить этот "терминал". Там бабок похоронено — миллионы! Успокойся и не кипятись. Я понимаю, в каком ты сейчас состоянии, но ты сам подумай. Ты же знаешь Влада, он за "своё" глотку перегрызёт, не отдаст.

— Всё сказал? — в ответ друг вздыхает. — Или ты со мной или сейчас сваливаешь и не путаешься у меня под ногами. Ну-у-у… Ты со мной?

— С тобой, — цедит через зубы, — мог и не спрашивать.

До загородного особняка Влада добираемся в течение часа. Охрана, узнав тачку, поднимает металлическую пластину, отворяя ворота и пропуская внутрь. Выйдя на улицу первым, широким шагом рассекаю двор, не дожидаясь Марка. А оказавшись в доме, с порога требую позвать хозяина, пугая своим грозным рёвом домработницу.

— Что за крики? А, это ты, Радмир. Ну заходи, дорогой, — из коридора выруливает босс, не подозревая о цели моего визита.

Скинув на ботинки, следую за Владом. Молчу до тех пор, пока не оказываемся в его кабинете.

— Что там у тебя случилось? — повернувшись ко мне спиной, босс достаёт из мини-бара графин и две рюмки, но увидев только что вошедшего Марка, достаёт рюмку и на него.

Сорокоградусная горечь стекает по горлу как вода. Уверен, выпей сейчас в одиночку весь этот графин, ни хрена бы не почувствовал.

— Ну что, говорить будем? — Влад смотрит исподлобья, переводя тяжёлый взгляд с меня на Марка.

— Этот гнида похитил мою жену и теперь требует документы на контейнерный терминал в южном направлении.

— А от меня что ты хочешь? — хитро прищурившись, прикуривает сигарету; расслабленно откинувшись на спинку кресла, выпускает в воздух сизое кольцо дыма. — Уж не думаешь ты, Рад, что ради твоей жены я пойду на ухищрения этого деда Вострикова?

Чувствуя мой порыв и пытаясь удержать от необдуманного поступка, Марк держит меня за руку, когда я, сжимая от злости кулаки, намереваюсь вскочить со стула.

— Мы сколько дрались за выход к морю? Чего нам стоил этот контейнерный терминал, ты же помнишь! — смотрит на меня в упор, наблюдая за реакцией. — К тому же после той перестрелки летом, когда люди Вострикова чуть не грохнули тебя, вспомни, пожалуйста, кто спас твою шкуру, кто отправил тебя в Швейцарию, не позволив стать инвалидом. Ты забыл, что ты мне обещал взамен?

— Я помню, но времена изменились.

— А я тебя предупреждал не связываться с твоей Наташей. Нельзя нам серьёзные отношения с женщинами, тем более жениться. Они — наше слабое место, делают уязвимыми.

— Она беременная, я не мог поступить иначе.

— Мог, но не захотел и теперь расплачиваешься за это.

— Влад, нахер мне сейчас эти разговоры? Поможешь или нет? — эмоции берут вверх и мне уже посрать на последствия.

— Успокойся! И сядь.

Напряжение давит на психику, и я сам не знаю, как ещё не разнёс в пух и прах кабинет босса. Если он сейчас скажет "нет", то не задумываясь, убью прямо здесь.

— Сколько у